Правовое положение частновладельческих крестьян России во второй четверти XIX века.
Блаткова, В. В. Правовое положение частновладельческих крестьян России во второй четверти XIX века. //Правоведение. -1994. - № 4. - С. 67 - 74 Библиогр. в подстрочных ссылках.
XIXв. - КРЕСТЬЯНСТВО - ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ - РОССИЯ[ДО 1917] - КРЕПОСТНОЕ ПРАВО Материал(ы): Правовое положение частновладельческих крестьян России во второй четверти XIX века [Журнал "Правоведение"/1994/№ 4] Блаткова В.В.
Изучение правового положения частновладельческих крестьян во второй четверти XIX в. приобретает особую важность в свете подготовки отмены крепостного права в России. Кризис крепостного хозяйства, повлекший повсеместный заклад помещиками земли и крестьян в кредитных учреждениях, неуклонный рост крестьянского движения делали необходимость крестьянской реформы для самодержавия все более очевидной. Так, в «Нравственно-политическом отчете за 1839 год» начальник III отделения и шеф корпуса жандармов при Николае I граф А. X. Бенкендорф признавал, что «крепостное состояние есть пороховой погреб под государством и тем опаснее, что войско составлено из крестьян же».1 Решение задачи было возложено на Секретные комитеты, которые подготовили, в частности, указы от 2 апреля 1842г., 8 ноября 1847г., 3 марта 1848 г. Определенное влияние на правительственную политику оказывали и крупные идейно-политические течения данного периода: западники, славянофилы, радикальные демократы. В целом для самодержавия во второй четверти XIX в., по сравнению с предшествующими периодами, были характерны более частые отступления от жесткого курса на сохранение крепостного права. Однако и они несли на себе печать крепостничества.
Устранению крайних проявлений личной зависимости крестьян от их владельцев способствовали меры по ограничению купли-продажи частновладельческих крестьян, хотя полного ее запрета не последовало. Указом от 2 мая 1833г. запрещалось «принимать в обеспечение и удовлетворение частных долгов и по закладным» помещиков их безземельных крепостных, «не обращая людей сих в продажу»; в случае же казенных и частных взысканий с помещиков, единственным капиталом которых были дворовые люди и безземельные крестьяне, последние брались в казну без разделения семейств, с зачетом денежной суммы за каждую душу.2 Подтверждалось запрещение продажи крепостных «на ярмарках и торгах лично, поименно и без земли и совершение на то каких-либо актов, сделок и верющих писем»;3 введен запрет на продажу крепостных и на уступку их по дарственным, рядным, раздельным записям или духовным завещаниям, отдельно от семейств, как с землей, так и без земли, считая не подлежащим разделению семейством — отца, мать, неженатых сыновей и незамужних дочерей, как совершеннолетних, так и несовершеннолетних, хотя бы они и не имели отца или матери. Санкцией за нарушение этого запрета было взыскание за насильственное владение людьми; купленным же таким образом людям предоставлялась свобода.4 Дворянам было разрешено приобретать крестьян без земли любым способом, но только с припиской к собственным населенным недвижимым имениям и с указанием этого в купчих крепостях. А с крестьянами, достающимися дворянам, не имеющим населенного недвижимого имения, по семейному разделу, должно было поступать на основании законов о наследствах, «приходящих к не имеющим права владеть крепостными людьми».5 За нарушение этих правил по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. купленные или доставшиеся по наследству люди отбирались в казну без всякого вознаграждения владельцам, которые к тому же подвергались строгому выговору в присутствии суда, а во второй раз — аресту на время от трех недель до трех месяцев. За противозаконное разлучение семейств грозило денежное взыскание: за каждую душу мужского пола—150 и женского — 75 рублей.6 За продажу крестьян отдельно от семейств первые получали свободу, а помещики должны были платить за них подати до ревизии.7 Наконец, в 1846г. было строго подтверждено установленное еще в 1798г. запрещение совершать купчие крепости на людей без земли в Черниговской и Полтавской губерниях под страхом законной ответственности, независимо от признания самой покупки недействительной.8
Итак, принятые меры объективно были направлены на обеспечение связи крепостного состояния с землей. Запрещение покупать крестьян без приписки к населенным имениям и разлучать при продаже членов семейства явилось по сути «вторым рождением» петровских указов 1721 и 1771 гг.9
