Механизм взаимоотношений РКП(б) и органов юстиции в ходе реализации судебной реформы 1922 г. в Петрограде-Ленинграде /
Чекунов, Н. А. Механизм взаимоотношений РКП(б) и органов юстиции в ходе реализации судебной реформы 1922 г. в Петрограде-Ленинграде / Н. А. Чекунов. //Правоведение. -2004. - № 1 (252). - С. 212 - 223 В ходе судебной реформы 1922 г. в России была создана судебная система, просуществовавшая с незначительными изменениями на протяжении всего советского периода ; в частности, были определены основы взаимоотношений компартии с судом и прокуратурой. Библиогр. в подстрочных примечаниях.
ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ - ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА - ИСТОРИЯ ПРАВА - КАДРОВАЯ ПОЛИТИКА - КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ - ЛЕНИНГРАД - ОРГАНЫ ЮСТИЦИИ - ПЕТРОГРАД - ПРОКУРАТУРА - ПРОКУРОРСКИЙ НАДЗОР - СССР - СУДЕБНАЯ БИОЛОГИЯ - СУДЕБНАЯ СИСТЕМА - СУДЫ - СУДЬИ Материал(ы): Механизм взаимоотношений РКП(б) и органов юстиции в ходе реализации судебной реформы 1922 г. в Петрограде-Ленинграде. Чекунов, Н. А.
Механизм взаимоотношений РКП(б) и органов юстиции в ходе реализации судебной реформы 1922 г. в Петрограде—Ленинграде
Н. А. Чекунов*
В ходе судебной реформы 1922 г. в России была создана судебная система, просуществовавшая с незначительными изменениями на протяжении всего советского периода; в частности, были определены основы взаимоотношений компартии с судом и прокуратурой. В Советской России политическая власть принадлежала коммунистической партии. Лидеры РКП(б) были убеждены в «диктаторском праве» партии (точнее — ее руководства) «принимать любые политические, экономические и социальные решения».[1] Архивные материалы помогают раскрыть взаимоотношения партийных органов и органов юстиции при проведении судебной реформы. В настоящее время для документов 1920-х годов истекает максимальный (75-летний) срок ограничения в использовании, предусмотренный ст. 20 Основ законодательства об Архивном фонде РФ и архивах. Становятся доступными архивные материалы Центрального государственного архива и Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга (далее — ЦГА СПб. и ЦГА ИПД СПб), которые позволяют по-новому осмыслить механизм взаимоотношений РКП(б) и органов юстиции.
По Положению о судоустройстве 1922 г. председатель и члены губернского суда должны были избираться губернским исполкомом и утверждаться наркомом юстиции (ст. 42).[2] В Петрограде кандидатуры председателя и членов губернского суда предварительно утверждались Организационной коллегией и Бюро Петроградского губернского комитета РКП (б).
8 декабря 1922 г. вопрос о председателе губернского суда рассматривался на заседании Оргколлегии Петроградского губкома РКП(б).[3] Кандидатами на пост председателя губернского суда, создаваемого путем слияния Совета народных судей и губернского революционного трибунала, являлись прежде всего руководители этих органов Ф. М. Нахимсон и Я. Г. Озолин. При обсуждении проекта декрета о судоустройстве, состоявшемся на совещании ответственных петроградских судебных работников 21 октября 1922 г., возник спор о том, какой орган должен объединить юстицию губернии — трибунал или суд. Предполагалось, что от названия зависит, какие традиции будут преобладать. Ф. М. Нахимсон, председатель Петроградского Совета народных судей, высказался за губернский суд, а Я. Г. Озолин, председатель Петроградского губернского революционного трибунала, — за трибунал. На собрании верх одержали сторонники трибунала: за трибунал проголосовали 23 человека, против — 4, воздержались 2.[4] Этот же спор велся в коллегии Наркомата юстиции, где временного успеха добились сторонники трибунала: в первой части проекта Положения о судоустройстве[5] вновь создаваемый орган назван губернским судом, а во второй части[6] — губернским трибуналом. Положение о судоустройстве, принятое IV сессией ВЦИК IX созыва с участием Ф. М. Нахимсона (он входил в состав делегации Петросовета на этой сессии),[7] предусматривало создание губернского суда. Таким образом, спор разрешился в пользу Нахимсона.
