Виталий Попов, адвокат,(valval55)

E-mail: vnp-val@list.ru

Сравнительный анализ института встречного иска в иностранных и третейских судах.

В научной цивилистической литературе справедливо отмечается, что «несмотря на некоторые различия в исковой форме защиты права в гражданском, арбитражном процессе, при третейском разбирательстве, принципиальные черты всех исковых форм в этих юрисдикционных органах одни и те же, и поэтому некоторые особенности отдельных видов исковой формы защиты права, применяемой различными юрисдикционными органами не меняют единой сущности исковой формы защиты права»[1].

Тем не менее, исследуя институт встречного иска, представляет интерес сравнить эту процедуру с тем как это происходит в иностранных, а также в третейских судах, выделив то положительное, что, возможно, позаимствовать с целью совершенствования российского арбитражного процесса. Представляется, что встречный иск в третейских, особенно, судах более прост в обращении, в условиях и практике его применения. Он порождает в силу этого меньше волокиты, менее зависим от сроков разбирательства и более свободен от предубеждения судей, способствуя скорейшему разрешению дела и установлению истины.

Если выделить общие тенденции в мировой судебной практике, то следует отметить происходящее сближение в рамках процессуального права, гармонизацию и унификацию процессуального законодательства в рамках, например, ЕС. Это в значительной степени затрагивает и процедуру встречного иска. На основе данного анализа видно, что наше законодательство, касательно, в том числе и встречного иска, в определенной степени отстает и с трудом поддается совершенствованию.

Подобная унификация процессуального права нуждается в общих процессуальных принципах, чтобы обеспечить их единообразное выражение в законодательстве и судебной практике. По существу речь идет о перспективе создания единого европейского процессуального законодательства с сохранением национального права, которое в части, включенной в европейское процессуальное право, со временем утратит силу. Это также в полной мере относится и к третейским судам, поскольку их деятельность в значительной степени ориентируется на существующую судебную практику.

Встречный иск в третейских судах. 

Общеизвестно, что в международной предпринимательской практике принято решать споры и разногласия без обращения к судебным процедурам. Суд часто становится так называемым «последним средством», после применения, которого на деловых отношениях сторон можно ставить точку. Альтернативным государственному суду и весьма распространенным способом разрешения частноправовых конфликтов во внешнеэкономической деятельности является негосударственное арбитражное (третейское) разбирательство. Не ставя перед собой задачу «разложить по полочкам» достоинства и недостатки арбитражных и государственных судебных процедур, отметим, что в силу сложившихся деловых традиций, всеобъемлющего характера Нью-Йоркской конвенции 1958 г. «О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений»[2] и отработанной процедуре ее применения в национальном законодательстве многих стран преимущество арбитража как способа решения международного спора частноправового характера, очевидно.

Третейский суд — также институт достаточно давний, он предшествует суду государственному и известен еще с античных времен, самый старый в истории общества и, пожалуй, наиболее демократично формируемый орган правосудия. О третейском судопроизводстве писал еще Гомер в поэме "Илиада". Некоторые исследователи обоснованно утверждают, что третейский суд предшествовал государственному. В настоящее время в мире существует много различных третейских судов (коммерческих арбитражей). При всем разнообразии исходное положение у них едино: две стороны спора о праве просят третьего рассмотреть и разрешить их конфликт. Отсюда и название третейского суда - суд третьего. Выбирая третейского судью, обращающиеся лица заранее согласны подчиниться его решению. Сущность третейского разбирательства заключается в том, что конкретные стороны правоотношения доверяют разрешение могущего возникнуть или возникшего между ними спора и вынесение по нему решения третьему лицу. В порядке третейского судопроизводства рассматриваются и разрешаются споры о праве имущественного характера (гражданские споры), поэтому третейское судопроизводство является исковым. Данное производство характеризуют исковые средства защиты права (предъявление иска, встречного иска и т.д.), участие истца и ответчика.

