Избирательная система республики в составе Российской Федерации :
Линик, Л. Н. Избирательная система республики в составе Российской Федерации :На примере республик Поволжского региона /Л. Н. Линик. //Правоведение. -2003. - № 1. - С. 39 - 49
Библиогр. в подстрочных примечаниях.
ВЫБОРЫ - ИЗБИРАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА - ИЗБИРАТЕЛЬНОЕ ПРАВО - РФ [С 1991] - СУБЪЕКТЫ РФ Материал(ы): Избирательная система республики в составе Российской Федерации. Линик, Л. Н.
Избирательная система республики в составе Российской Федерации (на примере республик Поволжского региона)
Л.Н.ЛИНИК*
Обязанность государства по защите прав граждан следует из нормы ст. 46 Конституции РФ, согласно которой «каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод». Безусловно, для реализации данной нормы необходимо установление соответствующих законодательных механизмов, обеспечивающих эффективную деятельность судебной системы по защите избирательных прав граждан. В целом судопроизводство в России в достаточной степени подробно регламентируется действующим законодательством, которое охватывает все его виды, однако основные акты, регламентирующие деятельность федеральных судов общей юрисдикции, — Гражданский процессуальный кодекс, Уголовный процессуальный кодекс, принятые еще в 1964г., сохранили значительное количество норм бывшего Союза ССР. Особенно отрицательно действие этих норм сказывается на возможности реализации прав граждан именно в сфере избирательных прав, поскольку рассмотрение подобных дел производится на настоящий момент в общем порядке с установлением лишь незначительных особенностей, тогда как избирательный процесс требует иных правоохранительных механизмов. Избирательные кампании отличаются сжатыми сроками проведения и жесткой регламентацией всех избирательных процедур, что порождает необходимость оперативного и своевременного рассмотрения дел в судебных инстанциях, установления особых сроков и последствий процессуальных действий. Более того, советская правовая система не знала ни демократических выборов, ни института местного самоуправления, что препятствует нормальной реализации права граждан избирать и быть избранным в органы местного самоуправления в силу общей направленности гражданско-процессуальных норм на регулирование иных отношений.
Как указывают некоторые авторы, «содержание всей главы 23 ГПК РСФСР устарело и не соответствует нормам, расположенным в целом "наборе" федеральных законов, касающихся проведения выборов на всех уровнях».1
Следует, однако, отметить что с 1 января 2002 г. вступили в силу новая редакция КоАП РФ и УПК РФ. Среди нововведений в отношении защиты избирательных прав граждан следует указать введение юридических лиц в качестве субъекта административного правонарушения в обновленной главе КоАП и приведение в соответствие с существующими экономическими отношениями размеров штрафов.
В настоящее же время значительная часть правового регулирования судопроизводства по избирательным правоотношениям осуществляется нормами Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее ФЗ «Об основных гарантиях...»), что, как минимум, не соответствует системе права, а также порождает различные правовые коллизии. Более того, законодательством субъектов зачастую установлены собственные процессуальные нормы, в частности по рассмотрению судами жалоб о нарушениях избирательных прав граждан, что также не способствует созданию эффективной системы их судебной защиты.
Таким образом, несмотря на то что Конституцией РФ и Федеральным законом «Об основных гарантиях...», а также рядом иных актов гарантирована судебная защита избирательных прав граждан, возможности ее реализации зачастую ограничены.
Следует выделить ряд общих проблем, вытекающих из вышеизложенного.
1. Не определена родовая и территориальная подсудность дел о нарушениях избирательных прав.
2. Рассмотрение дел по жалобам на нарушения избирательных прав граждан осуществляется общими положениями административного судопроизводства, которые в значительной степени устарели и не учитывают особенностей избирательного процесса.
3. Отсутствует специальный судебный орган, уполномоченный на рассмотрение избирательных споров, а также споров в данной сфере между Российской Федерацией, субъектами Российской Федерации и муниципальными образованиями, органами местного самоуправления и органами государственной власти.
