Преимущественное право: понятие и правовая природа
· Преимущественное право: понятие и правовая
природа (Л.В. Кузнецова, "Журнал российского права", N 10, октябрь
2004 г.)
Действующее российское законодательство предусматривает
случаи наделения субъектов гражданского права различными преференциями и
преимуществами в осуществлении принадлежащих им правовых возможностей. Среди
них ведущее место занимает правовой феномен так называемых преимущественных
прав.
Одним из первых отечественных цивилистов, выделивших
преимущественные права в отдельную группу субъективных гражданских прав, был
В.П. Грибанов*(1). Сегодня его точку
зрения поддерживает большинство авторов. Так, например, В.С. Ем рассматривает
преимущественные права как субъективные гражданские права, обладающие
самостоятельностью, выделяемые в отдельную группу субъективных гражданских
прав, существующие наряду с вещными, обязательственными, корпоративными и
другими правами. В частности, к ним он относит: преимущественное право на
покупку продаваемой другим участником доли, акций (если речь идет об участии в
акционерном обществе), права залогодержателя на удовлетворение своих требований
за счет стоимости заложенного имущества и т.д.*(2)
Л.Ю. Леонова подчеркивает: "Современное развитие гражданского
законодательства в нашей стране пошло по пути фактического формирования особой
группы гражданских правоотношений, в состав которых входят преимущественные
права"*(3).
Итак, факт, что преимущественные права составляют особую,
специфическую группу субъективных гражданских прав, считается почти очевидным.
Однако большинство авторов, констатирующих такую самостоятельность
преимущественных прав, только этим и ограничиваются, не стремясь прояснить их
природу и содержание, подобно тому, как это делается в отношении прав вещных,
обязательственных, исключительных, корпоративных и др. По этому поводу В.А.
Белов, поддерживая точку зрения о необходимости оценивать преимущественные
права в качестве особой разновидности субъективных гражданских прав,
справедливо отмечает, что "вопрос о природе и месте преимущественных прав
в системе субъективных прав (являются ли они разновидностью прав абсолютных или
относительных, а в их рамках самостоятельны ли они или представляют собой
подвид уже известных прав - вещных, обязательственных, корпоративных и т.д.) до
настоящего времени не изучен"*(4).
Случаи установления в действующем отечественном
законодательстве так называемых преимущественных прав крайне разнообразны. Сюда
можно, в частности, отнести права участников (учредителей) хозяйственных обществ
на приобретение долей, акций, продаваемых другими их участниками, права
вкладчиков товарищества на вере при продаже одним из вкладчиков своей доли в
складочном капитале (ст. 85 ГК РФ), права залогодержателя на удовлетворение
своих требований из стоимости заложенного имущества преимущественно перед
другими кредиторами (ст. 334 ГК РФ), преимущественное право покупки доли
участника долевой собственности (ст. 250 ГК РФ), преимущественное право
арендатора на заключение договора аренды на новый срок (ст. 621 ГК РФ),
аналогичное право наймодателя в отношении договора найма жилого помещения (ст.
684 ГК РФ), преимущественное право пользователя на заключение договора
коммерческой концессии (ст. 1035 ГК РФ), право лица, объявившего публичный
конкурс на заключение договора с автором преимущественно перед другими лицами
(ст. 1060 ГК РФ), преимущественное право отечественных производителей перед
иностранными на заключение государственного контракта (ст. 6 ФЗ "О
конкурсах на размещение заказов на поставки товаров, оказание услуг, выполнение
работ для государственных нужд"*(5)),
преимущественное право субъекта Российской Федерации (муниципального
образования) на покупку земельного участка из земель сельскохозяйственного
назначения (ст. 8 ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного
назначения"*(6)),
преимущественное право арендатора земельного участка (ст. 22 Земельного кодекса
РФ*(7)) и др. Кроме того, в качестве
преимущественных можно рассматривать и права кредиторов предыдущей очереди, по
отношению к кредиторам последующих очередей, на удовлетворение их требований
должником (ст. 64 ГК РФ). Иными словами, в качестве преимущественных необходимо
оценивать не только те права, которые прямо названы так законодателем, но и те,
которые выступают в таком качестве по существу.