Под третейским судом понимается суд, избранный сторонами для разрешения спора между ними на основании соглашения. Третейский суд действуют наряду с государственным судом, поэтому важно определить место и роль третейского суда в политической системе (политической организации общества), которая охватывает собой как государственные, так и негосударственные социально-политические институционные образования. В современных условиях, когда изменившиеся экономические отношения получили соответствующее правовое регулирование, требуется переосмысление, в том числе и роли третейского суда в разрешении правовых конфликтов, а также отдельных вопросов третейского судопроизводства. 

В основе его деятельности, как и в любой другой процедуре разрешения гражданского спора между сторонами лежит необходимость решения и нахождения истины двух позиций – требования истца и встречного требования или возражений ответчика. Принцип встречности, если можно так выразиться, столкновения двух позиций, вновь является определяющим. Как видно из самого названия, третейский суд - это суд посредника или посредников, являющихся частными лицами (в отличие от суда государственного). Возможности третейского разбирательства всегда востребованы, т.к. данная процедура носит более закрытый характер, содержит повышенные гарантии сохранения коммерческой тайны и соблюдения конфиденциальности, является более оперативной и не так затратна, как рассмотрение дела в государственном суде.

      В России первые положительные упоминания о Третейском суде имеются в памятниках 14 века, древнейшим из которых является договорная грамота великого князя Дмитрия Донского с князем серпуховским Владимиром Храбрым (1362 год). Согласно Соборному уложению от 1649 года каждому предоставлялось право "ведать перед третьими по обоюдному соглашению с противником". С этого момента полномочия Третейского суда стали расширяться. Указами Петра I посреднический суд по некоторым делам был объявлен обязательным. Если стороны в силу каких-либо причин не могли догориться о "посредниках", последние назначались судом.

      В 1831 году было принято Положение о Третейском суде (arbitrage), объявившее его наиболее разумным средством разрешения споров между гражданами. Свод 1857 года разделил Третейский суд на 2 вида: добровольный (по взаимному согласию сторон) и узаконенный (для определенного круга дел обязательный, независимо от соглашения сторон). И в том, и в другом суде дела могли решаться либо "по совести", либо "по закону". Если по этому поводу стороны не могли договориться между собой, суд был обязан судить "по закону", но его решение можно было обжаловать. В случае же суда "по совести" апелляция не допускалась. 

По свидетельству современников "узаконенный" суд постепенно превратился в средство бесконечной, тяжелой волокиты. Видимо, поэтому судебная реформа 1864 года отменила его, и в уставе гражданского судопроизводства был сохранен только добровольный суд посредников, который мог рассматривать практически любые споры, подлежащие суду. Непременным условием являлось согласие сторон на разбор их дела в Третейском суде, выраженное в Третейской записи, подписанное истцом, ответчиком, третейскими судьями и заверенное нотариусом или мировым судьей. Постановление суда не подлежало апелляции, за исключением тех случаев, когда допускались нарушения в третейской записи, или же решение выносилось позже установленного срока.

Принципы третейского судопроизводства. Вопрос о принципах является важнейшим, поскольку принципы являются стержневыми началами всей системы законодательства о третейском судопроизводстве и определяют перспективы его развития. При этом необходимо учитывать обусловленность принципов судопроизводства экономическими отношениями. Принципы должны сочетаться между собой и быть логически взаимоувязанными. Комбинация принципов третейского судопроизводства должна обеспечить эффективность деятельности третейских судов по защите нарушенных или оспоренных субъективных гражданских прав и законных интересов, а также возможность широкого использования права на обращение (передачу дела) в третейский суд. На наш взгляд, система принципов третейского судопроизводства должна включать в себя следующие принципы: 

1) независимости третейского суда и судьи при рассмотрении и разрешении споров о гражданском праве;

2) беспристрастности третейского судьи и соблюдении им законности при рассмотрении и разрешении спора о праве; 

3) осуществления третейского разбирательства на основе добровольности и взаимного соглашения обеих сторон спора о праве; 

4) содействия сотрудничеству между сторонами-контрагентами; 

5) простоты третейской процедуры; 

6) конфиденциальности третейского производства; 

7) окончательности решения третейского суда и недопустимости его ревизии государственным судом. 

