Проблемы доступа к коммерческой тайне [Журнал "Правоведение"/1993/№ 4]
Кузьмин А.Э.
Для юридического обеспечения проводимых в России экономических реформ издано большое количество законодательных и иных нормативных актов, регулирующих правоотношения, складывающиеся в ходе предпринимательской деятельности, приватизации, выполнения государственными органами управленческих и контрольных функций. В целях настоящей работы представляют интерес правовые нормы, связанные с регламентацией права доступа к сведениям, составляющим коммерческую тайну, рассмотрением способов такого доступа и гарантий ненарушения при этом коммерческой тайны.
Под доступом какого-либо субъекта к сведениям, составляющим коммерческую тайну, понимается прежде всего возможность правомерного, основанного на законодательных либо договорных нормах получения от владельца коммерческой тайны информации (составляющей коммерческую тайну) определенного рода, определенного объема и для использования в определенных целях. Цели использования такой информации должны быть обусловлены в этих законодательных и договорных нормах. Целью доступа может быть проведение контрольных мероприятий, получение информации в рамках каких-либо совместных проектов и т.п. Не любое объективно состоявшееся, правомерное (правомерность получения сведений в широком смысле) получение соответствующих сведений является доступом к коммерческой тайне. Некорректно было бы считать доступом получение сведений (главным образом технического характера) самостоятельно, на основе собственного опыта и знаний. Таким образом, отличительной чертой доступа является получение сведений на основании специальной нормы, содержащейся в законе либо договоре (правомерность получения сведений в узком смысле). Получение сведений, содержащих коммерческую тайну, в результате неправомерных действий не рассматривается как доступ и для данной работы интереса не представляет.
Попытка законодательно урегулировать отношения, складывающиеся в сфере охраны коммерческой тайны, впервые в нашей стране была предпринята 25 декабря 1990 г., т. е. с момента принятия Закона РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (далее—Закон о предприятиях).1 Постановлением Верховного Совета РФ № 3301-1 от 14 июля 1992 г.2 на территории РФ были введены в действие Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик (ОГЗ),3 принятые Верховным Советом СССР 31 мая 1991 г. Основы действуют в части, не противоречащей законодательным актам России, принятым после 12 июня 1990 г. Ст. 151 Основ дает возможность применять ее положения для осуществления правовой защиты коммерческой тайны, а также для регулирования доступа к ней. В указанной статье приведен перечень необходимых условий, при наличии и на срок действия которых обладатель соответствующей информации имеет право на возмещение убытков, причиненных ему в результате неправомерного использования этой информации.
Однако при использовании норм, содержащихся в ст. 151 Основ, возникают серьезные проблемы: 1) защита предоставляется не коммерческой тайне как отдельному охраняемому правом объекту, определяемому в ч. 2 ст. 28 Закона о предприятиях, а секрету производства (ноу-хау), который, в свою очередь, может являться коммерческой тайной и должен являться ею в силу требования п. 3 ч. 1 ст. 151; Основ; 2) п. 1 ч. 2 рассматриваемой статьи Основ создает «вакуум», поскольку одним из условий предоставления правовой защиты является «неизвестность» информации третьим лицам. При этом не указывается, должна ли информация быть неизвестна третьим лицам вообще, либо подразумевается неизвестность третьим лицам того факта, что именно конкретный субъект обладает данной информацией.
Тем не менее вполне реальным представляется использование аналогии закона при применении упомянутой статьи Основ для защиты коммерческой тайны.
Вообще, лица, имеющие право на доступ к сведениям, являющимся коммерческой тайной, делятся на три категории:
1) физические лица, связанные с владельцем тайны трудовыми отношениями и получающие доступ к сведениям, которые составляют коммерческую тайну, в силу специфики выполняемых трудовых функций;
2) органы государственной власти, управления, судебные органы и должностные лица этих органов, имеющие доступ к информации, являющейся коммерческой тайной, в силу определенных законом служебных полномочий;
3) лица, получающие доступ к сведениям, содержащим коммерческую тайну, в результате и в соответствии с условиями сделок, одной из сторон которых выступает владелец тайны.
Отношения по защите коммерческой тайны, возникающие в связи с наличием трудовых отношений, сопутствующие им, регулируются нормами, содержащимися в Законе РФ «О коллективных договорах и соглашениях» от 11 марта 1992г.4 Часть 4 ст. 7 этого Закона («Порядок ведения переговоров») гласит: «Органы исполнительной власти, работодатели и их объединения должны предоставлять профсоюзам, иным уполномоченным работниками представительным органам имеющуюся у них: информацию, необходимую для коллективных переговоров. Участники переговоров, другие лица, связанные с переговорами, не должны разглашать полученные сведения, если они являются государственной или коммерческой тайной. Лица, разглашающие эти сведения, привлекаются к установленной законодательством ответственности».