12 декабря 1922 г. Бюро Петроградского губкома РКП(б) приняло решение временно назначить председателем губсуда Ф. М. Нахимсона.[8] Нарком юстиции Д. И. Курский не утвердил его назначение: телеграммой предлагалось назначить на эту должность Бека.[9] 6 января 1923 г. Президиум Петроградского губернского исполкома постановил «добиваться утверждения Нахимсона»[10] и к февралю добился его утверждения.[11]
Для подбора кадров губернского суда в конце 1922 г. была создана Особая контрольная комиссия, которая проверяла не только стаж работы народным судьей или членом трибунала, но и политический стаж, а также сведения о личности кандидатов по материалам ГПУ. [12]Губком РКП(б) разослал циркуляр по партийным коллективам, призывая принять участие в подборе кадров для губернского суда[13] Члены суда назначались Оргколле-гией Петроградского губкома РКП(б).[14] На основании выписок из протоколов заседаний Оргколлегии они утверждались Президиумом Петроградского губисполкома;[15] анкеты утвержденных членов суда направлялись в Наркомат юстиции.[16] Сведения об утверждении Наркоматом юстиции обычно передавались в Петроград по телеграфу.[17]
Президиум губисполкома в вопросах назначения председателя и членов губернского суда руководствовался решениями Оргколлегии Петроградского губкома РКП(б). Так, 19 января 1923 г. Оргколлегия в присутствии Ф. М. Нахимсона постановила ходатайствовать перед Верховным трибуналом об освобождении А. А. Старша от работы в революционном военном окружном транспортном трибунале для назначения членом губернского суда.[18] Выписка из протокола была направлена в Президиум Петроградского губернского исполкома, который подал ходатайство.[19] Верховный суд в откомандировании Старша отказал;[20] секретариат Президиума исполкома переслал отказ в Оргколлегию Петроградского губкома РКП(б) с просьбой выделить другого кандидата или «сообщить по делу заключение».[21]
Согласно Положению о прокурорском надзоре22[22] губернские прокуроры должны были назначаться Прокурором Республики, а помощники губернских прокуроров — Прокурором Республики по представлению губернского прокурора. Кандидатура Петроградского губернского прокурора была предварительно утверждена Петроградским губкомом РКП(б). 30 мая Бюро Петроградского губкома РКП(б) предложило Президиуму губисполкома назначить заведующим отделом юстиции А. Я. Розенберга.[23] Вероятно, вновь назначенный заведующий рассматривался как главный претендент на должность губернского прокурора. 4 июля 1922 г. на заседании Бюро Петроградского губкома РКП(б) обсуждался вопрос о кандидатуре прокурора в Петрограде. Было принято решение назначить прокурором А. Я. Розенберга и «предложить губернскому исполкому в советском порядке провести в Москве утверждение назначения».[24] Телеграммой Наркомата юстиции от 8 июля 1922 г. А. Я. Розенберг был назначен губернским прокурором.[25] Таким образом, процедура назначения, предусмотренная Положением о прокурорском надзоре, формально была соблюдена: «в советском порядке» губернского прокурора назначил Прокурор Республики. Фактически же в Москве было утверждено решение, принятое Бюро Петроградского губкома.
1 августа А. Я. Розенберг выступил с докладом о составе прокуратуры на заседании Бюро Петроградского губкома РКП(б). Бюро поручило Оргколлегии Петроградского губкома РКП(б) срочно подобрать кандидатов в состав прокуратуры и представить их кандидатуры на утверждение Бюро. По тем кандидатурам, которые будут предложены отделом юстиции губисполкома, Оргколлегия должна была дать заключение.[26]Все помощники прокурора обсуждались и утверждались Петроградским губкомом РКП(б). Так, 5 сентября 1922 г. был утвержден М. Г. Воробьев,[27] 19 сентября — Л. В. Беляков.[28] Судя по сводкам информационного подотдела Петроградского губкома, утверждение других кандидатур помощников прокурора («персональный пересмотр») проводилось Бюро 24 октября 1922 г., Оргколлегией — 3 ноября 1922 г., 26 января, 16 февраля 1923 г.[29] Утвержденных А. Я. Розенберг назначал на должности как «командированных Петроградским комитетом РКП(б)».[30]
Оргколлегия Петроградского губкома РКП(б) регулярно рассматривала вопросы смещения с должностей работников прокуратуры. В отчете прокуратуры о деятельности за период с 1 августа 1922 г. по 1 января 1923 г. говорится о том, что Оргколлегия потребовала откомандировать в ее распоряжение помощников прокурора И. Я. Дерзибашева и Н. А. Соловьева без указания причин.[31] По словам А. Я. Розенберга, инцидент был исчерпан; работники остались в списках прокуратуры.[32]В Мурманске, где прокурорский надзор временно был возложен на Петроградскую губернскую прокуратуру и осуществлялся помощником петроградского губернского прокурора С. А. Феопентовым, возник конфликт. Секретарь губкома РКП(б) Шорычев, выступая защитником по уголовному делу, выразил свое неудовольствие по поводу кассационного протеста, принесенного помощником прокурора, и посоветовал помощнику уехать из Мурманска. Вскоре после этого Шорычев был снят с должности «за непоправимые ошибки».[33]
В некоторых случаях помощники прокурора смещались с должностей и командировались в Петроградский губком РКП(б). Так, 20 октября 1922 г. помощником губернского прокурора в Кронштадт был назначен командированный Петроградским губернским комитетом РКП(б) Демидов.[34] Но уже 27 октября в Кронштадт был направлен новый помощник прокурора, а Демидов отозван в распоряжение губернского прокурора;[35] 31 октября Демидов был командирован в Петроградский губернский комитет РКП(б).[36] Робенко, назначенный помощником прокурора 25 октября,[37] был командирован в Петроградский губернский комитет РКП(б) 20 ноября.[38]
Руководящие посты в органах юстиции Петрограда занимали члены РКП(б). На 27 ноября 1923 г. все члены губернского суда (включая председателя и заместителей) были членами РКП(б). В целом по России в 1924 г. в РКП(б) состояли 98,1 % председателей губернских и областных судов, 97 % заместителей, 80,6 % членов судов.[39] В начале 1923 г. в Петроградской губпрокуратуре официально состояли 16 ответственных работников (прокурор, семь помощников по отделам прокуратуры, пять помощников по участкам в Петрограде, три помощника по участкам в губернии (включая помощника в Мурманске).[40] Все они были членами компартии, из них 12 человек с 1917 г. или ранее (прокурор А. Я. Розенберг — с 1905 г.).