Говоря о преимущественном праве, мы в действительности имеем
дело с двумя категориями, обладающими правовым значением: "право" и
"преимущественное". Общеизвестно, что понятие "право" в цивилистике
имеет несколько значений:
- право в его объективном выражении как системно
организованная совокупность правовых норм;
- право в субъективном понимании, как элемент содержания
правоотношения*(8);
- право как правомочие (или даже "субправомочие"),
существующее в качестве составляющей части субъективного гражданского права*(9);
- право как элемент правоспособности субъекта гражданских
правоотношений.
М.М. Агарков в связи с этим отмечал, что слово
"право" используется для обозначения различных по существу понятий: в
одном случае мы можем говорить о праве субъекта, которому противостоит
конкретная обязанность другого лица совершить действия или воздержаться от их
совершения (то есть о субъективном гражданском праве), в другом - "...о
праве заключать договоры и иные допущенные законом сделки, о праве составить
завещание, праве осуществить выбор в альтернативном обязательстве, о праве
расторгнуть договор и т.п. В этом случае праву не противостоит никакая обязанность"*(10). В данном случае мы имеем дело с
отдельным проявлением способности обладать гражданскими правами (гражданской
правоспособностью)*(11).
Оценивая содержание понятия "преимущественное
право", прежде всего, необходимо определиться с содержанием термина
"право": о субъективном гражданском праве речь идет или понятие
"право" здесь необходимо понимать в ином значении?
Представляется (вопреки распространенному мнению), что не во
всех случаях, когда в законе упоминается преимущественное право, в
действительности имеется в виду именно субъективное гражданское право,
представляющее собой меру дозволенного поведения субъекта гражданского
правоотношения. Одним из отличительных признаков, характеризующих субъективное
гражданское право в названном качестве, является его обеспеченность
корреспондирующей обязанностью: субъективное гражданское право не существует
вне правоотношения и в отрыве от соответствующей ему субъективной обязанности*(12).
Оценивая отдельные проявления в действующем гражданском
законодательстве такого явления, как преимущественное право, неизбежно
сталкиваешься с тем, что возможность характеризовать его в каждом конкретном
случае в качестве субъективного гражданского права существует далеко не всегда.
Так, преимущественное право залогодержателя на удовлетворение собственных
требований из стоимости заложенного имущества должника (залогодателя),
безусловно, существует в рамках обязательственного правоотношения залогодателя
и залогодержателя, вытекающего из договора залога. Сюда же, например, можно
относить и права, вытекающие из предварительного договора (ст. 429 ГК РФ).
В некоторых случаях преимущественное право можно
характеризовать и как субъективное абсолютное право. Так, Гражданский кодекс
Латвийской Республики предусматривает право выкупа - право приобретения
отчуждаемой другим недвижимой собственности, отстраняя при этом приобретателя,
"...в связи с преимуществом перед ним, и вступая в его права". Такое
право по законодательству Латвии (ст. 1381 ГК Латвийской Республики) - вещное,
оно следует за вещью, "...его можно использовать не только против первого
зависящего от этого права приобретателя, но и против последующих"*(13).
В тех случаях, когда речь идет, например, о праве арендатора
на заключение договора на новый срок, о преимущественном праве на заключение
государственного контракта отечественного производителя, по сравнению с
иностранным производителем аналогичного товара, о соответствующем праве
публично-правового образования на покупку участка земель сельскохозяйственного
назначения, о преимущественном праве покупки доли в праве общей собственности и
др., рассматривать такие права в качестве субъективных гражданских прав нельзя.
Все они существуют вне какого-либо гражданского правоотношения и не
обеспечиваются корреспондирующей, встречной субъективной обязанностью.