Некоторые практические шаги были сделаны в направлении юридической регламентации прав дворянства на внеэкономическое принуждение крестьян. Свод законов Российской империи 1832г. впервые определил, что «владелец может налагать на крепостных своих всякие работы, взимать с них оброк и требовать исправления личных повинностей с тем только, чтобы они не претерпевали чрез сие разорения и чтоб положенное законом число дней оставляемо было на исправление собственных их работ».10
Следующая статья Свода превращала манифест «О трехдневной работе помещичьих крестьян в пользу помещика и о непринуждении к работе в дни воскресные»11 в за кон о трехдневной барщине. Она гласила: «Крестьяне обязаны работать на своего помещика три дня в неделю». Запрещение принуждать крестьян к работам в воскресные и праздничные дни составило уже вторую часть данной статьи.12 Сформулированный таким образом закон вошел в последующие издания Свода 1842 и 1857гг. Однако он не выполнялся систематически и повсеместно, а нес, скорее, функцию «локального» регулирования, применяемого лишь в чрезвычайных обстоятельствах. Вместе с тем следует отметить, что при составлении Местного положения 1861 г. по великороссийским, новороссийским и белорусским губерниям он нашел отражение в главе III «О повинности издельной (барщине)».13
Можно констатировать, что в Великороссии повинности крестьян накануне отмены крепостного права фактически так и не были регламентированы. Наряду с этим в юго-западных губерниях, расположенных на Правобережной Украине, в конце 40-х годов XIX в. была проведена инвентарная реформа. В ходе нее в каждом имении составлялась опись, или инвентарь, которая фиксировала нормы земельных наделов и повинностей крестьян. Помещики, в основном польская шляхта, не могли уменьшать наделы и увеличивать повинности. Предпринятая под влиянием польского национально-освободительного движения и восстания в Галиции в 1846г. эта реформа носила локальный характер. Кроме того, правительство не смогло обеспечить ее эффективную реализацию.
Количественно превалировали законодательные акты, регламентирующие торгово-предпринимательскую деятельность крестьян, что явилось отражением объективной тенденции экономического развития. Был смягчен паспортный режим: в сложившуюся систему выдачи отпускных документов внесены изменения, облегчающие крестьянам, которые уходили на заработки, получение «видов на отлучку»; снизилась плата за паспорта.14 Крестьянин по письменному разрешению помещика получал паспорт непосредственно из уездного казначейства, тогда как раньше это делалось через вотчинную администрацию.15 Находясь на заработках, крестьянин мог, имея письменное раз решение помещика, продлить паспорт в местном казначействе, не возвращаясь для этой цели домой.16
Имущественные права крепостных крестьян были расширены благодаря включению их в число субъектов права собственности на недвижимое имущество в результате издания Указа от 3 марта 1848г. «О предоставлении крестьянам помещичьим и крепостным людям покупать и приобретать в собственность земли, дома, лавки и не движимое имущество».17 Законодатель сохранил в качестве главного условия действия данного права согласие помещиков. Крепостным не разрешалось приобретать на селенные имения. Сделки о приобретении недвижимого имущества подлежали оформлению купчими крепостями в палате гражданского суда. Указ не имел обратной силы и запрещал принимать от крестьян иски о признании их прав на приобретенное до указа на имя своих помещиков имущество. Помещики могли лишь при желании в течение 10 лет беспошлинно переоформить такое имущество при условии, что оно не находится «в залоге или в составе заложенных имений», на имя крестьян, выдав им «купчие крепости на гербовой низшего достоинства бумаге». В остальном сохранялось в силе правило, по которому «земли, состоящие под селениями помещичьими, так как и домы крестьянские, на сих землях построенные, принадлежат помещику».18 Не движимое имение, причитающееся крепостному крестьянину по праву наследства, местные власти должны были продать лицам, «право владеть имеющим»; наследники же получали вырученные при этом деньги.19 Крепостной крестьянин формально имел право собственности только на свое движимое имущество (сельскохозяйственный инвентарь, скот, урожай и т. д.). Он подлежал общей подсудности и пользовался «защитой, в случае неправильного присвоения движимого имущества, не от помещика, но от лица постороннего».20 Помещик же всегда мог забрать у крестьянина его имущество, например, в счет оброка, распорядиться по своему усмотрению крепостным и его движимым имуществом.