Следует заметить, что на протяжении всего этого времени процедура предъявления встречного иска менялась мало, т.к. довольно трудно придумать какие-либо новшества для отработанной процедуры, изменения касались лишь временных пределов возможности заявления данного иска, что лишний раз подтверждает, что это главный вопрос всего процесса. Когда может быть заявлен встречный иск? Ведь он же меняет весь ход процесса! Всегда неизменным оставалось лишь требование о необходимости взаимосвязи встречного иска с первоначальным.

Не случайно Е.В. Васьковский настаивал на самостоятельной сущности встречного иска как термина и как понятия: «Возьмем для примера 226 ст. Устава гражданского судопроизводства, точный смысл которой не в силах установить реальное толкование вследствие неясности употребленного в ней термина "встречный иск". Под этим термином можно понимать самостоятельное требование ответчика к первоначальному истцу: 1) способное к зачету с первоначальным иском, 2) способное к зачету или же вытекающее из того же самого основания, как и первоначальный иск, 3) имеющее какую-либо связь с ним, 4) всякое вообще.

С точки зрения справедливости между этими способами понимания 226 ст. нет разницы, так как предъявление какого-либо требования в виде самостоятельного или встречного иска не влияет на существо самого требования, а допускается исключительно в виду процессуальных удобств. Но со стороны целесообразности предпочтительнее второе толкование, ибо первое без надобности стесняет круг применимости встречного иска, третье и четвертое - непомерно расширяют его, второе же толкование отводит встречному иску именно те пределы, в которых он наиболее пригоден служить целям процессуального удобства. Именно, если встречный и первоначальный иски допускают зачет, то упрощается исполнительное производство по ним; если же они вытекают из одного и того же основания, то совместное обсуждение их в одном производстве избавляет суд от двукратного исследования этого основания.

На этом, собственно говоря, можно было бы покончить с толкованием 226 ст.: раз из нескольких одинаково возможных и справедливых смыслов нормы один является целесообразнее, то его и следует предпочесть. Но ради лучшей иллюстрации рассматриваемого нами приема допустим, что с точки зрения целесообразности тоже нельзя отдать преимущества ни одному из возможных смыслов термина "встречный иск", и что, значит, нужно обратиться к другим предположениям.

Соображения о милосердии законодателя в данном случае не применимы, ибо сужение пределов допустимости встречного иска было бы милостью для первоначального истца, но излишней строгостью по отношению к ответчику, и, наоборот, расширение этих пределов облегчило бы положение первоначального ответчика, ухудшив положение такого же истца. Переходим от "материальных" презумпций к "формальным". На грамматическую правильность 226 ст. тот или иной смысл термина "встречный иск" нисколько не влияет. Согласно правилу о предпочтении обычного значения слова исключительному, обширного - узкому, технического - обыденному, следовало бы избрать четвертое толкование, так как оно, сохраняя за термином "встречный иск" техническое значение самостоятельного требования ответчика против первоначального истца, придает ему обычный и наиболее обширный смысл».[3]

Что касается непосредственного функционирования процедуры встречного иска в рамках третейских судов, то действующий сейчас Закон «О третейских судах в Российской Федерации» принятый в 2002 году допускает при создании своего регламента, устава предусматривать и специфические детали процедуры для своего суда. Такой вывод вытекает из толкования ч. 3 ст. 47 Закона – особенности сохраняются в части, не противоречащей данному Закону.

Регулирование правил заявления встречного иска по данному Закону также имеет свои особенности по сравнению с его предъявлением в других судах. Поскольку третейское разбирательство может иметь место лишь при условии передачи данного спора на рассмотрение третейского суда, то заявление встречного иска в третейском суде также должно удовлетворять этому условию. Если по встречному иску отсутствует третейское соглашение, то он не может быть заявлен, так как в отношении этого спора третейский суд не обладает компетенцией.