4. Отсутствуют судебные органы, в надлежащем порядке наделенные полномочиями признавать нормативные правовые акты органов власти не соответствующими иным нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, за исключением Конституции РФ.
5. Отсутствует четкая правовая регламентация статуса Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований и их органов в отношениях, связанных с осуществлением судопроизводства (так, Гражданский процессуальный кодекс вообще не относит муниципальные образования и органы местного самоуправления к участникам процесса).
Механизмы судебной защиты. Следует отметить наличие специальных положений в ГПК, который содержит главу 23 «Производство по делам о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». Суд рассматривает дела о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации в рамках обособленного производства по делам, возникающим из административно-правовых отношений. Так, во-первых, определена подведомственность дел в связи с нарушениями избирательных прав.
В соответствии с указанными положениями верховный суд республики, краевой, областной суд, суд города федерального значения, суд автономной области и суд автономного округа рассматривают в качестве суда первой инстанции дела об оспаривании решений и действий (бездействия) избирательной комиссии республики, края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа, окружной избирательной комиссии по выборам в федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, соответствующих комиссий референдума, должностных лиц этих комиссий (за исключением решений, принимаемых по жалобам на решения и действия (бездействие) нижестоящих избирательных комиссий).
Верховный Суд Российской Федерации рассматривает в первой инстанции дела об оспаривании решений и действий (бездействия) Центральной избирательной комиссии (ЦИК) Российской Федерации и ее должностных лиц (за исключением решений, принимаемых по жалобам на решения и действия (бездействие) нижестоящих избирательных комиссий, комиссий референдума, а также на решение избирательных комиссий субъектов Российской Федерации в случаях, предусмотренных федеральным законодательством).
Однако согласно ФЗ «Об основных гарантиях...» ЦИК РФ вправе обратиться непосредственно в Верховный Суд в случае, если обжалуемые нарушения имеют массовый характер или в силу особого общественного значения дела. Несмотря на то что ссылка вышеприведенной нормы ГПК на возможность установления федеральным законом дополнительных случаев обращения в Верховный Суд допускает установление права ЦИК на подобное обращение, представляется, что этот вопрос должен быть урегулирован гражданско-процессуальным законодательством. Более того, данное допущение ГПК касается только решений избирательных комиссий субъектов, тогда как ФЗ «Об основных гарантиях...» не ограничивает ЦИК в данной сфере.
Следует также отметить особый порядок вступления в силу решений, вынесенных судами по делам об оспаривании решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, избирательных комиссий, комиссий референдума и должностных лиц, нарушающих избирательные права граждан. Данные решения вступают в законную силу немедленно после их провозглашения, за исключением решений, вынесенных судами по делам об оспаривании результатов выборов или результатов референдумов.
Данная норма представляется несомненной гарантией своевременной защиты избирательных прав граждан, однако одновременно порождает невозможность кассационного обжалования таких решений, поскольку ему подлежат только решения, не вступившие в законную силу.
Этот вопрос стал предметом конституционного судопроизводства в 1999 г., и, несмотря на то что решением Конституционного Суда РФ указано на недопустимость лишения права кассации, восполнение недостающих процессуальных норм до настоящего времени законодателем не произведено.
Так, Конституционный Суд Российской Федерации своим Постановлением от 28 мая 1999 г. № 9-П по делу о проверке конституционности части второй ст. 266 и п. 3 части первой ст. 267 КоАП РСФСР признал их не соответствующими Конституции Российской Федерации как исключающие возможность проверки по жалобам граждан законности и обоснованности судебного решения еще одной судебной инстанцией, уполномоченной на исправление судебной ошибки. Правовая позиция Конституционного Суда заключается в том, что ограничение основного права на судебную защиту, являющегося гарантией всех других прав и свобод, не может быть оправдано никакой из целей, в том числе необходимостью защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Следует обратить внимание на то, что в ФЗ «Об основных гарантиях...» установлены специальные основания для отмены регистрации кандидата, отмены решения избирательной комиссии об итогах голосования и результатах выборов. Отмена решений об итогах голосования более чем на одной четверти избирательных участков влечет за собой признание недействительными выборов в избирательном округе, в субъекте РФ или в Российской Федерации в целом.