Наличие у работников суда и прокуратуры высшего юридического образования приветствовалось. Так, при назначении И. Я. Дерзибашева образование было отмечено как преимущество.[41] Ф. М. Нахимсон в 1924 г. был единственным в России председателем губернского суда, имеющим высшее юридическое образование.[42]Однако партийности придавалось большее значение, чем образованию: ни один беспартийный специалист («спец») членом губернского суда назначен не был. Для того, чтобы квалифицированные беспартийные специалисты могли работать в губернском суде, Ф. М. Нахимсон ввел в штат 16 должностей инструкторов, которые не были предусмотрены Положением о судоустройстве[43] и актами Наркомата юстиции. На инструкторов было возложено проведение ревизий народных судов, наблюдение за подготовкой списков народных заседателей.[44] Ревизоры Наркомата юстиции И. И. Еднерал и А. Н. Елоховский при проверке деятельности губернского суда в начале 1924 г. отметили, что инструкторы приносят пользу и петроградская практика привлечения «спецов» должна быть внедрена в других губернских судах.[45] В прокуратуре «спецы» принимались на должности секретарей губернского прокурора, но выполняли обязанности помощников прокурора.[46] Кандидатуры таких «спецов-докладчиков», «камерных помгубпрокурора», не представлялись для назначения Прокурору Республики.[47] В середине 1923 г. девять «камерных помощников» работали в отделении по организации обвинения и надзора за органами следствия, один — в отделении общего надзора.[48]
Все важные решения, связанные с организацией юстиции в Петрограде, принимались Бюро Петроградского губкома РКП(б), а затем дублировались губисполкомом. 19 марта 1922 г. на заседании Бюро Петроградского губкома РКП(б) при участии заведующего отделом юстиции Петроградского губернского исполкома Чечковского обсуждался проект создания прокуратуры. Бюро выступило против централизованной прокуратуры, признало «правильным тот путь, который обеспечивает связь с местными органами и не приводит к сильному увеличению аппарата», и постановило: «Обратить внимание ЦК РКП(б) на работу Наркомюста в области введения прокуратуры, так как в проектах замечается стремление оторвать ее и сделать неподчиненной местным органам».[49]Затем аналогичное решение было принято Президиумом губисполкома; 17 мая 1922 г. на пленарном заседании исполкома Чечковский изложил свою позицию, рассказал о поддержке, полученной в Бюро Петроградского губкома РКП(б) и Президиуме губисполкома, заявил, что «чуть не из 19 губерний» в Наркомат юстиции направлены заявления о необходимости подчинить прокуратуру местным органам.[50] После принятия 28 мая Положения о прокурорском надзоре, закрепившего победу сторонников централизации, Чечковский решением Бюро губкома был снят с должности и в списках органов юстиции Петрограда больше не значился.
Ликвидация отдела юстиции в связи с созданием прокуратуры обсуждалась на заседании секции внутреннего управления Петросовета 28 июля 1922 г. По предложению А. Я. Розенберга было принято решение ликвидировать отдел юстиции с 1 августа, одновременно с началом деятельности прокуратуры.[51]16 августа 1922 г. Бюро Петроградского губкома РКП(б) согласилось с предложением А. Я. Розенберга о ликвидации отдела юстиции, постановив «провести» решение в Президиуме губернского исполкома.[52]
Еще в начале 1922 г. говорилось о необходимости улучшения финансирования судов.[53] 30 мая 1922 г. вопрос о материальном положении работников юстиции обсуждался на заседании Бюро Петроградского губкома РКП(б);[54]Бюро поручило губисполкому улучшить материальное положение судей. Поручение было выполнено, но не сразу: решение Президиума губернского исполкома, требующее «аккуратно выдавать жалование» судьям и утверждающее дополнительную смету, было принято только в марте 1923 г.[55] К середине этого года зарплата работникам юстиции стала выдаваться своевременно, но задерживались платежи на путевые, почтовые, канцелярские расходы.[56]
Оргколлегия Петроградского губкома РКП(б) участвовала в составлении списков народных заседателей Петроградского губернского суда. Согласно ст. 44—45 Положения о судоустройстве[57] эти списки составлялись особой комиссией, состоящей из председательствующего — члена губисполкома (по назначению последнего), двух членов губернского суда (по назначению председателя губернского суда), губернского прокурора и трех членов губпрофсовета (по выбору губпрофсовета); списки утверждались губисполкомом, который имел право отвести отдельных лиц. В Петрограде в 1923 г. комиссия по выбору народных заседателей для участия в губернском суде была сформирована в конце января 1923 г. (27 января Президиумом губернского исполкома назначен председатель комиссии, член исполкома Егоров[58]). Списки заседателей были утверждены комиссией 13 февраля 1923 г.;[59]16 февраля вопрос о составе народных заседателей губернского суда обсуждался на заседании Оргколлегии Петроградского губкома РКП(б).[60]Только после этого, 17 февраля 1923 г., протокол заседания Комиссии по выбору народных заседателей был утвержден Президиумом губернского исполкома.[61] Всего в список народных заседателей для губернского суда вошли 652 человека, из них 646 членов РКП(б), 1 кандидат в члены РКП(б), 5 беспартийных.[62]
Организационно-кадровые вопросы решались также районным комитетом РКП(б), который действовал через партийную организацию суда и прокуратуры. Работники губернского суда и прокуратуры, состоявшие в РКП(б), входили в единую партийную организацию — коллектив членов РКП(б) губернского суда.[63] В 1923 г. состоялось 18 собраний коллектива.[64] Ответственным организатором коллектива был избран П. И. Березовский, ранее являвшийся организатором коллектива трибунала;[65] было также сформировано Бюро коллектива. «В порядке партийной директивы»[66] Бюро и собрание коллектива давали Ф. М. Нахимсону указания: не назначать заседаний и совещаний в «партийные дни»,[67]выдать сотрудникам аванс для приобретения золотого займа,[68] выделить помещение для Бюро коллектива.[69] На заседаниях коллектива членов РКП(б) и Бюро коллектива рассматривались предложения «устроить инсценированный процесс»,[70] выдавались поручения на подготовку инсценировок.[71]
Работники губернского суда и прокуратуры (в том числе беспартийные) обращались в Бюро коллектива членов РКП(б) для согласования отпусков,[72] с просьбами помочь в переезде родственников в Петроград.[73] В отчетах коллектива отмечалось, что беспартийные часто обращаются в Бюро «за разрешением того или иного вопроса».[74] В документах коллектива членов РКП(б) губернского суда имеется заявление «красноармейцев команды губернского суда» (отряда из 3-го Петроградского полка войск ГПУ, прикомандированного к суду для конвоирования подсудимых и обеспечения безопасности и порядка в залах заседаний) на имя ответственного организатора коллектива П. И. Березовского от 1 октября 1923 г.[75] Красноармейцы пишут, что с февраля 1923 г. их не обеспечивают баней, не выдают нательное белье, а 1 октября не выдали продукты, и грозят «уйти в полк», если условия не будут улучшены.
