Обсуждение проекта Закона ¨О коммерческой тайне¨ /

• Обсуждение проекта Закона "О коммерческой тайне".
  Яковлева, В. Ф., Тарасенко, К. А.
  

  Обсуждение проекта Закона «О коммерческой тайне»

  5 мая 1997 г. на заседании кафедры коммерческого права юридического факуль­тета Санкт-Петербургского государственного университета состоялось обсуждение проекта Федерального закона о коммерческой тайне. В обсуждении участвовали: депутат Государственной Думы Ю.М. Нестеров, научный редактор журнала «Безопасность. Достоверность. Информация» М.А. Вус, патентный поверенный Т.В. Рачук, заведующий кафедрой коммерческого права, профессор В.Ф. Попондопуло, профессор кафедры коммерческого права В.Ф. Яковлева, заведующий кафедрой гражданского права, профессор А.П. Сергеев,преподаватели и аспиранты кафедры коммерческого права.

  С докладами, на которых были высказаны полярные точки зрения по поводу необходимости принятия подобного закона, выступили В.Ф. Яковлева и А.П. Сергеев. В.Ф. Яковлева считает, что принятие Федерального закона «О коммерческой тайне» необходимо, поскольку существует определенная группа общественных отношений, которые не урегулированы нормами права. А.П. Сергеев придерживается иной точки зрения. Он полагает, что необходимость принятия любого нового закона обусловлена двумя моментами: 1) практической потребностью в регламентации определенной группы общественных отношений (как, например, в случае с коммерческой тайной); 2) отсутствием принятых законов, способных выполнить эту функцию. Однако в настоящее время уже принят ряд законодательных актов: 1) ГК РФ,¹ (в ст. 139 содержится определение коммерческой тайны и условия ее охраны); 2) Закон «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»² от 22 марта 1991 г., в котором лишь обозначен раздел о коммерческой тайне, но есть возможность для его расширения и дополнения; 3) Закон «Об информации, информатизации и защите информации»³ от 20 февраля 1995 г., в котором вскользь говорится и о конфиденциальной информации; 4) будет также принята III часть ГК РФ; 5) КЗоТ РФ. Путем внесения поправок в эти законы может быть дано всеобъемлющее регулирование отношений по коммерческой тайне, и поэтому нет насущной необходимости в принятии отдельного Закона «О коммерческой тайне».

  А. Г. Сергеев отметил, что из 26 статей проекта Закона лишь несколько из них вносят нечто новое в правовое регулирование рассматриваемых отношений, а именно ст. 2 (основные понятия), ст. 4 (информация, которая не может составлять коммерческую тайну), ст. 12 (обязательства, сохраняющиеся после прекращения трудовых отношений), ст. 16 (имущественные права на секреты производства, созданные в порядке выпол­нения гражданско-правового договора), ст. 23 (судебная защита прав на коммерческую тайну). Остальные же статьи содержат достаточно бессвязные нормы. Кроме того, на всем проекте лежит печать прямого заимствования правил из законов, регулирующих отношения по интеллектуальной собственности. Можно только приветствовать желание законодателя единообразно регулировать близкие по содержанию отношения, но нельзя же просто копировать нормы одного закона в другом.

  Мнение о нецелесообразности принятия данного Закона встретило возражение практического характера со стороны Ю.М. Нестерова: Закон принят в первом чтении, причем за принятие проголосовало 300 депутатов, а подобное единодушие при нынеш­нем составе Государственной Думы — довольно редкое явление. Таким образом, депутаты подтвердили твердое намерение принять этот Закон.

  В.Ф. Яковлева отметила, что Закон «О коммерческой тайне» может лишь раз­вивать, дополнять положения ст. 139 ГК РФ, однако он не вправе противоречить этой статье. Такого же мнения придерживается и А.П. Сергеев. Он считает, что если принимается закон, противоречащий ГК РФ, то одновременно должны быть внесены поправки и в ГК РФ. Однако ГК РФ является на сегодняшний день основным цемен­тирующим звеном системы гражданского законодательства, и целесообразность внесения изменений в него следует проверять с особой тщательностью. По мнению В.Ф. Яковлевой, определение коммерческой тайны в проекте расходится с опреде­лением, данным в ГК РФ. Статья 139 ГК РФ говорит о «неизвестности» информации для «третьих лиц», в проекте читаем: информация не должна быть «общеизвестной». Но к общеизвестным относятся сведения, известные неопределенно широкому кругу лиц, а для коммерческой тайны достаточно ее известности хотя бы для двух лиц. Иными словами, термин «неизвестность для третьих лиц» уже термина «общеизвестность». В ст. 139 сказано, что к информации, составляющей коммерческую тайну, нет «свобод­ного доступа на законном основании». Это определение более четкое, чем то, которое содержится в проекте, — информация не может быть получена «легко» законным образом другими лицами.