Возможность отмены решений об итогах голосования установлена п. 2, 3,4 ст. 64 ФЗ «Об основных гарантиях...», которые в текущем году также стали предметом конституционного судопроизводства. Согласно данным нормам отмена решения избирательной комиссии об итогах голосования, о результатах выборов может быть осуществлена только в случае, если допущенные нарушения (четко определенные данной статьей) не позволяют с достоверностью определить результаты волеизъявления избирателей. Таким образом, оценка указанных обстоятельств целиком и полностью зависит от субъективной позиции суда. Конституционный Суд указал на недопустимость существования подобного субъективного фактора.
Так, правовая позиция Конституционного Суда РФ, высказанная им в Постановлении от 15 января 2002 г. М 1-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 64 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" и статьи 92 Федерального закона "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации"»,2 сводится к следующим выводам.
В соответствии с частью четвертой ст. 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ» в тех случаях, когда признание нормативного акта противоречащим Конституции РФ создает пробел в правовом регулировании, подлежит непосредственному применению Конституция РФ, в том числе закрепленный в ней принцип соразмерности (пропорциональности), обусловленный природой Российской Федерации как правового государства (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 55 Конституции РФ). Исходя из этого принципа суды должны находить адекватные формы и способы защиты пассивного и активного избирательного права и не могут, признавая незаконным отказ в регистрации лица кандидатом, ограничиваться одной только констатацией нарушения избирательных прав. Иное не согласуется также с требованием ст. 18 Конституции РФ об обеспечении правосудием непосредственного действия прав и свобод. На основании изложенного Суд постановил признать не соответствующими Конституции РФ, ее ст. 3 (ч. 1, 2 и 3), 32 (ч. 1 и 2) и 46 (ч. 1 и 2), содержащиеся в п. 3 ст. 64 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и п. 3 ст. 92 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» положения, которые при незаконном отказе в регистрации кандидата ограничивают полномочия суда по отмене итогов голосования, результатов выборов и выявлению адекватности отражения в них реальной воли избирателей, подменяя такое выявление формальным «определением достоверности результатов волеизъявления избирателей», принявших участие в голосовании, чем умаляются и ограничиваются избирательные права и право граждан на судебную защиту.
Таким образом, Конституционный Суд РФ последовательно придерживается позиции незыблемости конституционной нормы о всеобщей и равной судебной защите прав граждан, которые не могут быть ее лишены вне зависимости от пробелов законодательства, с чем нельзя не согласиться. В то же время необходимо отметить бездействие самого законодателя в данном вопросе, несмотря на то что соответствующие проекты (ФЗ «Об основных гарантиях...», ГПК РФ) достаточно длительный период находятся на рассмотрении Государственной Думы.
Более того, положение об обусловленности решения суда об отмене итогов голосования (результатов выборов) оценкой достоверности волеизъявления избирателей осталось в тексте законопроекта «О внесении изменений в ФЗ "Об основных гарантиях..."». Подобное игнорирование решений высшего судебного органа страны представляется недопустимым.
Однако следует отметить положительный момент, присутствующий в данном законопроекте: регистрация кандидата (списка кандидатов) может быть отменена избирательной комиссией не позднее чем за 15 дней до дня голосования, а судом по представлению избирательной комиссии, зарегистрировавшей кандидата (список кандидатов), — не позднее чем за три дня до дня голосования.
Действующая редакция ст. 64 ФЗ «Об основных гарантиях...» устанавливает, что регистрация кандидата (списка кандидатов) может быть отменена (аннулирована) не позднее чем в день, предшествующий дню голосования, что порождает на практике применение в качестве способа избирательной борьбы «снятие кандидата с дистанции» и не вполне отвечает принципам свободных демократических выборов, фактически лишая данного кандидата возможности надлежащей правовой защиты.