Так, например, само по себе преимущественное право
арендатора на заключение договора аренды на новый срок не обеспечивается
встречной соответствующей обязанностью арендодателя заключить такой договор с
арендатором. Согласно п. 1 ст. 621 ГК РФ, арендатор обязан письменно уведомить
арендодателя о желании заключить договор аренды в срок, указанный в договоре,
или в разумный срок до окончания действия договора. Фактически названная норма
определяет сроки, установленные для направления арендатором оферты арендодателю
с предложением заключить договор аренды на новый срок и, возможно, на иных
условиях. Главное же состоит в том, что арендодатель, по смыслу ст. 621 ГК РФ,
свободен в выборе: заключить договор аренды либо отказаться от его заключения с
арендатором. Но ни в случае отказа арендодателя от заключения договора, ни даже
в случае, когда сам арендатор не направляет арендодателю уведомления,
предусмотренного п. 1 ст. 621 ГК РФ, или настаивает на прекращении договора,
арендатор не утрачивает своего преимущественного права. Подобный подход принят
у нас и в судебной практике: согласно п. 33 Информационного письма Президиума
Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 января 2002 г. N 66 "Обзор практики
разрешения споров, связанных с арендой", уведомление арендатора до
истечения срока действия договора аренды о его прекращении и об отказе
арендодателя от возобновления арендных отношений само по себе не лишает
арендатора возможности воспользоваться преимущественным правом на заключение
договора аренды на новый срок*(14).
В ситуации, урегулированной ст. 621 ГК РФ, право, названное
законодателем "преимущественным правом на заключение договора аренды на
новый срок", не является субъективным гражданским правом, поскольку ему не
противостоит корреспондирующая субъективная обязанность арендодателя заключить
договор аренды. Как следствие, арендатор не вправе требовать от арендодателя
заключения с ним договора аренды на новый срок. Да и средства защиты
преимущественного права на заключение договора в данном случае совсем иные
(перевод прав и обязанностей по договору), не обусловленные понуждением к
исполнению обязанности арендодателем. Именно поэтому иск, содержание которого
составляет требование о переводе прав и обязанностей, в действительности не
направлен против лица, нарушившего преимущественное право (в том числе
арендодателя, заключившего договор вопреки требованиям ст. 621 ГК РФ), а предъявляется
к третьему лицу (например, новому арендатору)*(15).
Та же ситуация имеет место и в случае с преимущественным
правом покупки доли в праве общей собственности. Сособственники в указанных
отношениях не связаны встречными корреспондирующими друг другу правами и
обязанностями в части заключения договора купли-продажи доли, поскольку ни один
сособственник не вправе требовать от другого продажи ему доли в праве общей
собственности, а у последнего, соответственно, отсутствует обязанность продать
принадлежащую ему долю в праве собственности: собственник свободен в решении
этого вопроса и принимает решение о продаже доли своей волей и в своем интересе
(ст. 1 ГК РФ).
Аналогичные выводы напрашиваются и в связи с
преимущественным правом публично-правового образования на приобретение
земельного участка из состава земель сельскохозяйственного назначения. В
соответствии с п. 2 ст. 8 ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного
назначения", продавец земельного участка из земель сельскохозяйственного
назначения обязан известить в письменной форме высший исполнительный орган
государственной власти субъекта Российской Федерации, муниципальное образование
о намерении продать земельный участок с указанием цены и других существенных
условий договора. При этом публично-правовое образование, в качестве способа
защиты, также вправе требовать перевода на себя прав и обязанностей по договору
в течение года с момента государственной регистрации права собственности (п. 4
ст. 8 указанного закона). Вместе с тем, Закон устанавливает и право, названное
им преимущественным, и обязанность лица (например, арендодателя, продавца)
известить управомоченное лицо о своем намерении заключить договор (аренды,
купли-продажи и др.), а по существу - предложить этому последнему лицу вступить
с ним в правоотношение преимущественно перед другими третьими лицами, в том
числе перед теми из них, кого он действительно хотел бы видеть в качестве
своего контрагента. При этом и само преимущественное право, и названная
обязанность требуют правовой квалификации: одного простого указания на тот
факт, что речь в данном случае не идет о субъективных правах и обязанностях,
недостаточно.