Бюро коллектива членов РКП(б) губернского суда обсуждало кадровые вопросы, исполняло решения районного комитета РКП(б). Так, Бюро РКП(б) Центрального района Петрограда для организации женсекции прислало Кудрявцеву и Бюро коллектива членов РКП(б) губернского суда ходатайствовало перед Ф. М. Нахимсоном об устройстве ее на работу в губернский суд.[76] 9 июня 1923 г. на заседании Бюро коллектива членов РКП(б) суда обсуждалось письмо райкома о члене РКП(б) Дорофееве, занимавшем должность секретаря и исполнявшем обязанности помощника губернского прокурора; Бюро признало невозможным оставить Дорофеева на занимаемой должности.[77] В мае 1923 г. районный комитет партии Центрального района Петрограда потребовал выделить из коллектива членов РКП(б) губернского суда двух человек для работы в милиции. Бюро коллектива суда попыталось отказать райкому, сославшись на то, что почти все члены коллектива занимают ответственные должности.[78] Однако в том же месяце Бюро сообщило Ф. М. Нахимсону о «мобилизации» в губернскую милицию народных судей И. И. Сухова и А. В. Рафинского.[79]
Таким образом, Бюро коллектива членов РКП(б) губернского суда давало указания и осуществляло контроль за руководством суда и прокуратуры. Вероятно, поэтому председатель губернского суда, его заместители и губернский прокурор не входили в коллектив членов РКП(б) губернского суда: Ф. М. Нахимсон был «прикреплен» к партийной организации 2-й Государственной электростанции, Г. В. Беляков — к коллективу первого участка Северо-Западной железной дороги, Я. Г. Озолин — к коллективу бумажной фабрики им. Зиновьева, А. Я. Розенберг — к коллективу Военно-морского инженерного училища.[80]
Бюро и организатор коллектива членов РКП(б) губернского суда подчинялись районному комитету РКП(б) Центрального района Петрограда. 3 января 1924 г. на общем собрании коллектива членов РКП(б) старший следователь Ривкин выступил против «безответственных обвинений Троцкого».[81] 31 января при обсуждении на открытом собрании вопроса «Ленин и рабочий класс — воспитание товарищей» запасной судья Воробьев заявил, что Ленин — «враг резонерства и болтовни», а собрание занимается как раз «болтовней».[82] Эти высказывания дошли до районного комитета РКП(б). Вскоре в «Ленинградской правде» появилась заметка о «бездеятельности коллектива».[83] В коллектив был направлен новый ответственный организатор, Алексеев. На заседании Бюро коллектива И. Ф. Рогаткин, Куприянов, Ривкин, Р. Г. Лютер, В. С. Дубровский потребовали от председателя районного комитета РКП(б) Центрального района Поценгеля объяснить, с чем связана замена организатора, однако никаких объяснений не последовало.[84]
Дисциплинарные проступки народных судей рассматривались не только Дисциплинарной коллегией губернского суда, сформированной и действовавшей в соответствии с гл. XI Положения о судоустройстве РСФСР,[85] но и партийными органами. Так, 3 ноября 1923 г. Бюро комитета РКП(б) Центрального района поручило Организационной коллегии «согласовать снятие с работы» народного судьи Пахомова за невнимательное рассмотрение уголовного дела по обвинению члена РКП(б) Спасса.[86]
Руководители петроградских органов юстиции периодически докладывали губернскому комитету РКП(б) о своей деятельности. Ф. М. Нахимсон направлял в информационный подотдел Петроградского губернского комитета РКП(б) краткие сводки дел, находящихся в производстве губернского суда.[87] В сводках приводились как уголовные, так и гражданские дела (о расторжении договоров аренды). В губернский комитет поступали также отчеты суда,[88] тезисы докладов о его деятельности[89], акты ревизии;[90] отчеты и сводки прокуратуры,[91] военного[92] и военно-транспортного[93] трибуналов.