Следует подчеркнуть, что указанные правовые проблемы порождают научные дискуссии о природе и содержании производства по делам о нарушениях избирательных прав граждан, а также его месте в системе процессуального права. Одной из популярных точек зрения является отнесение данных дел к исковому производству, с чем нельзя согласиться. Так, например, В. А. Тупиков указывает, что «правовая природа производства по жалобам на нарушения избирательных прав носит исковой характер... рассмотрение данных дел не только возможно, но и более рационально с практической точки зрения».3 В качестве обоснования такой позиции выдвигаются доводы о том, что таким образом устраняются терминологические проблемы наименования сторон в процессе (появляется истец и ответчик), а также решается вопрос применения к данным отношениям общих положений гражданского процесса (встречный иск, заключение мирового соглашения и проч.).4
Как представляется автору, с подобной позицией нельзя согласиться. Что касается терминологии, следует признать ее несовершенство, поскольку действительно существующих норм для надлежащего определения правового положения участников административно-правового производства недостаточно. Однако из этого не следует, что необходимо применять положения искового производства, поскольку они основаны на иных принципах, определяющих равенство сторон, наличие спора о праве, и вытекают из гражданских правоотношений, основанных на дозволительном методе правового регулирования. Таким образом, недопустимо применение к данным спорам норм о заключении мирового соглашения, предъявлении встречного иска, признании иска и т. п.
По мнению автора, данные отношения несомненно включаются в категорию публично-правовых и должны быть основаны на иных принципах регулирования. Именно публично-правовой характер дел, возникающих из административно-правовых отношений, в связи с обжалованием действий и решений органов власти, нарушающих права граждан, влечет процессуальные особенности их рассмотрения судом. Как указывает М. К. Треушников, специфические черты гражданского процесса по делам о защите избирательных прав связаны со сроками отдельных этапов избирательного процесса, с необратимостью совершенных действий, со спецификой субъектного состава, с функционированием целого комплекса конституционных, управленческих, финансовых, даже гражданских правоотношений в избирательном механизме.5
Оспаривание в судах (признание недействительными, недействующими) правовых актов органов государственной власти и местного самоуправления.
В рамках проводимого исследования необходимо также остановиться на проблеме рассмотрения судами дел в порядке нормоконтроля. Так, согласно нормам Конституции РФ, ФЗ «Об основных гарантиях...», ГПК РСФСР, а также ряда иных актов в суде могут быть обжалованы в том числе законы и иные нормативные правовые акты органов власти. Высшим органом нормоконтроля является Конституционный Суд РФ, который рассматривает дела о соответствии законов Конституции РФ, однако конституционное судопроизводство в достаточной степени регламентировано специальными нормами Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации». В то же время рассмотрение дел в порядке нормоконтроля судами общей юрисдикции и арбитражными судами представляется весьма проблематичным.
Так, арбитражное процессуальное законодательство к ведению арбитражных судов относит только признание недействительными (полностью или частично) ненормативных актов государственных органов, органов местного самоуправления и иных органов. Такие акты, как правило, не влекут серьезных препятствий в реализации избирательных прав граждан, более того, подведомственность арбитражного суда ограничена экономическими спорами.
Что касается рассмотрения исков о признании недействительными нормативных актов органов власти, то здесь как граждане, так и органы власти сталкиваются с существенными проблемами.
Вопрос в настоящее время стоит достаточно остро, поскольку законодательное регулирование, осуществляемое субъектами Российской Федерации, зачастую не отвечает принципам избирательного права, установленным Конституцией РФ и федеральным законодательством. Более того, избирательные права граждан также нарушаются отдельными подзаконными правовыми актами органов государственной власти и избирательных комиссий.
В соответствии со ст. 116 ГПК Верховному Суду Российской Федерации подсудны дела об оспаривании нормативных актов федеральных министерств и ведомств, касающихся прав и свобод граждан.