Закон «О третейских судах в РФ» дает определение встречного иска. Иск является встречным, если существует взаимная связь встречного требования с требованием истца. Представляется, что это основание включает в себя традиционные критерии отнесения иска к встречному: встречное требование направлено к зачету первоначального; удовлетворение встречного иска исключает удовлетворение первоначального, хотя бы в части; между исками имеется взаимная связь и их совместное рассмотрение приведет к более быстрому и правильному рассмотрению спора.

Подавляющее большинство регламентов постоянно действующих российских третейских судов копируют условия порядок предъявления встречного иска, т.к. это изложено в АПК и ГПК РФ.

Но есть и различия. Как правило, необходимость взаимосвязи первоначального и встречного исков указывается везде, но никак при этом не расшифровывается. Хотя в целом ряде регламентов уточняется, что встречный иск должен вытекать из того же правоотношения или рассматриваемого договора.

Что касается возможности его подачи, встречаются нормы регламентов, устанавливающих, что это возможно лишь до начала разбирательства, либо уже в ходе него, но до первого письменного ходатайства ответчика, когда становится ясной его позиция. Во многих случаях, особенно в международных третейских судах ответчик может подать встречный лишь в строго определенный срок, например в течение 5-10 дней с момента получения извещения из суда о том, что подан первоначальный иск.

Так, в соответствии со ст.ст. Регламента Третейского суда при Вятской торгово-промышленной палате ответчик вправе предъявить встречный иск, вытекающий и того же договора в срок не более 15 дней после получения письма о поступлении искового заявления.

А ст. 19 Регламента Санкт - Петербургского международного коммерческого суда предусматривает такую возможность в срок, устанавливаемый арбитражным судом в каждом конкретном случае.

Положение о Третейском суде Сибирского межбанковского финансового дома предусматривает подачу встречного иска лишь до окончания устного разбирательства.

Аналогично ст. 36 Третейского суда при Торгово-промышленной палате РФ устанавливает, что ответчик вправе предъявить встречный иск лишь до окончания устного разбирательства первоначального иска.

Представляется, что так широко распространенная в третейских судах необходимость принятия встречного иска до конца устного разбирательства идет еще от классического правового наследия, когда по Уставу гражданского судопроизводства Российской Империи встречный иск должен был быть заявлен не позже, как в первой ответной бумаге, а если таковая не была подана, то в первом заседании по делу. Причем Правительствующим Сенатом разъяснялось, что ответной бумагой может быть признана такая бумага, которой должен быть ответ по существу дела.[4]

Как ранее уже упоминалось, это представляется правильным, т.к. не дает возможности использовать возможность встречного иска чисто из тактических целей для затягивания процесса, пытаясь тем самым решить иные личные вопросы.

К тому же возможность применения встречного иска каких-либо затруднений или возражений ни у сторон, ни у третейских судей, как правило, не вызывает: ведь если в арбитражном суде, кроме длительного ожидания рассмотрения дел существует достаточно сильная коррупция, т.е. почти всегда, заранее можно утверждать, в ту или иную сторону будет решен тот или иной спор, то в третейских судах это исключено по разным причинам – судья назначается судом самостоятельно, или по просьбе одной из сторон, если другая не возражает, и с таким судом практически нельзя договориться, т.к. это скорее разбор конфликтной ситуации, чем собственно суд со всеми его подразделениями. В таком суде, основанном именно на таких началах, стороны вынуждены согласиться с судьей.