Партийные органы давали судам не только общие указания, которые сводились к ускорению и усилению репрессии,[94] но и указания по конкретным делам. Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) вмешивалось в разрешение уголовных дел, рассматриваемых как революционным трибуналом, так и особой сессией Совета народных судей. 2 мая 1922 г. Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) обсуждало дело Ваньковского, рассматривавшееся в особой сессии Совета народных судей; было принято решение «разбор дела начать на этой неделе», освобождение под поручительство «отклонить».[95] На заседании 23 мая Бюро предписало революционному трибуналу ускорить начало «эстонского процесса», назначило председательствующего по делу (Озолина) и обвинителей.[96] На этом же заседании Бюро потребовало ускорить начало «поповского процесса».[97] 30 мая 1922 г. Бюро определило состав коллегии трибунала для рассмотрения «поповского дела» (председательствующим был назначен Н. И. Яковченко, членами трибунала — Н. А. Смирнов и В. Ф. Каузов), признало целесообразным арест одного из обвиняемых, потребовало начать процесс 7—8 июня.[98] «Поповский» и «эстонский» процессы обсуждались также на заседании Бюро 7 июня 1922 г.[99]
Практика вмешательства Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) в рассмотрение уголовных дел продолжилась после создания губернского суда. Так, 12 февраля 1923 г. Бюро губернского комитета обсуждало «дело Гусарова» (в Сводке вопросов — под рубрикой «Борьба со злоупотреблениями и контрреволюцией»).[100]
Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) участвовало в разграничении компетенции между различными государственными органами. Так, вскоре после создания прокуратуры возник конфликт прокуратуры и ГПУ. Петроградский отдел ГПУ не признал полномочия прокуратуры, установленные Положением о прокурорском надзоре и Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР (далее— УПК).[101] Органами ГПУ фактически руководили партийные органы, как центральные, так и губернские;[102] руководитель Петроградского отдела ГПУ Мессинг пользовался доверием и поддержкой Губкома РКП(б).[103] Это вынуждало прокуратуру идти на компромиссы с ГПУ.
До октября 1922 г. помощника прокурора не допускали в дом предварительного заключения, требуя заранее получать на это санкцию ГПУ, причем следовало указывать правильность содержания под стражей, каких конкретно лиц прокуратура желает проверить. 21 сентября 1922 г. губернский прокурор сообщил об этом нарушении в отдел прокуратуры Наркомата юстиции. После переговоров руководство Петроградского отдела ГПУ стало допускать помощников прокурора во все отделения дома заключения, кроме контрреволюционного; в контрреволюционное отделение допускался только губернский прокурор лично.[104]
Губернский прокурор обращался в отдел прокуратуры Наркомата юстиции за разъяснением, является ли ГПУ органом дознания, следствия или органом дознания по экономическим делам (ЭКО) и органом следствия по контрреволюционным (КР). В полученном ответе было сказано, что ГПУ является «по делам ЭКО органом дознания, а по делам КР — органом дознания (так в документе. — Н. Ч.)».[105]
Согласно ст. 106 УПК орган дознания обязан был ставить прокуратуру в известность о задержании подозреваемого в течение 24 часов. Сначала ГПУ отказывалось сообщать о задержаниях; затем, после переговоров с прокуратурой, 11 октября 1922 г. руководитель Петроградского отдела ГПУ Мессинг согласился ставить прокуратуру в известность о задержаниях по экономическим делам в срок 48 часов, а по контрреволюционным — в недельный срок.[106]
В соответствии со ст. 107, 226—228 УПК орган дознания направлял собранные материалы прокурору, если наказание, предусмотренное за данное преступление, превышало один год лишения свободы; прокурор принимал решение о предании обвиняемого суду или производстве дополнительного дознания, предварительного следствия, прекращении дела. Петроградский отдел ГПУ отказывался направлять материалы дознания в прокуратуру, передавал их прямо в трибунал. После переговоров ГПУ с прокуратурой было достигнуто соглашение, что дела, оконченные ГПУ и подлежащие рассмотрению в революционном трибунале, ГПУ направляет непосредственно помощнику губернского прокурора при трибунале. Кроме того, ст. УПК предусматривалось, что орган дознания не вправе самостоятельно прекращать уголовные дела, материалы необходимо было направлять прокурору. ГПУ тем не менее прекращало дела самостоятельно.[107]
В первых отчетах о своей деятельности губернская прокуратура критиковала органы ГПУ, отмечая слабость следственного аппарата, низкий уровень юридической подготовки сотрудников, нарушения законности (массовые нарушения сроков содержания под стражей подследственных; за период с августа по октябрь раскрыты три уголовных дела о сотрудниках ГПУ: шантаж, взяточничество, мошенничество).[108] В связи с достигнутыми «соглашениями» по применению норм»УПК в октябре 1922 г. А. Я. Розенберг пишет, что отношения с ГПУ наладились.[109] В отчете о деятельности прокуратуры за первую четверть 1923 г. говорится уже о «полном контакте» и «деловом общем языке» с ГПУ.[110] А. Я. Розенберг пишет об общей борьбе ГПУ и прокуратуры с бандитизмом (вкладом ГПУ в эту борьбу были внесудебные расстрелы — 46 чел. за период с января по март 1923 г. и высылки — 232 чел. за этот же период).[111]
В докладе на общем собрании членов Московско-Нарвского райисполкома[112] 18 мая 1923 г. А. Я. Розенберг отметил трудность приспособления ГПУ к нормам революционной законности как одну из причин большого количества жалоб на действия ГПУ в прокуратуру. При этом второй причиной жалоб он назвал «чаяния буржуазии», которая ошиблась, так как прокуратура встала на позицию защиты классовых интересов, т. е. поддержала ГПУ.