К ведению судов общей юрисдикции отнесены дела, возникающие из административно-правовых отношений, т. е. дела по жалобам на действия государственных органов, общественных организаций и должностных лиц, нарушающие права и свободы граждан. Суд, признав жалобу обоснованной, выносит решение об обязанности соответствующих государственного органа, общественной организации или должностного лица устранить в полном объеме допущенное нарушение прав и свобод гражданина. Согласно ст. 239.8 ГПК с момента вступления в законную силу решения суда о признании индивидуального или нормативного акта либо отдельной его части незаконными этот акт или его отдельная часть считаются недействующими.
Таким образом, ГПК допускает возможность принятия решения судом общей юрисдикции о признании недействующим нормативного акта органа государственной власти в рамках производства по делам, вытекающим из административно-правовых отношений, либо Верховным Судом Российской Федерации по делам об оспаривании нормативных актов федеральных министерств и ведомств.
На основании рассмотренных норм фактически сложилась практика признания судами недействительными актов органов государственной власти, в частности, органов власти субъектов Российской Федерации, нарушающих права граждан и не соответствующих федеральному законодательству.
Однако 16 июня 1998 г. было принято Постановление Конституционного Суда Российской Федерации № 19-П по делу о толковании отдельных положений ст. 125, 126, 127 Конституции РФ, которое коренным образом изменило подход судебных органов к проблеме рассмотрения в судебном порядке законности действий и решений органов государственной власти и местного самоуправления. В соответствии с п. 1 данного Постановления суды общей юрисдикции и арбитражные суды не могут признавать федеральные законы, нормативные акты Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, а также конституции республик, уставы, законы и иные нормативные акты субъектов Российской Федерации, изданные по вопросам, относящимся к исключительному ведению Российской Федерации, а также к совместному ведению Федерации и ее субъектов, не соответствующими Конституции РФ и потому утрачивающими юридическую силу.
В то же время Конституционный Суд указывает, что суды общей юрисдикции и арбитражные суды вправе осуществлять проверку соответствия перечисленных нормативных актов ниже уровня федерального закона иному (имеющему большую юридическую силу) акту, кроме Конституции РФ, если такие полномочия установлены соответствующим федеральным конституционным законом.
Действующие федеральные конституционные законы, регламентирующие деятельность судебной системы Российской Федерации, полномочиями по признанию нормативных актов недействительными суды не наделяют.
В соответствии с Конституцией РФ единственным судебным органом, правомочным принять решение о несоответствии Конституции России нормативных актов органов государственной власти (перечисленных в ст. 125 Конституции РФ), является Конституционный Суд Российской Федерации. Однако, например, право органов местного самоуправления (муниципальных образований) на обращение в Конституционный Суд не предусмотрено ни Конституцией РФ, ни законодательством о конституционном судопроизводстве. Вышеуказанное Постановление Конституционного Суда Российской Федерации фактически блокировало деятельность судов по рассмотрению подобных дел в порядке нормоконтроля (т. е. признание актов недействующими вне связи с рассмотрением конкретного дела). Сложившаяся ситуация инициировала обращение в Конституционный Суд Российской Федерации Верховного Суда Российской Федерации по вопросу применения норм Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» в части обращения прокурора в суд для рассмотрения нормативных актов в порядке нормоконтроля. По данному делу Конституционным Судом Российской Федерации 11 апреля 2000 г. было вынесено Постановление № 6-П.
Выводы Конституционного Суда следующие. Отсутствие федерального конституционного закона, устанавливающего права судов рассматривать дела в порядке нормоконтроля, не является препятствием к рассмотрению данных дел, при этом применению подлежат соответствующие нормы ГПК (которые были рассмотрены выше). Таким образом, правовая позиция Суда сводится к выводу о том, что суды общей юрисдикции вправе признавать закон субъекта Российской Федерации противоречащим федеральному закону и, следовательно, недействующим, не подлежащим применению. Это означает, что закон субъекта Федерации не может применяться, однако не лишается юридической силы. Отменить закон, признанный судом общей юрисдикции недействующим, вправе только субъект, его принявший. Здесь же Суд указал на неконституционность полномочий судов общей юрисдикции признавать закон субъекта Российской Федерации, противоречащий федеральному закону, недействительным и утрачивающим юридическую силу.
