О понятии внешнеторговой сделки [Журнал "Правоведение"/1993/№ 1]
Саушкин Д.В.
В условиях глубокого кризиса экономики Российской Федерации невозможно отрицать, что внешнеторговые связи республики становятся одним из эффективных средств решения экономических проблем. Остается непонятным, почему российский законодатель уделяет этому вопросу столь мало внимания и до сих пор не принят закон о внешней торговле. Очевидно, что содержание такого нормативного акта должно включать и понятие внешнеторговой сделки, хотя нестабильность внешнеторгового оборота усиливает сложности, связанные с его выработкой.
Законодательство СССР не содержало определения внешнеторговой сделки, однако ученые-правоведы давали его. Оно было закреплено также в ряде международных конвенций, посвященных одному из видов внешнеторговых контрактов — сделкам международной купли-продажи.1
Нужно сразу оговориться, что некоторые авторы используют термины «внешнеторговый» и «внешнеэкономический» как синонимы, усматривая разницу между ними лишь в том, что последний термин охватывает не только торговлю, но всю сферу внешнеэкономической деятельности, начиная с научно-технических разработок продукции и заканчивая ее сервисным обслуживанием и т. д.2 Однако между этими терминами соотношении должно быть иным.
Внешнеэкономические связи государства разнообразны и не исчерпываются внешнеторговыми, но все сделки, целью которых является извлечение прибыли, можно смело называть внешнеторговыми, даже если речь не идет о торговле в традиционном узком понимании этого слова. По крайней мере еще два вида сделок можно назвать внешнеэкономическими, так как, будучи совершаемыми в массовом порядке, они оказывают заметное влияние на состояние российского рынка. Одни направлены на удовлетворение индивидуальных бытовых потребностей граждан, пересекающих границу, и незначительны по размерам (бытовые сделки), другие — совершаются с гуманитарными целями. Без сомнения, каждый из трех видов требует отдельного правового регулирования и, следовательно, особого определения. По-видимому, такая классификация внешнеэкономических сделок является исчерпывающей, и в то же время показывает, что признак направленности на извлечение прибыли характерен лишь для внешнеторговой сделки. Следовательно, нужно включить его в определение.
Если по поводу признака направленности на извлечение прибыли среди правоведов споров практически нет,хотя они и используют его в разных формулировках (совершение с хозяйственными, коммерческими целями), то избрать признак, отделяющий внешнеторговую сделку от сделки, совершаемой на внутреннем рынке, довольно сложно.
Традиционно советская доктрина понимала под внешнеторговыми «сделки, в которых хотя бы одна из сторон является иностранным гражданином или иностранным юридическим лицом и содержанием которых являются операции по ввозу из-за границы или вывозу товаров за границу либо какие-нибудь подсобные операции, связанные с вывозом или ввозом товаров».3
В.С. Поздняков в качестве обязательных называет два признака внешнеторговой сделки: «Это, во-первых, наличие иностранного контрагента, во-вторых, то, что их содержанием являются операции по экспорту и импорту товаров, услуг и результатов творческой деятельности».1
В.А. Мусин предлагает считать внешнеторговыми «сделки, совершаемые в коммерческих целях лицами разной государственной принадлежности и влекущие возникновение, изменение пли прекращение гражданских прав и обязанностей, связанных с созданием, использованием или реализацией материальных благ или иных результатов человеческой деятельности».5
г Ключевым признаком этих определений является участие иностранного контрагента. Однако еще Гаагские Конвенции относительно единообразного закона о международной продаже товаров и Конвенция относительно единообразного закона о заключении контрактов по международной продаже товаров 1964 г. отказались от его использования, так как определение гражданства транснациональных корпораций и их дочерних компаний затруднительно (зарегистрированы они могут быть в одном государстве, иметь основное место производственной деятельности — в другом, а их капитал — принадлежать инвесторам самой разной государственной принадлежности).6 Не использует этот признак также и Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., п. 3 ст. 1 которой гласит: «Ни национальная принадлежность сторон, ни гражданский или торговый характер договора не принимаются во внимание при определении применимости настоящей Конвенции».