Возможности личного найма крестьян сводились к следующему. Правом личного найма на горные заводы при условии заключения договоров самими крестьянами обладали крестьяне, отпущенные помещиками по плакатным паспортам.21 В 1827 г. помещикам было запрещено заключать договоры на отдачу крестьян на горные заводы.22 Крестьяне могли наниматься в качестве слуг и рабочих людей за плату к не дворянам. Последние в случае найма крестьян «без узаконенных видов, по одним дозволениям помещиков» подвергались штрафу, крепостным же людям предоставлялась свобода.23 При этом охранялась не только дворянская привилегия на использование крепостного труда, но и установленный порядок, по которому отлучаться с постоянного местожительства крестьяне могли только по узаконенным видам и паспортам. Получение таковых зависело от воли помещика так же, как и срок разрешенной отлучки, указанный в документе. Этот срок ограничивал для крепостного продолжительность найма. Кроме того, помещик мог в любое время потребовать возвращения крестьянина. Указ от 24 мая 1835 г., лишивший помещиков права отзывать своих крепостных, работающих по найму на фабрике, до окончания срока найма (1 год), мало менял ситуацию.24
Правосубъектность частновладельческих крестьян расширял Указ от 8 ноября 1847г., распространивший на российских крепостных аналогичное право грузинских крестьян выкупаться на свободу с землей при продаже заложенных имений с аукциона, дарованное последним в 1824 г.25 Отныне крестьяне могли «выкупиться вместе с землей посредством взноса состоявшейся на торгах цены или, при неявке покупщиков, полной оценочной суммы; если же оценка не достигает суммы долга, лежащего на имении, то крестьяне обязаны принять на себя уплату всего этого долга». Срок выкупа остался прежним — 30 дней. Производить выкуп должны были «крестьяне всего имения или, если оно продается участками, крестьяне всего участка». При этом крестьяне поступали в разряд государственных и несли все соответствующие подати и повинности. Однако в сущности их статус был ближе к статусу свободных хлебопашцев, нежели государственных крестьян: то же право собственности на земли и угодья и, следовательно, освобождение от платы оброка, отразившееся в самом на звании выкупившихся крестьян — «безоброчные»; то же право отчуждения земли в посторонние руки. Последнее, правда, было ограничено рядом условий: отчуждение «не иначе как по мирским приговорам и с утверждения министерства государственных имуществ, с оставлением при этом всегда неотделимою принадлежностью имения по 2 десятины на ревизскую душу, причем на эту последнюю землю не должны падать никакие долги крестьян».26 Закономерно, что Указ от 15 июля 1848г. дал безоброчным крестьянам новое название, наравне со свободными хлебопашцами, — «государственные крестьяне, водворенные на собственных землях», с сохранением всех пре имуществ, предоставленных Указом от 8 ноября 1847г.27
Указ от 8 ноября 1847г. дворянство встретило сопротивлением, так как данное крестьянам право выкупаться с публичных торгов делало их освобождение с землей обязательным и не зависящим от воли помещиков. Изданное 19 июля 1849г. новое «Положение о порядке описи, оценки и публичной продажи имущества» исправило ситуацию, поставив выкуп в прямую зависимость от согласия помещика и кредитных учреждений. Отныне помещику предоставлялось право «для удовлетворения долга заключать со своими крепостными, по правилам 20 февраля 1803 года, договор об увольнении их в государственные, на собственных землях поселенные крестьяне, с передачей в их собственность всей или части земли».28 Таким образом, Указ от 8 ноября 1847г. фактически был сведен на нет.
Однако право выкупа на основании Указа просуществовало до 1852 г. Все вы купленные имения находились в Великороссии. По сравнению с общим количеством продаваемых с публичного торга имений количество их было ничтожным; почти не было случаев выкупа крестьянами всего имения. Так, в 1848г. в двух имениях выкупилось 15 душ муж. пола, в 1849 г. в 11 имениях — 733, в 1850г. в 5 имениях—160. в 1851г. в 5 имениях—55, в 1852г.— 1. Общее число выкупившихся составило всего 964 ревизские души. Количество выкупленной на душу земли колебалось между 1/3 и 34 десятинами.29 Размер выкупа составлял от 15 до 166 руб.. в среднем равняясь 76 руб. серебром с ревизской души.30 Для сравнения: средний размер выкупа свободных хлебопашцев при Александре I (по Указу от 20 февраля 1803 г.) составлял около 127; при Николае I — 115 руб. серебром с души.