  Вызвал серьезную дискуссию и вопрос о соотношении коммерческой тайны и секретов производства — «ноу хау». Как отметила В.Ф. Яковлева, закон призван как регулировать отношения, связанные с коммерческой тайной, так и охранять (но не регулировать!) в режиме коммерческой тайны секреты производства («ноу-хау»). По ее мнению, эти группы отношений далеко не тождественны, ибо «ноу-хау» связано с творчеством, что абсолютно не присуще коммерческой тайне. Распространение режима охраны и на «ноу-хау» объясняется тем, что «ноу-хау» важно при осуществлении коммерческой деятельности, однако не только регулирование, но и охрана «ноу-хау» в законодательстве отсутствует.

  А.П. Сергеев полагает, что интеллектуальная деятельность и творчество — понятия различные. «Ноу-хау» является результатом интеллектуальной деятельности, но не результатом творчества. В связи с этим он высказался против выделения регламентации «ноу-хау» в специальном разделе, поскольку это приведет к дублированию норм. В обоснование своего взгляда о том, что ноу-хау — не результат творчества, а, по сути дела, та же информация, которая в проекте отнесена к коммерческой тайне, А.П. Сер­геев сослался на ст. 2 проекта, в которой к «ноу-хау» отнесены «знания и опыт в области реализации продукции и услуг», со всей очевидностью не являющиеся результатом творческой деятельности. Кроме того, он отметил, что признание «ноу-хау» секретом производства, по сути дела, стирает грань между коммерческой тайной и «секретами производства», под понятие которых можно подвести все сведения, обозначающие в проекте коммерческую тайну.

  А.П. Сергеев отметил как недостаток проекта и то, что в нем не решен принци­пиальный вопрос о соотношении понятия «коммерческая тайна» со специальными видами тайны, в частности со страховой тайной, с банковской тайной, которые он считает разновидностями коммерческой тайны.

  Аспирант кафедры коммерческого права К.А. Тарасенко полагает, что следует различать: 1) тайну самого банка как самостоятельного субъекта хозяйственных отношений — коммерческую тайну банка; 2) совокупность коммерческих тайн клиентов, в которые банк посвящен в силу наличия договорных отношений с ними, — банковскую тайну.

  Статья 857 ГК РФ и ст. 26 Закона РФ «О банках и банковской деятельности» гарантируют тайну по счетам, вкладам, операциям по счетам только клиентов и корреспондентов. Коммерческая тайна самого банка не может быть включена в банковскую тайну.

  Вопрос о соотношении коммерческой и служебной тайны также является очень актуальным. По информации, предоставленной Ю.М. Нестеровым, законодатели планируют и принятие закона о служебной тайне.

  По поводу соотношения коммерческой и служебной тайны В.Ф. Яковлева заняла следующую позицию. Статья 139 ГК РФ называется «Служебная икоммерческая» тайна, однако в тексте статьи всюду стоит союз или («служебная или коммерческая тайна»). Можно сделать двоякий вывод — либо в статье речь идет о разных понятиях (служебная, коммерческая), либо говорится о едином явлении. Видимо, понятие служебной и коммерческой тайны едино, однако способы их защиты могут быть разными. Так, если понимать служебную тайну как информацию конфиденциального характера в смысле ст. 139 ГК РФ, но принадлежащую только органам государственной власти, госу­дарственного управления и местным органам власти, то, действительно, способы ее охраны должны быть несколько иными (например, должен превалировать способ административной защиты). В таком случае, хотя обилие законов и убивает закон, быть может, целесообразно урегулировать служебную тайну в рамках отдельного закона.

  А.П. Сергеев также отметил, что в проекте Закона пропадает понятие «служебная тайна», оно единственный раз упоминается в п. 3 ст. 6 проекта. По его мнению, служебную тайну вполне можно охранить единым Законом «О коммерческой тайне».