«Деловой общий язык» с ГПУ для прокуратуры означал отказ от следования букве УПК. В докладе на совещании при Петроградском губернском прокуроре 15 мая 1923 г. В. Ф. Азовский констатировал, что ГПУ по закону является органом дознания, но «по своей работе и структуре» — органом дознания и следствия.[113]
Анализ взаимоотношений партии и органов юстиции показывает, что органы РКП(б) фактически являлись частью государственного аппарата. Органы юстиции действовали под негласным руководством партийных органов, которое проявлялось в назначении и смещении кадров, принятии организационных решений, даче указаний по конкретным делам. В качестве методов руководства использовались непосредственное администрирование, предварительное утверждение решений советских органов, создание партийной ячейки суда и прокуратуры.
* Аспирант СПбГУ. © Н. А. Чекунов, 2004.
[1] Шишкин В. А. Власть. Политика. Экономика. Послереволюционная Россия (1917-1928 гг.). СПб., 1997. С. 13. — См. также: Carr E. И. Socialism in one country. 1924-1926. Vol. 1. London, 1964. P. 103-105.
[2] Положение о судоустройстве РСФСР // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства, издаваемое НКЮ. Отдел первый (далее — СУ). 1922. № 69. Ст. 902.
[3] Сводка вопросов, обсужденных на заседаниях Оргколлегии Петроградского губкома РКП(б) с 1 сентября 1922 г. по 16 февраля 1923 г. // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 5. Д. 4807. Л. З Ооб.
[4] Там же. Оп. 4. Д. 4628. Л. 7 – 8.
[5] Еженедельник советской юстиции. 1922. № 34. С. 17-20.
[6] Там же. С. 17 – 19.
[7] Доклад члена делегации Петросовета на IV сессии ВЦИК ТХ созыва о результатах исполнения делегацией возложенных на нее законодательных заданий // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 4. Д. 4617. Л. 1-2.
[8] Сводка вопросов, разобранных на заседаниях Губкома РКП(б) за январь — декабрь 1922 г. //Там же. Д. 4453. Л. 3.
[9] Здесь и далее фамилии приводятся без инициалов, если инициалы не указаны в документе и неизвестны автору из других источников.
[10] Протокол заседания Президиума Петроградского губисполкома № 9 от 6 января 1923 г. // ЦГА ИПД СПб. Оп. 5. Д. 5071. Л. 4.
[11] Приказ Петроградского губернского совета народных судей № 8 от 30 января 1923 г. // ЦГА СПб. Ф. 2411. Оп. 2. Д. 31. Л. 205.
[12] Отчет Петроградского губернского суда за первое полугодие 1923 г. // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 5. Д. 5124. Л. 6.
[13] Там же. Л. 6 и об.
[14] Сводка вопросов, обсужденных на заседаниях Оргколлегии Петроградского губкома РКП(б) с 1 сентября 1922 г. по 16 февраля 1923 г. // Там же. Д. 4807. Л. З Ооб., 31.
[15] Выписка из протокола № 16 заседания Оргколлегии Губкома РКП(б) от 19 января 1923 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 23. Л. 464; Протокол № 11 заседания Президиума Петроградского губисполкома от 20 января 1923 г. // Там же. Л. 42.
[16] Сопроводительное письмо // Там же. Л. 477.
[17] См., напр.: Телеграмма из Наркомата юстиции от 9 февраля 1923 г. // Там же. Л. 475.
[18] Выписка из протокола № 16 заседания Оргколлегии Губкома РКП(б) от 19 января 1923 г. // Там же. Л. 464.
[19] Протокол № 11 заседания Президиума Петроградского губисполкома от 20 января 1923 г. // Там же. Л. 42.
[20] Отношение № 2713/73 Военно-транспортной коллегии Верховного суда от 31 января 1923 г. // Там же. Л. 468.
[21] Сопроводительное письмо // Там же. Л. 466.
[22] СУ. 1922. № 36. Ст. 424.
[23] Протокол № 13 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 30 мая 1922 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 108. Л. 67об.
[24] Протокол № 18 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 4 июля 1922 г.// Там же. Л. 81.
[25] Там же. Д. 199. Л. 104.
[26] Протокол № 24 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 1 августа 1922 г. // Там же. Д. 108. Л. 91.
[27] Протокол № 30 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 5 сентября 1922 г. // Там же. Л. 100.
[28] Протокол б/н заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 19 сентября 1922 г. // Там же. Л. 104.
[29] ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 5. Д. 4807. Л. 2об., 30 и об.
[30] Приказы по Петроградской губернской прокуратуре (далее — ПГП) № 3 от 15 августа 1922 г., № 7 от 23 сентября 1922 г., № 8 от 26 сентября 1922 г., № 19 от 1 октября 1922 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 199. Л. 104об., 105.
[31] Отчет о работе ПГП за период с I августа 1922 г. по 1 января 1923 г. // Там же. Л. 18.
[32] Там же. Л. 18, 19.
[33] Там же. Л. 18об.
[34] Приказ № 38 по ПГП от 20 октября 1922 г. // Там же. Л. 108.
[35] Приказ № 45 по ПГП от 27 октября 1922 г. // Там же. Л. 109об.