Лишение закона юридической силы — исключительная прерогатива Конституционного Суда (на основании признания его неконституционным), при этом отмены закона принявшим его органом не требуется, закон считается недействительным с момента принятия решения.
Рассмотренное Постановление разрешило часть проблем судебной практики, допустив как минимум невозможность дальнейшего применения незаконного акта, однако следует отметить, что оно касается исключительно законов субъектов Российской Федерации и не может применяться в отношении иных актов, в частности, конституций (уставов) субъектов Федерации, которые также зачастую противоречат Конституции России и федеральному законодательству, особенно в области избирательного права.
В настоящее время в Государственной Думе Российской Федерации рассматривается проект Федерального конституционного закона «О полномочиях судов общей юрисдикции в Российской Федерации по обеспечению соответствия нормативных правовых актов федеральным законам», однако данный проект также в недостаточной мере позволяет разрешить поставленные проблемы.
Законопроект регламентирует лишь самые общие принципы судопроизводства по обеспечению соответствия нормативных правовых актов федеральным законам и дает ссылку на установленные правила гражданского судопроизводства (в частности, ГПК), на существенные недостатки которых уже указывалось. Иными словами, эффективная защита прав граждан в данной сфере реально предлагаемым законопроектом не обеспечена.
Вопросы участия Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований а также их органов в рассмотрении дел судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Гражданский кодекс Российской Федерации устанавливает, что участниками гражданских правоотношений являются граждане, юридические лица, а также Российская Федерация, субъекты РФ и муниципальные образования. Это означает, что Российская Федерация, субъект РФ, муниципальное образование могут быть частниками (сторонами) судебного процесса.
Однако ни нормы Арбитражного процессуального кодекса Российской федерации, ни нормы Гражданского процессуального кодекса не соответствуют данному подходу. Участниками арбитражного и гражданского процесса, как правило, являются органы государственной власти и местного управления, более того, зачастую с ограниченными процессуальными правами. Так, например, государственные органы и органы местного самоуправления, согласно АПК РФ, имеют право обращения в суд исключительно в случаях, установленных Кодексом, и исключительно в защиту государственных и общественных интересов. Помимо неопределенности в процессуальном статусе данных органов, неизвестно, какие именно интересы следует относить к государственным или общественным. Законодательство не дает прямого ответа на этот вопрос, да и в практике принципы подхода к его решению не сформулированы. Однако с точки зрения публичного права трудно представить себе, что у органов власти, а тем более у Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований могут быть не общественные, негосударственные (немуниципальные) интересы частного характера. Данные субъекты всегда выступают в интересах населения страны уже в силу их публично-правовой властной природы.
Вопросы подведомственности судам дел по рассмотрению споров между Российской Федерацией, субъектами Российской Федерации и муниципальными образованиями (органами местного самоуправления и органами государственной власти). К сожалению, российская судебная система не включает так называемые административные суды или иные судебные органы, уполномоченные рассматривать споры между органами власти, а также споры в связи с действиями (бездействием) этих органов. Данный пробел является серьезным препятствием в осуществлении в том числе защиты избирательных прав граждан.
Согласно ст. 22 АПК арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам, возникающим из гражданских, административных и иных правоотношений между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации, между субъектами Российской Федерации. Однако под действие данной статьи не подпадают муниципальные образования. Эта норма относится исключительно к разрешению экономических споров между указанными субъектами.
Подобные дела также не рассматриваются судами общей юрисдикции, поскольку в соответствии с уже приводимыми нормами ГПК ни Российская Федерация, ни субъекты РФ, ни муниципальные образования, ни их органы не являются самостоятельными субъектами гражданско-процессуальных отношений.