Анализируя преимущественное право покупки (ст. 250 ГК РФ),
К.И. Скловский отмечает, что речь в действительности идет о правах особого
рода, и характеризует положение участников отношений, связанных с
преимущественным правом покупки, с позиций категории "секундарных
прав"*(16). Смысл так
называемых секундарных прав, теория которых была разработана еще М.М.
Агарковым, состоит в том, что в отличие от общей для гражданского права
конструкции "право - корреспондирующая ему обязанность", в данном
случае, "...праву одной стороны соответствует не обязанность другой
стороны, а только связанность ее этим правом"*(17). Так, отмечал М.М. Агарков, "...если кредитор в
альтернативном обязательстве имеет право выбора, то этому праву не
соответствует какая-либо обязанность должника, а лишь его связанность выбором
кредитора. Обязанность должника: соответствует не праву выбора кредитора, а его
праву требовать исполнения"*(18).
Такие секундарные права представляют собой особые правомочия и выступают в
качестве основы для приобретения других, субъективных прав*(19). С помощью категории секундарных прав характеризуют
отношения, складывающиеся при направлении оферты, заключении договора в пользу
третьего лица и др.
Возвращаясь к приведенной выше позиции К.И. Скловского,
преимущественное право покупки доли, которым согласно ст. 250 ГК РФ наделен
участник общей долевой собственности, представляет собой по существу
секундарное право, которому противостоит не обязанность продавца доли, а его
"связанность" таким правом других участников. Более того, указанный
автор отмечает, что "так же можно обозначить и позицию продавца,
совершившего продажу в обход субъекта права преимущественной покупки. Причем,
что характерно для секундарных прав, связанное лицо никак не может повлиять на
реализацию этого права другой стороной, в том числе путем совершения
(несовершения) каких-либо действий исключить его осуществление"*(20).
С приведенной точкой зрения трудно согласиться. Сам автор,
вместе с тем, признает, что о секундарных правах и связанности участников
отношений можно говорить лишь после того, как продавец сделал заявление о
намерении продать принадлежащую ему долю в праве собственности. Соглашаясь с
точкой зрения К.И. Скловского, считающего, что такое заявление продавца следует
рассматривать как оферту*(21), мы
неизбежно сталкиваемся с необходимостью следующего вывода: положение продавца,
известившего участников долевой собственности о намерении продать долю, ничем
не отличается от положения оферента, а право участника долевой собственности,
получившего такое извещение, названное К.И. Скловским правом особого рода, по
сути представляет собой право лица, которому оферта адресована: такое лицо
одним своим волеизъявлением может обеспечить заключение договора и вступление
участников в правоотношение. Так, говорить об особой специфике положения
участника общей долевой собственности, получившего уведомление о продаже доли
сособственником, и отличии его положения от положения лица, получившего оферту,
нельзя. Соответственно, нельзя характеризовать положение участников общей
долевой собственности через категорию секундарных прав. Представляется, что
сделанный выше вывод о невозможности такой оценки можно распространить и на
другие случаи существования преимущественных прав в действующем гражданском
законодательстве.
Трудно в данном случае ограничиться и характеристикой
описанных преимущественных прав только в качестве элемента правоспособности.
Последняя - только признаваемая за лицом способность, возможность иметь
гражданские права и обязанности, необходимая общая предпосылка их возникновения
и реализации*(22).
В рассматриваемой же ситуации мы имеем дело со случаем,
когда субъект права наделен конкретными правами (обязанностями), с тем лишь
отличием от субъективных прав, что они не характеризуются взаимностью
(встречностью). Так, например, на стороне "управомоченного"*(23) лица законом признается
существование права на заключение договора, осложненное, во-первых,
возможностью его осуществления преимущественно перед любыми третьими лицами,
во-вторых, применимостью только по отношению к третьим лицам (в отношениях,
например, с другими сособственниками преимущественное право покупки доли в
праве общей собственности не существует*(24)),
в-третьих, возможностью осуществления (реализации) закрепленной им правовой
возможности только при условии исполнения другим сособственником
("обязанным" лицом) его обязанности по извещению управомоченного лица
(лиц) о своем намерении (продать долю, заключить договор, продать вещь и др.).