По мнению В. И. Семевского, при огромном количестве заложенных имений, неаккуратности владельцев в уплате долга и не очень высоком размере выкупа Указом от 8 ноября 1847г. могли бы воспользоваться многие крестьяне, если бы не его отмена в 1849г.31 Однако факты — ничтожное количество воспользовавшихся Указом крестьян— не позволяют согласиться с такой точкой зрения. Главной причиной здесь представляется недостаток денежных средств у крестьян и конкуренция казны. По правилам 1847 г. в отношении покупки в казну продаваемых с публичного торга на селенных имений, чиновники участвовали в торгах до указанной им цены; крестьянам же купленного казной имения предоставлялось право в течение определенного срока изъявить желание о выкупе его собственными средствами, в противном случае имение поступало в казну. Всего с 1838 по 1855 г. в Великороссии было куплено в казну 178 имений с населением 54349 душ муж. пола за сумму примерно в 8,7 млн. рублей. Крестьяне поступали в ведомство Министерства государственных имуществ с оставлением им их земель в пользование, причем в малоземельных имениях крестьяне получали и господские угодья; для возмещения затраченных казной сумм они облагались особыми сборами.32
Таким образом, ставшая во второй четверти XIX в. повсеместным явлением задолженность помещичьих имений кредитным учреждениям оборачивалась для крестьян вследствие вынужденного вмешательства государства личным освобождением с последующим денежным выкупом. Права же самих частновладельческих крестьян, определяющие их правосубъектность в экономической сфере, были ограничены рядом условий и не имели надлежащих юридических гарантий, так как их применение зависело от разрешения, согласия или поручительства помещика.
Позитивные нововведения в отношении личных неимущественных прав крестьян сводились к следующему.
В 1842г. был издан новый Закон относительно удовлетворения крепостных за обиды. Причем имелось в виду не столько увеличение денежного взыскания в пользу крестьян, «сколько уравнение их в сем отношении с лицами свободных сословий». Теперь за бесчестье крепостного крестьянина с обидчика взыскивается та же сумма, какая определена сельским судебным уставом за обиду государственного крестьянина, и соответственно: за бесчестье крепостных женщин — вдвое меньше, за оскорбление за мужней дочери — вчетверо, а за обиду лиц муж. пола моложе 17 лет — половину того, что следует их отцу.33
В отношении брака крепостных крестьян законодатель действовал в том же на правлении сближения их с лицами личносвободными, запрещая помещикам принуждать крепостных людей к вступлению в супружество, назначать «по неволе женихам невест и невестам женихов».34 Правда, одновременно охранялось владельческое право помещиков запретом «венчать крепостных вдов и девок с кем бы то ни было без точного на то дозволения их владельца».35
О возросшем внимании законодателя к праву крестьян «отыскивать свободу» из помещичьего владения судебным порядком и его юридическим гарантиям свидетельствовали акты, направленные на охрану данного права. Было узаконено два пути. 1. Судебное доказательство незаконного укрепления или передачи крепостных лицам, не имеющим дворянского права, поверющим письмам или другим запрещенным образом. 2. Судебное доказательство свободного происхождения.36 Указами 1827 и 1828 гг. определялось, что «крестьяне и дворовые люди, отыскивающие свободу, в течение производства дела не могут быть удаляемы от хождения по оному, ни для отдачи их в военную службу, ни для переселения в Сибирь по воле помещика».37 Власть помещика в отношении «ищущего свободу» существенно ограничивалась до окончания дела также в следующем: помещик обязывался подпиской не чинить крестьянину никакого наказания без ведома полицейского начальства; под угрозой уголовного суда не мог продавать, закладывать или передавать его в другие руки по одиночке, без целого селения или без земли; в случае же отдачи крестьянина в ре круты и положительного решения дела крестьянин получал увольнение от службы и мог записываться в податное состояние по своему избранию, с помещика же взыскивался другой рекрут.38 Далее, крепостные, занимающиеся по разрешению помещика и по законному свидетельству торговыми делами, не могли быть по воле помещика отданы на военную службу или переселены в Сибирь.39 Интересен также косвенно относящийся к личным неимущественным правам крестьян Указ от 29 сентября 1828г., раз решавший помещикам выступать в роли адвокатов своих крепостных: «...при следствии, так и пред судом первых двух степеней ходатайствовать за крестьян в уголовных делах и объяснять все, что может открыть истину и оправдать невинного».40