За ущерб, нанесенный разглашением коммерческой тайны одного из участников переговоров (например, работодателя), предоставившего указанные сведения, подразумевается гражданско-правовая, в том числе солидарная, ответственность участников переговоров и других лиц, связанных с переговорами (уголовная ответственность при отсутствии конкурентных отношений в этом случае в принципе невозможна).
Непонятно, однако, каким образом можно будет привлечь к ответственности, к примеру, какой-либо представительный орган, созданный работниками для ведения переговоров, если этот орган не является юридический лицом и субъектом в гражданско-правовом смысле. Нелепым в тексте статьи выглядит слово «разглашающие», характеризующее незаконченность действия и чрезвычайно узкий спектр противоправных деяний, влекущих за собой юридическую ответственность. Это «узкое» место с лихвой «компенсируется» обеспечением возможности правомерного доступа к сведениям, составляющим коммерческую тайну, весьма широкого и неопределенного круга лиц: «...участники переговоров и другие лица, связанные с переговорами». Тем самым профсоюзам и уполномоченным работниками представительным органам дается карт-бланш на распространение коммерческой тайны среди неограниченного круга лиц по признаку их «связи с переговорами».
В Кодексе законов о труде Российской Федерации (в ред. от 22 декабря 1992 г.)5 практически отсутствуют нормы, регулирующие правоотношения, складывающиеся в связи с наличием и охраной коммерческой тайны и доступом к ней.
В ч. 2 ст. 206 КЗоТ, регламентирующей порядок рассмотрения трудовых споров в комиссии по трудовым спорам (КТС), кроме прочего, указано, что по требованию комиссии администрация обязана предоставлять необходимые (?) расчеты и документы. Вполне естественно, что среди них могут оказаться материалы, содержащие коммерческую тайну. В такой ситуации администрация предприятия — владельца коммерческой тайны, оказывается перед выбором: либо не выполнять предписание КЗоТ, что может повлечь негативные последствия, либо передать сведения, содержащие коммерческую тайну, в КТС без малейшей легальной гарантии сохранения тайны и тем более без гарантий возмещения возможных убытков от любого неправомерного распоряжения этими сведениями.
Аналогичная ситуация, как показывает анализ, может сложиться и в связи с применением ч. 2 и 3 ст. 231 КЗоТ («Полномочия профсоюзных органов при осуществлении ими контроля за соблюдением законодательства о труде и за жилищно-бытовым обслуживанием работников»), в соответствии с которыми члены соответствующих выборных профсоюзных органов предприятий, учреждений, организаций и вышестоящих профсоюзных органов, а также другие правомочные представители этих органов в целях осуществления контроля за соблюдением законодательства о труде, правил по охране труда, за выполнением коллективных договоров и жилищно-бытовым обслуживанием работников имеют право «беспрепятственно посещать и осматривать цеха, отделы, мастерские и другие места работы на предприятии, в учреждении, организации; требовать от администрации предприятия, учреждения, организации соответствующие документы, сведения, объяснения, а также проверять расчеты по заработной плате».
Здесь доступность сведений может быть ограничена целевым направлением профсоюзного контроля, что, однако, не служит серьезной гарантией от возникновения конфликтов между администрацией и профсоюзными органами. Текст обеих рассмотренных выше статей КЗоТ не претерпевал изменений с 1982г., когда, естественно, не было и речи о сохранении в тайне какой-либо коммерческой информации.
Выборные органы, за исключением профсоюзов, на предприятиях (КТС, рабочие комиссии и т. п.) являются лишь процессуальными субъектами (КТС — при рассмотрении трудовых споров, представительные органы трудовых коллективов — при заключении коллективных договоров и рассмотрении коллективных споров) и не могут нести никакой имущественной ответственности за нарушение коммерческой тайны. В этой связи необходима либо персонификация правонарушения и, следовательно, ответственности, либо придание вышеуказанным органам специального статуса, позволяющего владельцу тайны избежать возникновения невосполнимого имущественного ущерба в связи с ее нарушением.
Весьма существенными представляются изменения, внесенные в текст п. 4 ч. 1 ст. 254 КЗоТ («Дополнительные основания для прекращения трудового договора (контракта) некоторых категорий работников при определенных условиях»): «Помимо оснований, предусмотренных в статьях 29 и 33 настоящего Кодекса, трудовой договор (контракт) некоторых категорий работников может быть прекращен в случаях, предусмотренных контрактом, заключаемым с руководителем предприятия».
Теперь контракт с руководителем предприятия может быть расторгнут, в том числе и вследствие нарушения им режима сохранения коммерческой тайны. Этот режим устанавливается решением либо высшего органа предприятия, либо самого руководителя. Наиболее целесообразен вариант, при котором вопросы, связанные с определением режима сохранения тайны, будут разрешены в уставе предприятия, Так как именно на основе этого первичного документа устанавливаются условия контракта с руководителем.