Так, право сособственника на приобретение доли в праве общей долевой
собственности может быть осуществлено преимущественно перед третьими лицами
только при условии исполнения лицом, намеренным продать долю, его обязанности
по извещению других собственников, то есть обязанности по направлению оферты;
арендатор получает возможность реализовать свое право на заключение договора
аренды на новый срок преимущественно перед другими лицами только при условии
исполнения арендодателем, пожелавшим сдать имущество во временное владение и
(или) пользование, обязанности по извещению об этом арендатора*(25). В противном случае, речи об осуществлении права идти
не может. В этом случае "управомоченное" лицо может использовать
только механизмы, направленные на защиту своего права, - требовать перевода на
себя прав и обязанностей покупателя (например, п. 3 ст. 250, ч. 3 п. 1 ст. 621
ГК РФ). Тот же правовой механизм лежит в основе ситуаций, складывающихся при
продаже земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения
публично-правовому образованию, при заключении договора коммерческой концессии
на новый срок и др.
Все изложенное позволяет утверждать, что отправной точкой в
оценке характера преимущественных прав в описанных выше ситуациях должен
служить момент волеизъявления, выражения лицом намерения продать (долю, вещь)
или заключить договор, то есть момент направления оферты. Как отмечалось выше,
после получения оферты лицом, наделенным законом или соглашением сторон
преимущественным правом, между сторонами складываются отношения оферента и
акцептанта, логично объясняемые в теории гражданского права
"связанностью" и характеризуемые с помощью категории так называемых
секундарных прав. До момента направления оферты и обязанности участников
рассматриваемых отношений находятся в определенном соотношении: не было бы
установленного законом (договором) преимущественного права - не было бы и
описанной выше обязанности по направлению оферты, так же как не была бы
исполнена указанная обязанность - невозможно было бы осуществление права так,
как оно сконструировано - то есть преимущественно перед любыми третьими лицами.
Признак взаимности указанных прав и обязанностей существует, но это не взаимная
встречность (как это имеет место в правоотношении, когда права и обязанности
корреспондируют друг другу), а взаимная обусловленность*(26). Только такой взаимностью можно объяснить, например,
тот факт, что законодатель в ст. 621 ГК РФ называет участников отношений
"арендатор" и "арендодатель", хотя и формально, и
фактически после прекращения договора аренды его стороны утрачивают
соответствующий правовой статус.
Таким образом, в этих ситуациях исполнение обязанности по
направлению оферты лицу (лицам), наделенному преимущественным правом, правильно
оценивать как необходимое, суспензивное условие осуществления указанного права,
а субъектов рассматриваемых отношений можно определять, соответственно, в
качестве "условно обязанного лица" и "условно управомоченного
лица". Д.Д. Гримм, рассуждая о значении и характере условий в гражданском
праве, отмечал, что до тех пор пока условие не наступило, существует только
надежда на наступление известного юридического эффекта (например, надежда сделаться
собственником вещи). Однако надежда эта не лишена юридического значения: уже
одна только возможность представляет собою целое благо*(27). Такое благо и являет собой в данном случае
преимущественное право, дающее условно управомоченному лицу несоизмеримые
преимущества по сравнению с другими участниками оборота. Теория гражданского
права не имеет сегодня определенного термина для обозначения положения сторон в
описанных ситуациях. Думается, это одна из задач будущих исследований: Само же
преимущественное право в данном случае представляет собой элемент динамически
понимаемой правоспособности. Как отмечал по этому поводу М.М. Агарков,
"гражданская правоспособность для каждого данного лица в каждый
определенный момент означает возможность иметь определенные конкретные права и
обязанности в зависимости от его взаимоотношений с другими лицами"*(28). Такая возможность
"...нередко связана с обладанием определенным субъективным гражданским
правом"*(29), как, например,
преимущественное право покупки доли - с субъективным правом собственности.