Возможности личного освобождения частновладельческих крестьян расширились благодаря закреплению законодателем двух новых условий взятия крепостных в казну: 1) в случае покупки или продажи крестьян без земли по незаконному или подложному акту, с разделением семейства, или же без приписки к населенному не движимому имению; 2) если при закладе или продаже земли помещиком у крестьян оставалось меньше 4,5 дес. на ревизскую душу и такое положение сохранялось по истечении года.41
Изменению правового положения частновладельческих крестьян в масштабе государства должен был служить выработанный Секретным комитетом 1839—1842гг. Указ от 2 апреля 1842 г. «О предоставлении помещикам заключать с крестьянами до говоры на отдачу им участков земли в пользование за условленные повинности, с принятием крестьянами, заключившими договор, названия обязанных крестьян».42 В перспективе предполагалось на основе частных договоров составить образцовое положение, общее для всей Российской империи.43 Указ сохранял за помещиками их права на землю, вотчинные юстицию и управление и не говорил о правах введенной им новой категории обязанных крестьян, определяя лишь их обязанности перед помещиком ,и государством. Исключение составляли некоторые судебные полномочия, предоставленные мирскому сходу. Прочие условия договора, в том числе расширяющие права крестьян, зависели от воли помещика и не должны были противоречить главным правилам, изложенным в 9 статьях Указа. В качестве его положительной стороны следует подчеркнуть вновь закрепленную практику (после Указа от 20 февраля 1803 г. о свободных хлебопашцах и параграфов «Положения» 19 июля 1849г.) заключения помещиками и крестьянами договоров, обязательно добровольных для крестьян и нормирующих их повинности. Тем не менее два обстоятельства предопределили «мертворожденность» Указа и крах всех связанных с ним надежд и планов самодержавной власти. Это, во-первых, то, что Указ об обязанных крестьянах содержал та кой вид увольнения, который не имел результатов по Указу от 20 февраля 1803г., так как не давал крестьянам права собственности на землю. И, во-вторых, то, что он об ходил молчанием вопрос о личном освобождении крепостных крестьян. В итоге на положение обязанных было переведено лишь 27 173 души муж. пола (0,25% всех частновладельческих крестьян) в имениях 6 помещиков, расположенных в б губерниях, и утверждено царем всего 6 таких договоров.44 Указ об обязанных крестьянах стал ярким примером обреченности попыток самодержавия реформировать крепостнические отношения, не задевая при этом интересов помещиков.
Охране дворянских привилегий служило вступившее в 1846 г в силу Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, которое закрепило беспрецедентное с юридической точки зрения уравнение в законодательстве безотчетной власти частного лица, владельца населенного имения, с властью правительственных учреждений, действующих на основании законов и подлежащих ответственности перед высшими ин станциями по жалобам от их подчиненных. Речь идет о ст. 288 Уложения, определяю щей «всякое возмущение крестьян или дворовых людей против своих помещиков» как «восстание против властей, правительством установленных». Наказание было со ответствующим — от нескольких лет каторги до смертной казни.45 Крестьяне по-прежнему не имели права подавать на помещиков жалобы. Этот запрет охранялся новой санкцией — 50 ударов розгами.46 Приниженное сословное положение крестьян усугублялось дополнением уголовных наказаний суровыми телесными — плетьми, розгами, клей мением.47
Свод законов Российской империи48 и изменения и дополнения 1846г. к Уложению о наказаниях уголовных и исправительных49 не ограничили помещичью вотчинную юстицию, несмотря на уточнение подсудности дел и регламентацию наказаний. Репрессивные права помещиков расширились за счет разрешения им освобождаться от несовершеннолетних крепостных людей «порочного поведения» от 8 до 17 лет в 1847г.50 и предоставления им в очередной раз (с 1831г.) права ссылать на поселение в Сибирь крепостных людей старше 50 лет, уже понесших наказание.51 В то же время законодательством ужесточалась опека над помещичьими имениями вследствие «нетерпимой в управлении крестьянами жестокости». Предусматривалось даже предание помещиков уголовному суду по особому Высочайшему усмотрению. Уложением вводилось наказание жестоких помещиков посредством заключения в смирительном доме па срок не более года с потерей или без потери некоторых особенных прав и пре имуществ в зависимости от величины срока. В случае же смерти крестьянина в результате побоев или других насильственных действий без умысла на убийство со стороны помещика последний подвергался заключению в смирительном доме на срок от одного до трех лет, с потерей некоторых особенных прав и преимуществ, или заключению в тюрьме на срок от шести месяцев до года и преданию церковному покаянию.52 Опека, однако, не лишала владельцев имения прав его продажи, распоряжения доходами с него и вступления в долговые обязательства.53 В итоге опека зачастую предохраняла жестоких помещиков от заслуженного судебного -наказания.