Стабильное использование советской правовой доктриной признака государственной принадлежности контрагентов объясняется существовавшей монополией внешней торговли, когда практически единственными участниками внешнеторговой деятельности были всесоюзные внешнеторговые объединения, «мононациональные» и по своему составу, и по принадлежности капитала. Однако сейчас, а тем более в будущем, на территории Российской Федерации будут действовать хозяйствующие субъекты, определение «национальности» которых затруднительно. Следовательно, признак участия в сделке иностранного контрагента не может более использоваться в определении внешнеторговой сделки в качестве основного.
Конвенция ООН об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г., Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров I980 г., Гаагская Конвенция о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров 1985 г., Конвенция УНИДРУА о международном финансовом представительстве («факторинге») 1988 г., Типовой закон о международном торговом арбитраже 1988 г. и другие нормативные документы7 для определения предмета регулирования используют другой признак: место нахождения коммерческих предприятий сторон на территории различных государств, что нашло отражение и в советской правовой литературе. Так, И. С. Зыкин в своей книге «Договор во внешнеэкономической деятельности», вышедшей в 1990 г., внешнеэкономическими называет «совершаемые в хозяйственных целях договоры (сделки) между лицами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах».8 Однако определение места нахождения коммерческого предприятия может вызвать такие же проблемы, как и государственной принадлежности сторон. Мест, в которых «постоянно осуществляются регулярные деловые операции»,9 может быть несколько или не быть вообще. Наконец, что делать, если место разового проявления деловой активности не совпадает с местом нахождения коммерческого предприятия или два субъекта, коммерческие предприятия которых находятся на территории России, заключают контракт, по которому одна из сторон обязуется вывезти какие-либо товары из страны.
К тому же использованию признаков участия иностранного контрагента и нахождения коммерческих предприятий сторон на территории различных государств противоречила практика ВТАК при ТПП СССР — ныне ВТАС при ТПП РФ — арбитражного органа, призванного «разрешать споры, которые вытекают из договорных и других гражданско-правовых отношений при осуществлении внешнеторговых и иных международных экономических связей».10 ВТАК принимала к своему производству споры из контрактов о передаче товаров, имевшей место за границей, от одной советской организации к другой.11
В определениях внешнеторговых (внешнеэкономических) сделок был использован также ряд других признаков: совершение офферты и акцепта в разных странах; несовпадение места заключения и исполнения сделки; использование иностранной валюты при платеже; пересечение предметом сделки (материальными благами, по поводу которых складываются правоотношения между субъектами сделки) границы какого либо государства. Все они были подвергнуты критике в научной литературе, да и практика показала, что каждый из них в отдельности не работает надежно, открывая пути обхода закона недобросовестным участникам внешнеторговых отношений. Например, совместное предприятие, зарегистрированное на территории России, не является иностранным субъектом, и сделка с его участием, при условии использования этого признака, по которой товары транспортируются за границу, уже не будет внешнеторговой.
Следовательно, в определении внешнеторговой сделки придется использовать если не все, то несколько признаков, что сделает дефиницию громоздкой. Складывается ситуация, когда из многих зол нужно выбирать наименьшее. С одной стороны, нельзя допустить, чтобы в результате появления в законе такого определения правовые нормы, регулирующие внешнеторговую деятельность, стали менее понятными, с другой — нужно оградить экономику Российского государства от наибольшего возможного вреда.В своем выступлений на пятом Съезде народных депутатов РСФСР Борис Ельцин отметил: «.. .мы несем убытки из-за неконтролируемого вывоза за пределы страны российских ресурсов».12 Иначе говоря, наибольшие потери наше государство несет из-за неотслеживаемого вывоза товарно-материальных ценностей за рубеж; значит, в первую очередь под контроль должно быть поставлено пересечение границы товарно-материальными ценностями, хотя некоторые внешнеторговые отношения могут таковым и не сопровождаться (например, отношения по созданию и использованию интеллектуальной собственности и др.).
Исходя из этого необходимо включить в определение внешнеторговой сделки два признака: направленность на извлечение прибыли и пересечение границы Российской Федерации товарно-материальными ценностями.
Таким образом, определение должно звучать так: внешнеторговой является сделка, направленная на извлечение прибыли и связанная с пересечением государственной границы Российской Федерации товарно-материальными ценностями.
* Аспирант С.-Петербургского государственного университета.
1 См., например, Конвенцию относительно единообразного закона о международной продаже товаров 1964 г., Конвенцию относительно единообразного закона о заключении контрактов по международной продаже товаров, Конвенцию ООН об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г., Конвенцию ООН о международной купле-продаже товаров 1980 г. и т. д.