[36] Приказ № 47 по ПГП от 31 октября 1922 г. // Там же.
[37] Приказ № 44 по ПГП от 25 октября 1922 г. // Там же. Л. 109.
[38] Приказ № 57 по ПГП от 20 ноября 1922 г. // Там же. Л. 117.
[39] Основные итоги работы губернских (областных) народных судов РСФСР в 1924 г. (Сост. инструкторско-ревизионным подотделом первого отдела Наркомюста по периодическим отчетам и докладам губернских и областных судов и актам ревизий). М., 1925. С. 13.
[40] Список ответственных работников ПГП // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 199. Л. 19.
[41] Стенографический отчет заседания Пленума Петроградского губисполкома 6 июня 1923 г. // Там же. Оп. 57. Д. 5. Л. 197.
[42] Основные итоги работы губернских (областных) народных судов РСФСР в 1924 г. С. 14.
[43] Положение о судоустройстве РСФСР. Ст. 39-47.
[44] Отчет о деятельности Петроградского губернского суда за первое полугодие 1923 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 7. Д. 188. Л. 13.
[45] Доклад о ревизии Петроградского губернского суда // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 5. Д. 5840. Л. 49, 62об.
[46] Список сотрудников ПГП на 1 ноября 1922 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 198. Л. 13-14; Приказ № 71 по ПГП от 12 декабря 1922 г. // Там же. Д. 199. Л. 5-6об.
[47] Отчет о деятельности ПГП за 2 четверть 1923 г. // Там же. Оп. 7. Д. 182. Л. 66.
[48] Там же.
[49] Протокол № 33 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 19 марта 1922 г. // Там же. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 108. Л. 52.
[50] Стенографический отчет заседания Исполкома Петросовета от 17 мая 1922 г. // Там же. Д. 10. Л. 15.
[51] Протокол № 12 заседания Секции внутреннего управления от 28 июля 1922 г. // Там же. Ф. 8. Оп. 1. Д. 882. Л. 292.
[52] Протокол № 26 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 16 августа
1922 г. // Там же. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 108. Л. 95об.
[53] Протокол № 5 заседания Секции внутреннего управления Петросовета от 10 февраля 1922 г. // Там же. Д. 86. Л. 8.
[54] Протокол № 13 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 30 мая 1922 г.// Там же. Д. 108. Л. 67об.-68.
[55] Протокол № 18 Президиума Петроградского губисполкома от 3 марта 1923 г. // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 5. Д. 5071. Л. 55, 60.
[56] Стенографический отчет заседания Петроградского губисполкома от 29 августа 1923 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 57. Д. 5. Л. 89.
[57] Положение о судоустройстве РСФСР// СУ. 1922. № 69.
[58] Протокол № 13 заседания Президиума Петроградского губисполкома от 27 января 1923 г. // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 5. Д. 5071. Л. 22.
[59] Протокол № 1 совещания комиссии по выбору народных заседателей для участия в Губернском суде от 13 февраля 1923 г. // Там же. Л. 49об.
[60] Сводка вопросов, обсужденных на заседаниях Оргколлегии Петроградского губкома с 1 сентября 1922 г. по 16 февраля 1923 г. // Там же. Д. 4807. Л. З Ооб.
[61] Протокол № 16 заседания Президиума Петроградского губисполкома от 17 февраля 1923 г. // Там же. Д. 5071. Л. 48.
[62] Отчет Петроградского губернского суда за первое полугодие 1923 г. // Там же. Д. 5124. Л. 81.
[63] В октябре 1924г. был выделен коллектив членов РКП(б) прокуратуры (Протоколы заседаний Бюро коллектива членов РКП(б) губернского суда № 21 от 8 октября 1924 г. и № 2 от 30 октября 1924 г. // Там же. Ф. 1448. Оп. 1. Д. 13. Л. 30, 37).
[64] Протоколы общих собраний коллектива членов РКП(б) губернского суда// Там же. Д. 2.
[65] Выписка из протокола собрания коллектива Петроградского губревтрибунала от 8 февраля 1923 г. // Там же. Д. 5. Л. 2.
[66] Протокол № 1 объединенного собрания членов РКП(б) бывшего Совета народных судей и Губернского революционного трибунала от 2 апреля 1923 г. // Там же. Д. 2. Л. 1.
[67] Там же.
[68] Протокол № 2 общего собрания коллектива членов РКП(б) Петроградского губернского суда от 19 апреля 1923 г. // Там же. Л. 3.
[69] Протокол заседания Бюро коллектива членов РКП(б) Петроградского губернского суда от 5 апреля 1923 г. // Там же. Д. 1. Л. 1.
[70] Протокол № 1 объединенного собрания членов РКП(б) бывшего Совета народных судей и Губернского революционного трибунала от 2 апреля 1923 г. // Там же. Д. 2. Л. 1об.
[71] Протокол б/н собрания коллектива членов РКП(б) губернского суда от 24 мая 1923 г. // Там же. Л. 24; Протокол заседания Бюро коллектива членов РКП(б) губернского суда от 5 апреля 1923 г. // Там же. Д. 1. Л. 1об.
[72] ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 1. Д. 14.
[73] Там же. Л. 121.
[74] Информационный отчет коллектива членов РКП(б) губернского суда за июль 1923 г. // Там же. Д. 7. Л. 6.
[75] Заявление красноармейцев команды губернского суда от 1 октября 1923 г. // Там же. Д. 8. Л. 103.