Итак, хотя самодержавие во второй четверти XIX в. и осознавало социально-экономическую необходимость поиска путей уничтожения крепостного права, что подтверждала деятельность Секретных комитетов, однако почти ничего существенного в этом направлении сделано не было. Продворянсиий Указ об обязанных крестьянах оказался слишком далек от крестьянских интересов. Другие предпринятые меры лишь незначительно сужали сферу крепостного права. Мерами частного характера ограничивалось такое крайнее его проявление, как неприкрытый торг людьми. Текущими потребностями экономического развития страны обусловливалось смягчение паспортного режима и расширение имущественных прав крестьян. Однако не было реализовано на практике требование закона о трехдневной барщине, оброчная повинность также не подверглась регламентации. Эксплуатация помещиками крепостного труда была поставлена под контроль государства только на Правобережной Украине. Стремясь не нарушить волю российского дворянина-помещика, законодатель допускал непоследовательность, о чем свидетельствует ситуация с Указом от 8 ноября 1847 г.
В то же время можно говорить о тенденции повышения личного статуса крепостных крестьян, а именно: юридическом уравнении их с государственными в семейно-брачных отношениях (правда, лишь отчасти) и в удовлетворении за обиды. За конные права крестьян «отыскивать свободу» и вести торговые дела гарантировались ограничением помещичьей власти. Как мера пресечения государством торга крестьянами, а также их обезземеливания вследствие распространившегося во второй четверти XIX в. заклада помещиками имений в кредитных учреждениях (к середине века было заложено свыше 65% всех крепостных крестьян54) и задолженности помещиков по долговым обязательствам выступили два новых условия взятия крестьян в казну, т. е. их личного освобождения. Активнее, чем в первой четверти XIX в., действовал Указ от 20 февраля 1803 г. о свободных хлебопашцах, дававший крестьянам право по заключенным с помещиками договорам приобретать свободу и землю в собственность.55 Однако определяющим фактором политики, проводимой в отношении частновладельческих крестьян, оставалась охрана дворянских привилегий. Неслучайно была закреп лена юридическая сила власти помещика над личностью и трудом крестьянина и его вотчинной юстиции, хотя и в установленных государством пределах и даже с предусмотренными для помещиков наказаниями.
Политика мнимого реформирования постепенно исчерпывала себя. Становилась очевидной необходимость радикальных мер по изменению правового положения частновладельческих крестьян. Законодательство второй четверти XIX в. расширением правосубъектности крестьян (правда, не имеющим твердых юридических гарантий в силу владельческих прав помещиков), а также апробацией институтов выкупа земель (указы от 20 февраля 1803г. и 8 ноября 1847г., «Положение» 19 июля 1849г.) и «обязанного состояния» (Указ от 2 апреля 1842 г.) в немаловажной степени подготовило почву для знаменующей вступление России в эпоху буржуазного развития крестьянской реформы 1861 года.
*Аспирантка С.- Петербургского государственного университета.
1 Цит. по: Шевченко М. М История крепостного права в России. Воронеж, 1981. С. 172.
2 Законы о состояниях//Свод законов Российской империи. СПб., 1842. Т. IX, Ст. 1036; ПСЗ 2-е. Т. VIII. № 6163; Т. X. № 8047.
3 Законы о состояниях. Ст. 999, 1035.
4 Там же. Ст. 999; ПСЗ 2-е. Т. VIII. № 6163; Т. XVI. № 14152; Т. XVIII. № 14686, 17372; Т. XXI. № 20556, 20711; Т. XXIII. № 22164.
5 Законы о состояниях. Ст. 989; ПСЗ 2-е. Т. VIII. № 6265. §27, 28, 32; Т. XVI. № 14152.