Руководитель в силу своего статуса, безусловно, имеет доступ к коммерческой тайне возглавляемого им предприятия. Ограничения такого доступа могут быть предприняты собственником предприятия, исходя из каких-либо причин, вероятнее всего, при наличии у предприятия ноу-хау технического характера. Речь идет о том, чтобы руководитель в соответствии с ч. 2 ст. 28 Закона о предприятиях определял перечень сведений, составляющих коммерческую тайну предприятия, не получая при этом доступа к конкретным сведениям. В данном случае будем считать неправомерной попытку руководителя получить эти сведения без согласия на то собственника. Принятие последним решения об ограничении доступа руководителя предприятия к сведениям, составляющим коммерческую тайну, нуждается в закреплении в тексте устава предприятия или в контракте с руководителем, поскольку законодательством России эта ситуация не урегулирована (ч. 2 ст. 3 Закона о предприятиях). Нельзя сбрасывать со счетов и обратную ситуацию (например, в акционерных обществах открытого типа с большим числом акционеров, фактически не имеющих какой-либо постоянной связи с обществом), когда в интересах предприятия доступ к информации для собственников предприятия будет ограничен минимальным обязательным к представлению объемом, определенным законодательством.
Не менее сложна проблема возмещения руководителем имущественного ущерба. Можно пытаться «втиснуть» договор (контракт) с руководителем в рамки договора гражданско-правового характера (подряд). Тогда предмет договора может быть определен как достижение предприятием определенного уровня экономических показателей. В таком случае ответственность руководителя за нанесенный предприятию ущерб регулируется в соответствии с общими положениями об ответственности за нарушение обязательств. Однако такой путь представляется усложненным. Несомненно, целесообразнее установить при минимальном окладе руководителя крупные премиальные (в 10-... 100-кратном размере оклада или часть прибыли), а одним из условий получения премиальных определить сохранение персонально руководителем режима коммерческой тайны. Такая схема вполне подходит для трудовых правоотношений.
Применение санкций за нарушение коммерческой тайны к другим работникам выглядит более проблематичным в связи с наличием в ст. 5 КЗоТ положения о недействительности условий трудового договора, ухудшающих положение работника, по сравнению с условиями, устанавливаемыми действующим законодательством о труде, и отсутствием в трудовом законодательстве положений, регламентирующих дисциплинарную и материальную ответственность работников за нарушение коммерческой тайны. Единственно приемлемым является уже описанный выше вариант с возмещением нанесенного предприятию ущерба за счет лишения виновного работника премии.
Наиболее детально на сегодняшний день урегулированы правоотношения, связанные с доступом к сведениям, содержащим коммерческую тайну, органов государственной власти, управления, судебных органов и их должностных лиц.
Так, Закон РСФСР «Об охране окружающей природной среды», принятый 19 декабря 1991 г.,6 предоставляет должностным лицам органов государственного экологического контроля право в соответствии с их полномочиями в установленном порядке «посещать предприятия, учреждения, организации независимо от форм собственности и подчинения.. . знакомиться с документами, анализами, иными материалами, необходимыми для выполнения их служебных обязанностей» (п. 2 ст. 70). Этим же Законом за экологические правонарушения предусмотрена административная ответственность в виде наложения штрафа, в частности, за неподчинение предписаниям органов, осуществляющих государственный экологический контроль (абзац 9 п. 1 ст. 84); несвоевременную или искаженную информацию; отказ от предоставления своевременной, полной, достоверной информации о состоянии природной среды и радиационной обстановке. Необходимо отметить, что согласно абзацу 7 п. 1 Постановления Правительства Российской Федерации № 35 от 5 декабря 1991 г.7предприятия не могут относить к коммерческой тайне сведения о загрязнении окружающей среды. Объем информации, требуемой должностными лицами органа государственного экологического контроля, в соответствии с ч. 2 ст. 70 Закона не ограничивается только этими сведениями, в связи с чем указанные должностные лица могут правомерно получить доступ к сведениям, являющимся коммерческой тайной.
Данный Закон тем не менее не содержит никаких норм, регулирующих использование должностными лицами органов государственного экологического контроля информации, полученной ими от субъектов, чья деятельность подвергалась контролю. Закон Российской Федерации «О товарных биржах и биржевой торговле», принятый 20 февраля 1992 г. (в ред. от 24 июня 1992 г.),8 в разделе IV устанавливает порядок государственного регулирования деятельности товарных бирж.