  К.А. Тарасенко присоединилась к мнению, высказанному В.Ф. Яковлевой: понятия служебной и коммерческой тайны едины по содержанию и могут быть разграничены по субъекту — обладателю информации. Таким образом, специфика способов охраны коммерческой и служебной тайны может быть предусмотрена в рамках одного закона.

  По мнению А.П. Сергеева, в проекте не решен один из ключевых вопросов — о соотношении коммерческой тайны и понятия интеллектуальной собственности. Он не относит коммерческую тайну, включая «ноу-хау», к интеллектуальной собственности и полагает, что по этому вопросу в проекте Закона упущено главное — в основе прав обладателя на коммерческую тайну лежит фактическая монополия. Утрата монополии означает утрату самого права. В проекте Закона по данному вопросу отражена пара­доксальная позиция:

  «Лицо, использовавшее коммерческую тайну и не имевшее достаточных основа­ний считать использование данной информации незаконным, а также получившее ее в результате случайности или ошибки, не может быть привлечено к ответственности в соответствии с настоящим Федеральным законом.

  По требованию обладателя коммерческой тайны указанное лицо обязано принять меры охраны коммерческой тайны. При отказе указанного лица взять на себя обяза­тельства не разглашать коммерческую тайну обладатель имеет право требовать судеб­ного принуждения соблюдения указанным лицом данного обязательства» (п. 7 ст. 21).

  В.Ф. Яковлева считает, что из этой нормы непонятно, как следует квалифи­цировать такой иск, какое должно возникнуть обязательство вследствие решения суда, вправе ли суд обязывать лицо (пусть за вознаграждение) молчать о сведениях, которые к нему попали по ошибке.

  Обращаясь к главе 3 проекта Закона, посвященной охране коммерческой тайны в трудовых отношениях, В.Ф. Яковлева отметила, что здесь не урегулированы отношения по охране коммерческой тайны применительно к членам производственных коопе­ративов, товариществ, обществ. Что касается трудовых отношений, то в числе частных замечаний по проекту она сказала следующее: ст. 5 проекта устанавливает право конфидента, связанного с обладателем коммерческой тайны трудовыми отношениями, обжаловать в судебном порядке установление режима коммерческой тайны или меры по реализации этого режима. Однако, по ее мнению, подобное положение Закона даст право одному работнику парализовать деятельность целой организации, а суды окажутся переполненными подобными делами. В той же ст. 5 провозглашается право на адми­нистративную защиту коммерческой тайны. Однако не решен вопрос о том, какой орган будет осуществлять такую защиту, — если, например, антимонопольный комитет, то в Законе следует указать конкретно, какие санкции он будет применять.

  В.Ф. Яковлева отметила также, что имущественные права на «ноу-хау», созданные при выполнении НИОКР, технологических работ и подряда, необходимо определить в законе с учетом соответствующих норм части второй ГК РФ: во-первых, должно быть четко определено, как охраняются эти права, если работы проводились на базе гос­контрактов; во-вторых, необходимо учесть положения ст. 771 ГК РФ.

  А.П. Сергеев выразил сомнение по поводу правильности предоставления прав на секреты производства, созданные при выполнении госконтракта, исполнителю по подобному контракту. Это правило не соответствует ч. 2 ст. 772 ГК РФ. Кроме того, сегодня, когда заключение госконтрактов проводится на конкурсной основе, включение подобного положения в законопроект выглядит как некий пережиток того времени, когда заключение госконтрактов навязывалось предприятиям.

  Докладчики отметили, что в Законе следует избегать оценочных критериев, которые на практике допускают возможность широкого толкования, например, таких, как «легко получена», «адекватные обстоятельства».

  Подводя итоги обсуждения, В.Ф. Попондопуло выступил за принятие Федераль­ного закона «О коммерческой тайне», а также отметил относительную проработанность последнего проекта по сравнению с предыдущими.

   

  ¹СЗ РФ. 1994. № 32. Ст.3301; 1996. № 5. Ст. 410.

  ²Российская газета. 1991. № 89.

  ³СЗ РФ. 1995. № 8. Ст.609.

   

  В. Ф. Яковлева, доктор юридических наук, про­фессор Санкт-Петербургского государственного университета;

  К.А. Тарасенко, аспирант Санкт-Петербургского государственного университета.

  © В.Ф. Яковлева, К.А. Тарасенко, 1997.