6 ПСЗ 2-е. Т. XX. № 19283. П. 1870, 1876.
7 Там же. Т. XXII. № 21338.
8 Там же. Т. XXI. № 20010.
9 ПСЗ 1-е. Т. VI. № 4057; Т. XIX. № 13634.
10Свод законов Российской империи. СПб., 1832. Ст. 589.
11 ПСЗ 2-е. Т. V. № 3997.
12 Свод законов Российской империи. СПб., 1832. Ст. 590.
13 Клочков М. В. Очерки правительственной деятельности времени Павла I. Пг., 1916. С. 568; 3айончковскии Т. А. Отмена крепостного права в России. М., 1968. С. 61; Окунь С. Б., Паина Э. С. Указ от 5 апреля 1797 года и его эволюция (К истории указа о трехдневной барщине) //Исследования по отечественному источниковедению: Сб. ст. М.; Л., 1964. Вып. 7. С. 295—299.
14 ПСЗ 2-е. Т. I. № 543.
15 Там же Т. VI. № 4681.
16 Там же. Т VII. № 5612; Т. XX. № 19502.
17 Там же. Т. XXIII. № 22042.
18 Законы о состояниях. Ст. 1047.
19 Там же. Ст. 1048.
20 Там же. Ст. 947.
21 Там же. Ст. 968; ПСЗ 2-е. Т. II. № 1242.
22 Там же.
23 Законы о состояниях. Ст. 995; ПСЗ 2-е Т. II. № 1696.
24 ПСЗ 2-е. Т. X. № 8297.
25 ПСЗ 1-е. Т XXXIX. № 29806.
26 ПСЗ 2-е Т. XXII. № 21689.
27 Там же. Т XXIII. № 22444.
28 Там же. Т. XXIV. № 23405. § 186, 188.
29 Семевскии В.И. Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой поло вине XIX века. СПб., 1888. Т. 2. С. 206—207.
30 Вешняков В. И. Крестьяне-собственники в России. СПб., 1858, С. 79—80. Приложение 2.
31 Семевский В. И. Указ. соч. Т. 2. С. 207.
32 Там же. С. 566—568.
33 ПСЗ 2-е. Т. XVII. № 16168.
34 Законы о состояниях. Ст. 949.
36 Там же. Ст. 954.
36 Там же. Ст. 1076, 1077.
37 Там же. Ст. 1044, 1042; ПСЗ 2-е. Т. II. № 1339. П. 4; Т. III, № 2107. П. 6; Т. VI. № 4677. § 132, 133.
38 Законы о состояниях. Ст. 1039, 1040, 1042, 1043,
39 Там же. Ст. 1046.
40 Там же. Ст. 1030.
41 Там же. Ст. 1095.
42 ПСЗ 2-е. Т. XVII. № 15462.
433айончковский Т. А. Указ. соч. С. 56—57; Мироненко С. В. Страницы тайной истории самодержавия. Политическая история России первой половины XIX столетия. М., 1990. С. 112—195; Сеневский В. И. Указ. соч. Т. 2. С. 530— 531; Сергеева Н. И. Борьба вокруг вопроса о ликвидации крепостного права в связи с Указом от 2 апреля 1842 года об обязанных крестьянах//Ученые записки Горьковского ун-та. Вып. 78. Горький, 1966. С. 21—26.
44 Зайончковский Т. А. Указ. соч. С. 57; Сергеева Н. И. Обязанные крестьяне и реформа 19 февраля 1861 года // Проблемы общественной мысли и экономическая политика России XIX—XX вв. Л., 1972. С. 82.
45 ПСЗ 2-е. Т. XX. № 19283. Ст. 288.
46 Там же. Ст. 1909.
47 Там же. Ст. 19—23, 272—274, 284—286, 289 и т. д.
48 Законы о состояниях. Ст. 969, 971—975.
49 ПСЗ 2-е. Т. XXI. № 19640.
50 Там же Т. XXII. № 21768
51 Там же. Т. VI. № 4365; Т. XX. № 19131; Т. XXI. № 20158.
52 Там же. Т. XX. № 19283. Ст. 1901, 1935.
53 Законы о состояниях. Ст. 1018—1022.
54 Софроненко К. А. Аграрное законодательство в России (вторая половина XIX —начало XX вв.). М., 1981. С. 21.
55 ПСЗ 1-е. Т. XXVII. № 20620.
| 