Для осуществления государственного регулирования и контроля деятельности товарных бирж при Государственном комитете РФ по антимонопольной политике создается Комиссия по товарным биржам. Комиссия эта обладает достаточно широким спектром полномочий, включающим, в частности (ст. 35 Закона): аннулирование выданной бирже лицензии или приостановление ее действия, если биржа нарушает законодательство; направление бирже обязательного для исполнения предписания об отмене или изменении положений учредительных документов, правил биржевой торговли, решений общего собрания членов биржи и других органов управления биржей либо прекращении ее деятельности, которая противоречит законодательству; направление биржевому посреднику обязательного для исполнения предписания о прекращении деятельности, которая противоречит законодательству; применение к бирже или биржевому посреднику соответствующих санкций в случае нарушения ими законодательства, неисполнения или несвоевременного исполнения предписаний Комиссии; назначение государственного комиссара на биржу; организация по согласованию с органами финансового контроля РФ аудиторских проверок деятельности бирж и биржевых посредников; право требовать от бирж, расчетных учреждений (клиринговых центров) и биржевых посредников представления учетной документации; право направлять в суд или арбитражный суд материалы для применения предусмотренных законом санкций к биржам и их членам, нарушившим законодательство, а в случае обнаружения признаков преступления право передавать материалы в соответствующие правоохранительные органы.
В соответствии со ст. 24 рассматриваемого Закона обязанностью биржевых посредников является учет биржевых сделок по каждому клиенту, хранение этих сведений, а также предоставление указанной информации но требованию Комиссии по товарным биржам.
Ч. 2 ст. 32 Закона запрещает служащим биржи, т. е. физическим лицам, участвующим в деятельности биржи на основе трудового договора в форме контракта, участвовать в биржевых сделках и создавать собственные брокерские фирмы, а также использовать служебную информацию в своих целях. В качестве служебной можно рассматривать любую информацию, полученную служащими биржи в связи с исполнением ими трудовых функций.
Рассмотрим возможности правового ограничения нежелательного доступа к сведениям, составляющим коммерческую тайну клиентов товарной биржи.
Пункт 1 ст. 25 Закона РФ «О товарных биржах и биржевой торговле» гласит: «Отношения между биржевыми посредниками и их клиентами определяются на основе соответствующего договора». Следовательно, если в договоре сделана оговорка о конфиденциальности совершаемой посредником в интересах клиента сделки и содержание сделки является коммерческой тайной клиента, а посредник передает информацию о сделке Комиссии по товарным биржам по требованию последней, то такое его действие не может быть признано противоправным. Комиссия по товарным биржам имеет право доступа к сведениям, являющимся коммерческой тайной, в объеме содержания любых биржевых сделок.
Комиссия по товарным биржам в соответствии с п. 4 ст. 36 Закона обязана руководствоваться следующими правилами: «Полученные Комиссией по товарный биржам, ее должностными лицами и служащими от биржи и (или) биржевого брокера, биржевого посредника и других участников биржевой торговли данные рассматриваются как конфиденциальные и не подлежащие оглашению без согласия последних. Комиссии, ее должностным лицам и служащим запрещается разглашать информацию о товарных биржах и (или) биржевых брокерах, биржевых посредниках и других участниках биржевой торговли, содержащую их коммерческую тайну».
Неправомерность действий биржевого посредника будет очевидной, если он даст согласие на оглашение Комиссией по товарным биржам сведений, относительно конфиденциальности которых была сделана оговорка в договоре биржевого посредника с его клиентом. В случае, если разглашенные Комиссией сведения содержали коммерческую тайну, то такие действия Комиссии можно однозначно определить как неправомерные (ч. 2 п. 4 ст. 36 рассматриваемого Закона).
Закон РФ «О товарных биржах и биржевой торговле» в п. 2 ст. 38 определяет порядок обжалования неправомерных действий органов управления (в том числе по нарушениям, связанным с коммерческой тайной), а также источники для возмещения нанесенного такими действиями ущерба.
Жесткий контроль государства за проведением операций с валютными ценностями предполагает облегченный доступ соответствующих государственных органов к информации о подобных операциях и о субъектах, их проводящих. В соответствии с Законом Российской Федерации «О валютном регулировании и валютном контроле» от 9 октября 1992 г.9 органами валютного контроля являются Центральный Банк Российской Федерации и Правительство Российской Федерации, а агентами валютного контроля — уполномоченные на проведение операций с иностранной валютой коммерческие банки, подотчетные Центральному Банку РФ.
Подпункт «а» п. 2 ст. 13 Закона устанавливает обязанность субъектов валютных операций (резидентов и нерезидентов) предоставлять органам и агентам валютного контроля все запрашиваемые документы и информацию об осуществлении валютных операций. Но здесь возникают следующие проблемы.