Одним из важнейших требований к третейскому разбирательству, вытекающим из его правовой природы, является требование к безусловному доверию сторон составу суда. Если решение арбитражного суда можно обжаловать в вышестоящую инстанцию, то решение третейского суда лишь в арбитражный суд. А что делать, если третейский суд откажет в приеме иска? Наиболее тяжелые последствия влечет отказ третейского суда в иске, ведь, в этом случае, обжаловать решение, либо возобновить разрешение спора уже в государственном арбитражном суде представляется затруднительным и длительным делом. Это очевидная недоработка законодателя, представляющая ответчику существенно большие возможности для защиты своих интересов в третейском суде, чем истцу. То есть, на судей третейского суда ложится несравненно большая ответственность, чем на судью первой инстанции арбитражного суда. В этой ситуации представляется правильным, когда третейские суды предоставляют сторонам больше возможностей для формирования состава коллегии рассматривающей спор, в том числе оснований для отвода судьи.

Еще одной особенностью третейского разбирательства является то, что

преюдициальность обстоятельств установленных третейским судом в современных российских условиях представляется довольно сомнительной. Очевидно, эти обстоятельства не могут считаться установленными для арбитражных судов и судов общей юрисдикции. Досточно сослаться на ст.58 АПК РФ и ст.55 ГПК РФ, которые содержат исчерпывающий перечень оснований, освобождающих от доказывания. Соответственно при разрешении спора, государственные судебные органы не связаны фактами, которые были установлены решением третейского суда. В этой ситуации возникает вопрос, являются ли обстоятельства установленные одним третейским судом преюдициальными для другого третейского суда? Представляется, что ответ может быть не всегда положительным. 

Так, например, в "Сибирский третейский суд" был заявлен иск о взыскании штрафа в размере 57 265 000 руб. за ненадлежащее исполнение обязательства по перечислению авансовых платежей, процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 16 856 667 руб. В свою очередь ответчик заявил встречный иск о взыскании неустойки за просрочку исполнения работ в сумме 41 175 000 руб. с 14.04.97г. по 14.06.97г. Учитывая, что несвоевременная сдача работ пятого и шестого этапов не дает возможности использовать по целевому назначению и предыдущие этапы, ответчик полагал, что неустойка должна рассчитываться исходя из полной стоимости контракта, поскольку согласно п.1.1 и технического задания, обязательство ответчика состоит в разработке системы автоматизированной подготовки, учета и анализа документов "Феонит", а в соответствии с п. 5.2 договора начисление неустойки производится от стоимости неисполненного обязательства. 

По встречному иску было установлено следующее. В соответствии с п.5.2 договора за ненадлежащее исполнение условий договора виновная сторона уплачивает неустойку начиная с 15 дня просрочки. Размер пени определяется по двум альтернативным правилам: от стоимости невыполненного обязательства; либо, в случае невозможности определить стоимость невыполненного объема, от полной стоимости контракта. Согласно п. 1.1 договора предметом договора является разработка программного обеспечения в соответствии с техническим заданием, то есть системы автоматизированной подготовки, учета и анализа документов. Поскольку истец сдал четыре этапа работ, коллегия полагает, что, сдав четыре этапа работ истец частично исполнил обязательство по разработке системы. Поэтому, по мнению коллегии, ответчиком в период с 15.04. по 15.06.97г. не было исполнено обязательство в размере стоимости 5-го и 6-го этапов. 

Данное решение интересно тем, что "Сибирский третейский суд" уже исследовал исполнение сторонами обязательств по указанному договору при рассмотрении другого 41-СТС/СФ. Тогда арбитражная коллегия установила, что: "в обязательстве (правоотношении) по разработке системы автоматизированной подготовки, учета и анализа документов "Феонит" возникшем из договора обязанностью ответчика являлась разработка системы, как программного комплекса, а не отдельных этапов. Поскольку весь комплекс не завершен, определить стоимость сданных четырех этапов не представляется возможным. Сроки и размеры перечисления денежных средств в размере 7 500 000 руб. и 3 750 000 руб. по своей сути являются графиком финансирования работ. Указанные суммы не являются ценой отдельного этапа, поскольку программное обеспечение приобретает свою ценность лишь при условии разработки и сдачи в эксплуатацию всех этапов. Хотя возможность частичной эксплуатации отдельных этапов вполне возможна, что подтверждается письмом истца 11/1402 от 14.02.97г., определить стоимость двух оставшихся этапов не представляется возможным, так как возможность использования отдельного этапа, а, следовательно, и стоимость, существенно меньше, чем в системе в целом. Таким образом, определить размер неисполненного объема невозможно, следовательно, подлежит применению правило п. 5.2 договора, определяющее размер пени от всей суммы контракта". 