[76] Протокол № 2 заседания Бюро коллектива членов РКП(б) Ленинградского губернского суда и прокуратуры от 16 февраля 1924 г. // Там же. Д. 13. Л. 3.
[77] Протокол № 9 заседания Бюро коллектива членов РКП(б) Петроградского губернского суда от 9 июня 1923 г. // Там же. Д. 1. Л. 4.
[78] Отношение Бюро коллектива членов РКП(б) Петроградского губернского суда от 5 мая 1923 г. // Там же. Д. 6. Л. 40.
[79] Сообщение Бюро коллектива членов РКП(б) Петроградского губернского суда // Там же. Л. 58.
[80] Список руководящих работников губернского суда// Там же. Л. 177.
[81] Протокол № 1 общего собрания коллектива РКП(б) от 3 января 1924 г. // Там же. Д. 12. Л. 1.
[82] Протокол № 2 общего собрания (открытого) коллектива РКП(б) от 31 января 1924 г. // Там же. Л. Зоб.
[83] Протокол № 21 заседания Бюро коллектива РКП(б) Ленинградского губернского суда и прокуратуры от 8 октября 1924 г. // Там же. Д. 13. Л. 32.
[84] Там же. Л. 32-34об.
[85] СУ. 1922. № 69.
[86] Выписка из протокола заседания Бюро комитета РКП(б) Центрального городского района от 3 ноября 1923 г. // Там же. Ф. 1448. Оп. 1. Д. 6. Л. 149.
[87] Краткая сводка дел, находящихся в производстве по судебному отделению гражданского отдела Губернского суда// Там же. Ф. 16. Оп. 5. Д. 5839. Л. 13—15.
[88] Отчет Петроградского губернского суда за первое полугодие 1923 г. // Там же. Д. 5124.
[89] Тезисы доклада по Петроградскому губернскому суду, 27 ноября 1923 г. // Там же. Д. 5125. Л. 1-4.
[90] Акт ревизии Петроградского губернского суда, произведенной инструкторами-ревизорами Наркомата юстиции И. И. Еднералом и А. Н. Елоховским, от 23 января 1924 г. // Там же. Д. 5840.
[91] Отчеты о деятельности ПГП за 1923 и 1924 гг. // Там же. Д. 5121, 5838.
[92] Сводка военного трибунала Балтфлота и Кронкрепости за 1924 г. // Там же. Д. 5951. Л. 1-3.
[93] Краткий отчет о работе революционного военно-транспортного трибунала Николаевской ж/д по состоянию на 1 апреля 1922 г. // Там же. Оп. 4. Д. 4781.
[94] См., напр.: Протокол № 15 заседания Северо-Западного областного бюро ЦК РКП от 10 апреля 1922 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 108. Л. 271; Доклад комиссии Губернского комитета РКП(б) по изучению причин растрат, июль—август 1925 г. // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 6. Д. 6017. Л. 10, 15.
[95] Протокол № 8 заседания Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) от 2 мая 1922 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 108. Л. 62об.
[96] Протокол № 12 заседания Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) от 23 мая 1922 г. // Там же. Л. 64об.
[97] Там же.
[98] Протокол № 13 заседания Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) от 30 мая 1922 г. // Там же. Л. 67об.
[99] Протокол № 14 заседания Бюро Петроградского губернского комитета РКП(б) от 7 июня 1922 г. // Там же. Л. 70, 71.
[100] Сводка вопросов, разрешенных на заседаниях Бюро губернского комитета РКП(б) от 17 партконференции по 15 февраля 1923 г. // ЦГА ИПД СПб. Ф. 16. Оп. 5. Д. 4807. Л. 4.
[101] Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР// СУ. 1922. № 20-21. Ст. 230.
[102] Олех Г. Л. Кровные узы. РКП(б) и ЧК/ГПУ в первой половине 1920-х гг.: механизм взаимоотношений. Новосибирск, 1999. С. 113—114.
[103] Протокол № 9 заседания Бюро Петроградского губкома РКГТ(б) от 11 сентября 1922 г. // ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 108. Л. 11об.-12об.; Протокол б/н заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 26 июня 1922 г. // Там же. Л. 87; Протокол № 26 за седания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 16 августа 1922 г. // Там же. Л. 93об.; Протокол № 30 заседания Бюро Петроградского губкома РКП(б) от 5 сентября 1922 г. // Там же. Л. 101.
[104] Отчет о работе ПГП с 1 августа по 1 октября 1922 г. // Там же. Д. 198. Л. 6.
[105] Там же.
[106] Там же. Л. 5.
[107] Там же.
[108] Там же. Л. 5-6.
[109] Отчет о работе ПГП за октябрь 1922 г. // Там же. Л. 17; Отчет о работе ПГП за период с 1 августа 1922 г. по 1 января 1923 г. // Там же. Д. 199. Л. 21об., 22.
[110] Отчет о деятельности ПГП за 1 четверть 1923 г. // Там же. Оп. 7. Д. 182. Л. 4об., 8.
[111] Там же. Л. 1.
[112] Протокол № 3/5 общего собрания членов Московско-Нарвского райисполкома от 18 мая 1923 г. // Там же. Ф. 104. Оп. 1. Д. 51. Л. 8об.
[113] Протокол № 13 совещания при Петроградском губернском прокуроре от 15 мая 1923 г. // Там же. Ф. 1000. Оп. 7. Д. 182. Л. 116.
| 