Подпункты «а» и «б» п. 1 ст. 15 Закона предоставляют должностным лицам органов и агентов валютного контроля право проверять все документы, связанные с осуществлением ими функций валютного контроля, получать необходимые объяснения, справки и сведения по вопросам, возникающим при проверках, а также изымать документы, свидетельствующие о нарушениях в сфере валютного законодательства; приостанавливать операции по счетам в уполномоченных банках в случае непредоставления ими упомянутых в настоящей статье документов и информации.
Пункт 2 этой же статьи: «Органы и агенты валютного контроля и их должностные лица обязаны сохранять ставшую им известной при выполнении функций валютного контроля коммерческую тайну резидентов и нерезидентов», — совершенно неоправданно ставит на одну ступень в смысле ответственности органы и агентов валютного контроля, с одной стороны, и их должностных лиц — с другой. Такого рода смещение представляется неоправданным, поскольку в данной ситуации должностные лица действуют не от своего имени, а в силу полномочий; предоставленных органам и агентам валютного контроля. Согласно п. 2 ст. И Закона должностные лица органов и агентов валютного контроля не являются сами органами и агентами валютного контроля. Исходя из условий п. 3 ст. 15, на должностных лиц органов и агентов валютного контроля может быть возложена ответственность только в соответствии с трудовым законодательством (гражданско-правовая ответственность в порядке регрессного иска).
Закон Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» от 22 ноября 1992 г.10 в ст. 5 (п. 3, 4, 5) установил перечень сведений, необходимых для представления арбитражному суду в ходе процесса о признании предприятия несостоятельным (банкротом). Пункт 7 этой же статьи обязывает не разглашать в какой бы то ни было форме информацию, полученную от должника. Данная обязанность не адресована в тексте статьи конкретному субъекту и потому следует считать, что она лежит на всех участниках процесса. Неясным остается механизм привлечения к ответственности, если данная информация будет разглашена до вынесения арбитражным судом решения о признании предприятия банкротом, и такое решение не состоится.
Закон Российской Федерации «О залоге», принятый 29 мая 1992 г.,11 открывает возможность правомерного доступа к сведениям, составляющим коммерческую тайну. Это право установлено, в условиях, излагаемых в разделе III «Залог с передачей заложенного имущества (вещи) залогодержателю (заклад)». Часть 1 ст. 51 дает залогодержателю право пользоваться предметом залога, если такая возможность предусмотрена договором залога. Пункт 4 ч. 1 ст. 50 обязывает залогодержателя при закладе регулярно направлять отчет о пользовании предметом заклада, если это пользование осуществляется в соответствии с договором. (Часть 2 указанной статьи вменяет в обязанность залогодержателю извлекать из предмета заклада доходы, если это предусмотрено договором.) Б этот отчет, как минимум (ч. 1 ст. 51), должны входить сведения о доходах и имущественных выгодах, полученных залогодержателем от использования имущества, находящегося в закладе, тем более что указанные доходы и выгоды залогодержатель обязан направлять на покрытие расходов по содержанию предмета заклада, а также на погашение процентов по долгу и самого долга по обеспеченному закладом обязательству. Разумеется, такого рода информация может быть отнесена залогодержателем к сведениям, составляющим коммерческую тайну, однако в силу прямого указания Закона, при определенных условиях, залогодержатель обязан обеспечить доступ залогодателя к таким сведениям в части, касающейся использования предмета заклада.
Интересная ситуация складывается в том случае, если предметом залога выступает, например, ноу-хау, касающееся какого-либо производственного процесса, оцениваемое сторонами в определенной сумме и в соответствии с внутренними актами сторон относящееся к сведениям, содержащим коммерческую тайну. Речь пойдет о передаче в залог права пользования ноу-хау, причем пользование может быть осуществлено только при неисполнении обязательства. В этом случае ноу-xаy выступает как предмет залога при условии: 1) принадлежности субъекту на праве собственности; 2) наличия меновой и потребительной стоимости, возможности реализации на рынке; 3) если его источник — вещь (но это условие представляется факультативным). Однако определение суммы залога может быть произведено после изучения залогодержателем предмета залога, носителя ноу-хау (например, документации), т. е. уже на этом этапе залогодержатель получает доступ к сведениям, содержащим коммерческую тайну. Реальным выходом из создавшейся ситуации может стать обеспечение основного обязательства не договором залога, а договором на передачу ноу-хау, содержащим взвешенную систему льгот и гарантий как для кредитора, так и для должника по основному обязательству и предусматривающим, помимо всего, реальные способы сохранения коммерческой тайны и серьезные санкции за нарушение этих обязательств.
Особую значимость сегодня имеет вопрос о гарантиях тайны и ограничении доступа к сведениям, ее содержащим, в сфере патентования.