Интересно, что определением А45-К768/97-13/11-К, арбитражный суд установил, что решение "Сибирского третейского суда" по делу 41- СТС/СФ соответствует нормам материального и процессуального права и определил - выдать исполнительный лист на его принудительное исполнение. К сожалению, истец по другому делу нарушил срок обращения за выдачей исполнительного листа, в результате чего арбитражному суду не пришлось решать эту правовую коллизию. 

Если бы оба дела рассматривались в арбитражном суде, принять прямо противоположное решение при рассмотрении второго дела было бы невозможно, поскольку согласно п.2 ст. 58 АПК РФ, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении судом другого дела, в котором участвуют те же лица. Регламент "Сибирского третейского суда" никак не регулирует подобную коллизию, оставляя решение этого вопроса на усмотрение арбитражной коллегии рассматривающей конкретное дело. Соответственно правовых оснований учитывать выводы сделанные пусть даже тем же третейским судом, но при рассмотрении другого дела, у арбитражной коллегии третейского суда нет. Следовательно, при вынесении решения, судьи должны оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, при этом никакие обстоятельства не имеют для них заранее установленной силы, как это и предусмотрено в ст. 6.9 регламента "Сибирского третейского суда". 

Данный пример показывает, что возможности встречного иска удается и вполне успешно независимо от итогового решения использовать и при третейском разбирательстве, где существуют все необходимые атрибуты, чтобы с успехом их применять, причем не обязательно выиграть, а добиться истины в споре.

Вкратце преимущества использования встречного иска, а значит и разрешения споров в третейском суде: 

минимальные сроки рассмотрения дел (до 30 дней); 

компетентность третейских судей и возможность их избрания сторонами. В список заседателей третейского суда включаются специалисты в области гражданского, хозяйственного права, обладающих значительным опытом рассмотрения споров в арбитражном суде; 

более дешевый способ разрешения споров. При обращении с иском в третейский суд истец уплачивает сбор третейского суда на 30% меньше, чем государственная пошлина при обращении с тем же иском в арбитражный суд; 

независимость третейских судей. Никакой орган или должностное лицо не вправе вмешиваться в процессуальную деятельность третейского суда; 

конфиденциальность третейской процедуры. Разбирательство дел в арбитражных судах открытое согласно действующим нормам. При третейском разбирательстве судьи и сотрудники секретариата третейского суда не вправе разглашать ставшие известные им сведения, а присутствие в заседании лиц, не являющихся представителями сторон, возможно только при согласии последних; 

упрощенный порядок рассмотрения споров. По соглашению сторон спор может быть разрешен без проведения устного разбирательства, на основе письменных материалов. Особенно это удобно, когда места нахождения сторон удалены друг от друга на довольно большое расстояние; 

Решение Третейского суда является окончательным, обязательным для сторон и вступает в силу со дня его вынесения. Однако это не является препятствием для того, чтобы сторона, не согласная с вынесенным решением, оспорила его в арбитражном суде в установленном законодательством порядке.

В то же время, поскольку третейское разбирательство не связано формализованными правилами, установленными соответствующими процессуальными Кодексами, у сторон появляется больше возможностей по изменению и уточнению исковых требований. В том числе это относится и к возможности одновременного изменения предмета и основания иска. В рамках арбитражного процесса, такое действие в силу ст. 37 АПК недопустимо. Этот запрет вполне обоснован, поскольку после изменения и предмета и основания, появляется иной иск, для предъявления которого необходимо соблюдение соответствующей процедуры (направление копии лицам, участвующим в деле, оплата госпошлиной, и т.д.). Иная ситуация в третейском суде. 