Таким образом, решение вопроса о рассмотрении споров между органами власти связано с давно назревшей проблемой создания в Российской Федерации системы административной юстиции. Предложения о создании административных судов неоднократно вносились различными авторами, и представляется, что необходимость их принятия достаточно очевидна. Так, введение административных судов в российскую судебную систему позволило бы решить одновременно несколько основополагающих для нее проблем:
— установление возможности рассмотрения споров (в частности, о компетенции) между Российской Федерацией, субъектами Российской Федерации, муниципальными образованиями. Данные органы могли бы на легитимных основаниях рассматривать вопросы об ответственности органов власти и должностных лиц перед государством и населением;
— предоставление надлежащих полномочий этим органам по рассмотрению дел в порядке нормоконтроля;
— установление специального порядка рассмотрения таких дел с учетом особенностей публично-правовых отношений, лежащих в их основе;
— рассмотрение споров, исходя из специальной компетенции и профессионализма судей.
Однако до настоящего времени данная проблема своего законодательного решения не нашла.
Как известно, с законодательной инициативой о принятии Федерального конституционного закона «О федеральных административных судах в Российской Федерации» и внесении соответствующих дополнений в Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» выступил Верховный Суд Российской Федерации.
В соответствии с названными проектами предполагается создание в системе судов общей юрисдикции самостоятельных административных судов, не связанных с существующим административно-территориальным делением. Предлагается сформировать 21 федеральный окружной административный суд в пределах соответствующих федеральных округов (юрисдикция этих судов будет распространяться на несколько субъектов Российской Федерации), федеральные межрайонные административные суды с юрисдикцией в отношении нескольких районов субъекта Российской Федерации, а также Судебную коллегию по административным делам Верховного Суда Российской Федерации. На первом этапе планируется образовать в составе Верховного Суда Российской Федерации и судов областного уровня административные коллегии, а позже — создать федеральные межрайонные административные суды, полностью изъяв административные дела из компетенции районных судов. В компетенцию административных судов войдут рассмотрение жалоб на действия должностных лиц, обжалование законности нормативно-правовых актов субъектов Федерации и органов местного самоуправления.
При этом жалобы на действия органов местного самоуправления будут рассматриваться межрайонным или окружными районными судами. Второй инстанцией для этих судов будут специализированные коллегии в республиканских, краевых и областных судах. В свою очередь рассмотрение дел, связанных с обжалованием действий должностных лиц субъектов Федерации, законов и иных нормативно-правовых актов субъекта Федерации, будет передано по первой инстанции в окружные административные суды.
Как указывают авторы, создание системы административной юстиции в значительной степени повысит эффективность судебной защиты именно избирательных прав граждан. По словам Председателя Верховного Суда Российской Федерации В. Лебедева, все эти вопросы выйдут из компетенции областного, республиканского, краевого судов, что «безусловно, во многом определит объективность рассмотрения этих дел и обеспечит отсутствие вмешательства со стороны должностных лиц субъектов Федерации в рассмотрение дел».
Следует добавить, что в настоящее время наибольшие сложности в рассмотрении подобных дел вызывает отсутствие специальных знаний судей судов общей юрисдикции при рассмотрении подобных споров. Создание системы административной юстиции, несомненно, позволит повысить компетентность и профессионализм судов в рассмотрении дел, вытекающих из административно-правовых отношений.
* Кандидат юрид. наук, Председатель избирательной комиссии Чувашской Республики.
©Л. Н.Линик, 2002
1 См., напр.: Треушников М. К. Судебная защита избирательного права // Журнал российского права. М., 2000. № 3. С. 15.
2 СЗ РФ 2002. № 6. Ст. 626.
3 Тупиков В. А. Процессуальные особенности судебной защиты избирательных прав, права на участие в референдуме граждан Российской Федерации // Российский судья. 2001. №3. С. 241.
4 Там же; Киселева Л. А. Судебная защита избирательных прав граждан Российской Федерации: Автореф. дис. ...канд. юрид. наук. М., 1999. С. 16.
5 Треушников М. К. Судебная защита избирательного права. С. 19.
| 