На каком-либо этапе деятельности владелец тайны (из экономических или любых других соображений} может принять решение (если как коммерческая тайна охраняется какой-либо потенциально патентоспособный объект) о патентовании. В этом случае он должен подать в Роспатент заявку с описанием формулы изобретения. С момента публикации сведений о подаче заявки, прошедшей формальную экспертизу, до момента публикации сведений о выдаче патента изобретению предоставляется временная правовая защита, которая считается ненаступившей, если принято решение об отказе в выдаче патента и возможности обжалования этого решения исчерпаны (ст. 22 Патентного Закона РФ).12 Налицо явное ущемление интересов владельца сведений в пользу интересов технического прогресса общества. Добровольно предоставив третьим лицам доступ к информации (состав публикуемых сведений определяется Патентным ведомством), содержащей коммерческую тайну, ее владелец к тому же может потерять всякие гарантии на материальную компенсацию за раскрытие коммерческой тайны в случае, если результаты экспертизы заявки по существу окажутся для него отрицательными.
Для того чтобы снять такого рода противоречие, следовало бы законодательно признать момент подачи заявки па получение патента моментом формального отказа от защиты сведений, содержащихся в заявке, как коммерческой тайны (вследствие передачи информации для ознакомления потенциально неограниченному кругу лиц). Но при этом нужно предоставить заявителю право на возмещение ущерба, если он будет причинен противоправными действиями лиц, получивших право доступа к таким сведениям (например, если патентный поверенный нарушит условия, изложенные в п. 6 «Положения о патентных поверенных», утвержденного Постановлением Правительства РФ № 122 от 12 февраля 1993 г.).13
Законный доступ к сведениям, составляющим коммерческую тайну, по характеру своей деятельности имеют нотариусы. Принятые Верховным Советом РФ 11 февраля 1993 г. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате14 в главе III (ст. 15, 16, 17) определяют общие права, обязанности и ответственность нотариуса. Второй раздел Основ законодательства о нотариате (главы VIII—XXII) конкретизирует порядок совершения отдельных нотариальных действий. Информация, которую получают нотариусы (ч. 2, 3 ст. 15) от клиентов и от ознакомления с содержанием документов и деловых бумаг, несомненно может быть отнесена клиентами (предприятиями) к своей коммерческой тайне. По общему правилу (ч. 2, 3, 4 ст. 5) любое разглашение таких сведений нотариусу запрещено. Часть 2 ст. 16 рассматриваемых «Основ» содержит указание на условия, при которых передача нотариусом сведений, содержащих коммерческую тайну клиента, как сведений, полученных нотариусом в связи с осуществлением профессиональной деятельности, не будет являться противоправной. Речь идет об обязанности нотариуса сохранять профессиональную тайну. Освободить нотариуса от такой обязанности может только суд и лишь в том случае, если против нотариуса возбуждено уголовное дело в связи с совершением нотариального действия.
Непонятна в этой связи позиция законодателя по вопросу возложения на нотариуса ответственности за ущерб, причиненный клиенту разглашением сведений о совершенном нотариальном действии. При буквальном толковании можно сделать вывод, что объем и характер сведений самостоятельного юридического значения не имеют, важны лишь факты наличия умысла и ущерба. Однако разглашение может объективно состояться, и не в результате умышленных действий нотариуса, а из-за небрежности или неосторожности, например, при хранении документов. Обоснование ответственности нотариуса в этом случае может «повиснуть в воздухе». Еще тщательнее «замаскирован» законодателем механизм ответственности за разглашение сведений (в том числе составляющих коммерческую тайну) лицами, работающими в нотариальной конторе. Часть 2 ст. 5 Основ законодательства о нотариате распространяется на всех лиц, за исключением самого нотариуса. Им запрещено разглашать сведения, оглашать документы и т. д., в том числе и после увольнения из нотариальной конторы (!!!). Эта норма оказывается вообще «мертвой», если учитывать, что указанные лица могут нести ответственность только в рамках действующего законодательства о труде, так как работают у нотариуса на основании трудовых договоров. По своему смыслу ст. 5 КЗоТ РФ не допускает происхождения каких-либо «постдоговорных» обязанностей работника непосредственно из трудового договора с работодателем, без наличия иных договорных отношений.
Таким образом, клиенту, вынужденному предоставлять нотариусу доступ к сведениям, составляющим коммерческую тайну, было бы совершенно не лишним, пользуясь условиями, к примеру, ч. 1 ст. 8 «Основ» (способность нотариуса вступать в договорные отношения), заключать с нотариусом отдельное соглашение о секретности сведений и в этом соглашении предусматривать конкретные санкции за нарушение секретности.
Закон Российской Федерации «О федеральных органах правительственной связи и информации», принятый Верховным Советом РФ 19 февраля 1993 г.,15 в ч. 2 ст. 1, обусловливающей функции федеральных органов правительственной связи и информации, одной из целей их деятельности называет обеспечение предприятий, организации и учреждений специальными видами связи и информации. Статья 5 Закона относит к федеральный органам правительственной связи и информации, кроме прочего, учебные заведения, научно-исследовательские организации, предприятия.