Иногда представляет собой элемент определенного правового статуса лица, как это
имеет место, например, в случае с договором аренды*(30).
Преимущественное право в отечественном законодательстве,
является ли оно субъективным гражданским правом или выступает только как
проявление правоспособности, не обладает, с точки зрения его содержания,
какими-либо особыми чертами или свойствами. По содержанию - это всегда либо
право на заключение договора (элемент содержания правоспособности), либо
возможность принудительного осуществления своего права требования посредством
обращения взыскания на имущество должника, либо иное право. Поэтому, в частности,
отвечая на вопрос о природе и месте преимущественных прав, необходимо
учитывать, что в каждом конкретном случае такие права могут быть абсолютными
или относительными, вещными, обязательственными или корпоративными и т.д.
"Преимущественность"*(31) в данном случае не затрагивает содержания права и
отражается в действительности только на особенностях его осуществления. Другими
словами, "преимущественность" вовсе не качество самого права, а одна
из особенностей его осуществления, дающая о себе знать только на этапе
реализации субъектом своего права. Сказанное можно продемонстрировать на
примере преимущественного права покупки доли в праве общей собственности. В
соответствии со ст. 250 ГК РФ, при продаже доли в праве общей собственности
постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют
преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она
продается, и на прочих равных условиях. При этом продавец доли обязан письменно
известить остальных участников общей долевой собственности о своем намерении
продать долю. Однако "преимущественность" в данном случае не
отражается на содержании права: по своему содержанию право покупки, упомянутое
в ст. 250 ГК РФ, - только право на заключение договора (купли-продажи доли или
мены (п. 5 ст. 250 ГК РФ). Ведь право, будь оно по своей природе субъективным
гражданским правом, отдельным правомочием или элементом правоспособности,
всегда определяет своим содержанием саму возможность того или иного поведения
субъекта, устанавливает, что именно управомоченное лицо вправе совершить.
"Преимущественность" же определяет не содержание правовой возможности
лица, а то, как наделенный правом субъект может действовать. Потому,
характеризуя "преимущественность", правильнее относить ее не к
содержанию права, а к его осуществлению.
Что же представляет собой "преимущественность" с
позиции ее осуществления?
Осуществление права, понимается ли под ним субъективное
гражданское право или только элемент гражданской правоспособности, - это реализация
управомоченным лицом возможностей, заключенных в содержании данного права*(32). Причем осуществление гражданских
прав подчиняется определенным принципам (законности, диспозитивности,
добросовестности, назначения, реального осуществления и др.), имеет
установленные границы (субъектные, временные и др.), характеризуется особыми
способами, пределами, а также средствами защиты*(33).
Все эти принципы в совокупности можно обозначить в качестве условий осуществления
гражданских прав. При этом определить такие условия осуществления в самом общем
виде можно как установленные законом, иными правовыми актами или соглашением
сторон критерии, которым должна (или может, например, в случаях со способами
осуществления гражданских прав) соответствовать реализация возможностей,
составляющих содержание любого гражданского права.
"Преимущественность" же, как возможность осуществления права
преимущественно перед любыми другими (третьими) лицами, является, в действительности
(наряду с перечисленными выше), одним из условий осуществления гражданских
прав.
Л.В. Кузнецова,
кандидат юридических
наук (Самара)
"Журнал российского права", N 10, октябрь 2004 г.
─────────────────────────────────────────────────────────────────────────
*(1) См.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских
прав. М.: Статут, 2000. С. 295.
*(2) См.: Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I / Отв.
ред. Е.А. Суханов. М.: Бек, 2002. С. 103.
*(3) Леонова Л.Ю. Преимущественное право покупки: история
возникновения, осуществление и защита // Законодательство. 2002. N 9. С. 18.