Проанализировав множество существующих регламентов постоянно действующих третейских судов, неизбежно приходишь к выводу, что принятые там, в большинстве положения о том, встречный иск должен вытекать из одного правоотношения с первоначальным, а также то, что интересах дела и процессуальной экономии ответчик должен иметь возможность подачи встречного лишь на стадии подготовки дела к разбирательству, должны получить распространение и соответствующее законодательное закрепление и на государственные суды, т.е. внести соответствующие новеллы в АПК РФ и ГПК РФ. Такое же положение существует в подавляющем большинстве международных коммерческих судах и арбитражах, чему можно привести немало примеров.

Так, например, принятый 1 апреля 1999 г. в Швеции Закон об арбитраже, в соответствии с которым начал действовать Регламент Арбитражного института Торговой палата Стокгольма, так регламентирует действия сторон: «ст. 23. В течение установленного арбитрами срока истец должен представить свои требования...После этого в течение срока, определенного арбитрами, ответчик обязан представить свои возражения...Истец вправе представить новые требования, а ответчик свои требования (встречный иск), если эти требования охватываются арбитражным соглашением и арбитра не сочтут нецелесообразным их рассмотрение, учитывая время заявления таких требования или другие обстоятельства».[5] И лишь после этого начинается разбирательство по существу. 

Или вот Регламент LCIA Лондонского коммерческого арбитражного суда, ст. 15 п. 15.3 которого так предписывает действия ответчика при подготовке к заседанию: «В течение 30 дней после получения искового заявления или письма истца о том, что он расценивает свое Прошение как исковое заявление, ответчик направляет Регистратору свои возражения иску...Любые встречные иски подаются вместе с возражениями по иску таким же образом, каким исковые требования излагаются в исковом заявлении.

п. 15.4 -В течение 30 дней после получения возражений по иску истец направляет регистратору ответное заявление, которое при наличии встречных исков должно содержать возражения по встречным искам.

п. 15.5 –Если в ответном заявлении содержатся возражения по встречному иску, ответчик в течение 30 дней после его получения должен направить Регистратору ответное заявление в отношении встречного иска.

п. 15.7 –Арбитражный суд начинает действовать, в соответствии с письменным соглашением между сторонами или в соответствии со своими полномочиями согласно данному Регламенту, в возможно короткий срок после завершения процессе подачи заявлений, указанных в настоящей статье».[6]

Излишне комментировать подобную процедуру, но стоит заметить, какое внимание и значение придается правам сторон и предоставления им полной возможности использовать все средства защиты, в данном случае, встречный иск.

Важно то, что Закон «О третейских судах в РФ» приближает нашу законодательную базу к мировым стандартам. На западе нет арбитражных судов в нашем, российском, понимании. В английском языке слово «арбитраж» означает именно «третейский суд». Существуют и международные третейские суды, которые без бюрократических сложностей принимают решения, имеющие обязательную силу, т.е. судебный исполнитель вправе потребовать исполнения иска.

Таким образом, третейский суд представляет собой более привлекательную процессуальную форму по сравнению с длительной, дорогостоящей и сложной судебной процедурой, особенно если предприниматели заинтересованы, прежде всего, в быстром, конфиденциальном и окончательном урегулировании конфликта. 

Практика показывает, что негосударственные третейские суды давно завоевали популярность за рубежом. В США около 90% исков разрешается с помощью примирительных процедур еще до начала разбирательства в обычном государственном суде. А арабские страны, создавая свою судебную систему, изначально ориентировались на негосударственный третейский суд. В России третейские суды пока не приобрели подобную популярность, главным образом из-за того, что недостаточно хорошо известны. А между тем, в дореволюционной России третейские суды были основными в разрешении экономических споров. Но с развитием рыночных отношений интерес к третейским судам все более возрастает. Только в одной системе торгово-промышленных палат страны постоянно действуют 20 третейских судов, а в г. Москве их число превысило 40.