Весьма реальна ситуация, когда федеральные органы правительственной связи и информации будут получать доступ к сведениям, являющимся коммерческой тайной предприятий, если такие сведения будут передаваться по каналам указанных органов. Пункт 6 ст. 10 Закона вменяет в обязанность последним обеспечение сохранности государственной и иной охраняемой законом тайны (к которой, безусловно, относится и коммерческая тайна).
Кроме того, доступ к сведениям, составляющим коммерческую тайну предприятий, может осуществляться не на договорной основе, а в ходе контроля, обязанность проведения которого, как и обязанность предприятий предоставлять соответствующую информацию, указана в п. «и» и «н» ст.11 Закона РФ «О федеральных органах правительственной связи и информации».
Достаточно корректно определяется право доступа к информации, являющейся коммерческой тайной, в Законе Российской Федерации «О таможенном тарифе» от 21 мая 1993 г.16 Статья 14 этого Закона по своему содержанию фактически воспроизводит п. 5 «Порядка определения таможенной стоимости товаров, ввозимых на территорию Российской Федерации», утвержденного Постановлением Правительства РФ № 856 от 5 ноября 1992 г.17 Однако нормы, установленные в Законе, распространяются как на правоотношения, возникающие в связи с определением таможенное стоимости при ввозе товаров в Россию, так и на все правоотношения, связанные с определением таможенной стоимости товара, перемещаемого через таможенную границу Российской Федерации в любом направлении. Существенным позитивным моментом является введенное Законом условие о том, что информация, составляющая коммерческую тайну и представленная декларантом при заявлении таможенной стоимости товара, может быть использована таможенным органом исключительно в таможенных целях и не может быть передана третьим лицам, включая иные государственные органы, без специального разрешения декларанта, за исключением случаев, предусмотренных законодательными актамиРоссийской Федерации. Иными словами, любое распространение таможенным органом коммерческой тайны декларанта, в случае отсутствия специального разрешения последнего или нормы, установленной законом РФ, будет являться неправомерным. В связи с существованием указанного в ст. 14 законодательного акта может возникнуть коллизия: достаточно ли только установленного в этом законодательном акте права на получение такой информации каким-либо третьим лицом, и в первую очередь — государственным органом, или необходимо еще и наличие специальной нормы, дополнительно управомочивающей (или обязывающей) таможенный орган на передачу информации именно этому лицу?
К недостаткам рассматриваемого Закона можно отнести смешение неравнозначных понятий «коммерческая тайна» и «конфиденциальная информация», так как даже на уровне действующего законодательства объем и характер правовой защиты коммерческой тайны и конфиденциальной информации весьма различны. Кроме того, не разграничивается и не персонифицируется ответственность за нарушение коммерческой тайны самого таможенного органа и его должностных лиц. Часть 2 ст. 14 Закона, регламентирующая ответственность за нарушение коммерческой тайны, содержит (как, впрочем, и подавляющее большинство других актов, регулирующих этот вопрос в его связи с иными правоотношениями) бланкетную норму, отсылающую к до сих пор не оформившемуся в данной сфере законодательству РФ.
На основе проведенного анализа выделим наиболее существенные моменты, характерные для всех случаев правомерного доступа третьих лиц к сведениям, составляющим коммерческую тайну их владельца.
В первую очередь при предоставлении доступа к коммерческой тайне необходимо сохранение баланса интересов владельца тайны и лица, получающего доступ. Такой баланс интересов может быть соблюден в случаях:
1) доступа вне зависимости от волеизъявления владельца тайны при наличии четкой регламентации прав и обязанностей в специальных законодательных и нормативных актах, так как праву одной стороны (получающей доступ) корреспондирует безусловная обязанность другой стороны (владельца тайны);
2) доступа вследствие участия владельца тайны в правоотношениях особого рода (валютные операции, заклад имущества), т. е. при частичной зависимости от волеизъявления субъекта — владельца тайны так же, как и в первом случае, при наличии регламентации в законодательных и нормативных актах, соединенной с договорными отношениями. Иначе говоря, на основе договорных отношений возникает право доступа и обязанность предоставления сведений. Данное право и обязанность базируются уже на основе специальных норм закона или нормативного акта, но может иметь место и договорное регулирование;
3) доступа к сведениям, составляющим коммерческую тайну, в полной зависимости от волеизъявления владельца тайны. Баланс интересов регулируется здесь исключительно договорными нормами, основанными на общих условиях, устанавливаемых действующим законодательством.