*(4) Белов В.А., Пестерева Е.В. Хозяйственные общества. М.:
Центр ЮрИнфоР, 2002. С. 130.
*(5) См.: СЗ РФ. 1999. N 19. Ст. 2302.
*(6) См.: СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3018.
*(7) См.: СЗ РФ. 2001. N 44. Ст. 4147.
*(8) См.: Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I / Отв.
ред. Е.А. Суханов. С. 90.
*(9) См., например: Ломидзе О.Г. Правонаделение в
гражданском законодательстве России. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С.
19-20.
*(10) Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому
праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. I. М.: Центр ЮрИнфоР,
2002. С. 284.
*(11) См.: Там же.
*(12) В отечественном гражданском праве была теория о
возможности существования субъективных прав вне правоотношения. Указанной точки
зрения придерживались такие видные представители советской науки гражданского
права, как С.Н. Братусь, Д.М. Генкин и др. См., например: Иоффе О.С. Из истории
цивилистической мысли // Избранные труды по гражданскому праву. М.: Статут,
2000. С. 291.
*(13) Гражданский кодекс Латвийской Республики / Научное
редактирование и предисловие Н.Э. Лившиц. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.
С. 448.
*(14) См.: Вестник ВАС РФ. 2002. N 3.
*(15) См.: Скловский К., Смирнова М. Институт преимущественной
покупки в российском и зарубежном праве // Хозяйство и право. 2003. N 10. С.
96.
*(16) См.: Скловский К., Смирнова М. Указ. соч. С. 103.
*(17) Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право.
Общие положения. М.: Статут, 1997. С. 295.
*(18) Агарков М. М. Указ. соч. С. 280.
*(19) См.: Скловский К., Смирнова М. Указ. соч. С. 103.
*(20) Там же.
*(21) Подобная точка зрения высказывалась в литературе и
ранее. См., например: Гаврилов Э. Преимущественное право покупки // Российская
юстиция. 2001. N 2. С. 16-17.
*(22) См.: Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I / Отв.
ред. Е.А. Суханов. С. 114.
*(23) Здесь и ниже слова "управомоченное" лицо,
"обязанное" лицо используются в кавычках с целью подчеркнуть
условность применения данных понятий.
*(24) См.: Леонова Л.Ю. Указ. соч. С. 23.
*(25) Такая обязанность арендодателя прямо не упомянута в
законе, но логически вытекает из последствий ее неисполнения (ст. 621 ГК РФ).
*(26) Применительно к проблеме условных сделок Ю.С.
Гамбаров, в частности, отмечал, что существуют так называемые
чисто-потестативные условия, стоящие в зависимости только от усмотрения того
или другого участника сделки, вне связи с каким бы то ни было иным, имеющим
проявиться вовне действием: "Приведем в виде примера такого: условия: следующий
случай: я предоставляю вам право преимущественной покупки моего дома, если
только я продам его. Обязательство зависит здесь от моей воли, так как я могу
продать и не продать своего дома; но раз решившись на эту продажу, я буду
обязан совершить ее вам, а не кому-либо другому, и потестативное условие
вступит в силу". См.: Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Общая часть / Под
ред. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. С. 779-780.
*(27) См.: Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права / Под
ред. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. С. 158.
*(28) Агарков М. М. Указ. соч. С. 285.
*(29) Там же.
*(30) Правовой статус субъекта при этом необходимо понимать
предельно широко, как всю совокупность прав и обязанностей, правоспособность (в
качестве общей предпосылки их возникновения), гарантии реализации прав,
законные интересы, ответственность. См., например: Права человека: Учебник для
вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. М.: Норма - ИНФРА-М, 1999. С. 92.
*(31) Термин "преимущественность" неизвестен
теории гражданского права, используется в данном случае исключительно в целях
исследования заявленной проблематики и вряд ли может претендовать на
самостоятельную научную значимость.
*(32) См.: Синайский В.И. Русское гражданское право. М.:
Статут, 2002. С. 379.
*(33) См., например: Грибанов В.П. Указ. соч. С. 48-49.
|