С течением времени вновь создаваемые третейские суды, вне зависимости от их отраслевой специализации и месторасположения постепенно будут бороться на своеобразном конкурентном "рынке" услуг по разрешению споров. Мы сознательно прибегнули к употреблению слова "рынок", поскольку считаем, что наряду с третейскими организациями в России начнет развиваться сеть адвокатских бюро и частных специалистов, оказывающих услуги по урегулированию споров и примирению сторон во внесудебном порядке – посредников-медиаторов.

Встречный иск в иностранных государственных судах

Следует заметить, что принцип встречности в западных государствах пронизывает весь процесс – встречный иск - встречная апелляция – встречная ревизия (в порядке надзора), что представляется более демократичным и, хотя и утяжеляет и затягивает процесс, но позволяет в итоге восторжествовать истине и правильно учесть интересы сторон, учитывая использование ими всех возможностей своей защиты.

Долгое время понятие иска и права на иск в теории буржуазного гражданского процесса рассматривались в неразрывной связью с субъективным гражданским правом, для защиты которого был создан иск. 

Иск рассматривается как особый вид, особое свойство гражданского права, приобретаемое каждый раз правом вследствие его нарушения. Так, еще Карл Савиньи рассматривал как процесс развития субъективного гражданского права, метаморфозу права, которая может произойти во всяком праве. Появление права на иск, по его учению, - это лишь отдельный момент в жизненном процессе, момент такого же рода, как и возникновение и прекращение права. С этой точки зрения право на иск рассматривается как право к противной стороне, к ответчику, к тому, кто нарушил данное субъективное право. Право на иск понималось, как право искать противника. Но, соответственно, и ответчик всегда имел право на иск, на встречный, право на своего противника. 

В науке буржуазного гражданского процесса первые три четверти 19 века почти безраздельно господствовала материально-правовая теория права на иск. Эта теория рассматривала процессуальное право в целом как отрасль «частного» гражданского права и отвергала понятие иска как института публичного права. Главной чертой этой теории являлось то, что правом на иск обладал лишь тот, кто имел субъективное гражданское право. Реакционность материально-правовой теории состоит в том, что оно сводило на нет право на предъявление иска, поскольку требовало предварительной проверки судом наличия у истца субъективного материального права. На практике она приводила к произволу судей, истцу отказывали в рассмотрении иска по существу, установив без участия сторон в распорядительном порядке, что истец не имеет материального права. 

Во второй половине 19 века появились воззрения, согласно которым иски стали рассматривать не как требования к ответчику, а как требования к государству, т. е. как институт публичного права. Право на иск стали рассматривать как предоставленную каждому гражданину возможность требовать судебной защиты нарушенного или оспоренного права. Взгляды на иск, как на институт публичного права разделились на два течения. Одни развивали так называемую теорию конкретного права на иск, другие - теорию абстрактного права на иск. Различия между ними по существу сводились к следующему: 

Первая под правом на иск понимает требование к государству в лице суда удовлетворить в установленной процессуальной форме интерес в юридической защите против ответчика. Право на иск - это право на судебное решение, благоприятное для истца. Эта теория в известной мере примыкает к материально-правовой теории права на иск. Вторая исходит из того, что право на иск есть чисто процессуальное право, направленное на получение судебного решения независимо от его содержания. Эта право каждого правоспособного лица обращаться к суду за защитой своего права, оно по существу совпадает с понятием процессуальной правоспособности. Эта теория, в прямую противоположность материально-правовой теории, полностью отрывает иск от материального права.

Условия принятия встречного иска в иностранных суда различны, но преобладают два подхода – как в США, где принимают все возможные встречные иски, даже из разных правоотношений и напрямую не связанные между собой, их общая черта это субъекты спора.

Второй подход, как, например, в ФРГ – критерий один – усмотрение су