Первый из приведенных общих случаев связан непосредственно с фактом существования субъекта—владельца тайны и напрямую обусловлен только наличием или отсутствием правосубъектности у последнего. Второй и третий случаи зависят от наличия правосубъектности опосредованно: не сам факт обладания правосубъектностью порождает право доступа и обязанность предоставить сведения, а уже другие факты (действия), производные от правосубъектности. При этом частичная или полная зависимость от волеизъявления владельца тайны будет определяться степенью важности регулируемых отношений для гражданского оборота, а также тем, насколько серьезно такого рода отношения затрагивают интересы лица (прежде всего — государства), получающего доступ к сведениям.
Доступ к сведениям, составляющим коммерческую тайну, надо рассматривать в любом случае как своего рода ограничение законных прав владельца коммерческой тайны в пользу лица, получающего такой доступ. Поэтому, исходя из необходимости соблюдения баланса интересов и во избежание произвола, следует закрепить следующие основополагающие принципы, обусловливающие получение права на доступ к сведениям, содержащим коммерческую тайну:
1) наличие у субъекта соответствующих полномочий, обусловленных либо специальной нормой закона, либо положением, содержащимся в соглашении (договоре) между этим субъектом и владельцем тайны. Здесь же надо указать на обязательность наличия соответствующих служебных полномочий у должностного лица субъекта (юридического лица), получающего право доступа;
2) четкая персонификация субъекта, несущего ответственность за сохранение секретности сведений при получении доступа к ним и источники возмещения возникшего материального ущерба;
3) автоматическое включение субъекта, получившего доступ к коммерческой тайне, в известный ограниченный круг лиц (для разграничения возможности свободного получения сведений и «контролируемого» доступа);
4) формальное подтверждение статуса сведений как защищаемой коммерческой тайны.
Весьма сложно найти обоснование позиции современного российского законодателя, предпочитающего без всяких оговорок запретить предприятиям относить определенную информацию к коммерческой тайне. Эта позиция вполне «логично» дополняет общий подход законодателя к проблемам защиты коммерческой тайны, где пока действует не самый лучший принцип «спасение утопающих — дело рук самих утопающих» и, увы, возможности именно правовой защиты невелики.
Закрепление в законодательстве Российской Федерации института доступа к сведениям, составляющим коммерческую тайну, в более совершенном виде могло бы снять многие проблемы, которые если и не возникли сегодня, то обязательно возникнут в будущем.
В обоснование такой необходимости приведем следующий пример. Часть 2 ст. 28 Закона о предприятиях наделяет предприятие правом не предоставлять информацию, являющуюся коммерческой тайной. Здесь же имеется сноска, согласно которой перечень сведений, не могущих составлять коммерческую тайну, определяется Правительством Российской Федерации. Постановление Правительства РФ № 35 от 5 декабря 1991 г. в п. 1 к таким сведениям относит информацию о весьма существенных для предприятия фактах. Например, сведения по установленным формам отчетности о финансово-хозяйственной деятельности предприятия. Информация эта вполне достаточна для того, чтобы конкуренты предприятия смогли определить пути использования прибыли, объемы собственных и привлеченные средств и другие сведения, представляющие большую ценность для построения конкурентной тактики. Нельзя не учитывать и тот факт, что к «выслеживанию» прибыльных предприятий большой интерес проявляют преступные сообщества. Соответственно результатом получения, таких сведений конкурентами или криминальными элементами может стать упущенная выгода, утрата конкурентных позиций, отведение предприятию роли «дойной коровы» при каком-либо «авторитете» уголовного мира. Защитить указанные сведения можно лишь путем отнесения их к коммерческой тайне в силу прямого указания закона.
Компромиссным решением проблемы может стать предоставление предприятию полной свободы в вопросах отнесения к категории коммерческой тайны любых сведений. Для защиты интересов других субъектов (в том числе и в первую очередь — государства) следует предоставить им право доступа к коммерческой тайне путем введения специальных норм, дифференцированных по:
1) субъектам, получающим право доступа, и по адресатам (владельцам коммерческой тайны);
2) роду и объему сведений, к которым возможен доступ конкретного субъекта.
Основы предлагаемой системы доступа уже просматриваются в ряде российских законодательных и нормативных актов. Однако в полной мере использовать ее преимущества можно будет лишь с разработкой и принятием акта, устанавливающего единые основополагающие принципы правомерного доступа к сведениям, составляющим коммерческую тайну, а также ответственности за нарушение коммерческой тайны.
* Студент С.-Петербургского государственного университета. 1 Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 30. Ст. 418.
2 Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 30. Ст. 1800.
3 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1991. № 26. Ст. 733.
4 Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992 № 17. Ст. 890.
5 Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1971. №50. — С учетом последних изменений см.: Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 41. Ст. 2254; 1993. № 1. Ст. 16.
6 Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 10. Ст. 457.
