Конституционное право граждан на жилище /
Крашенинников, Е. А.
Конституционное право граждан на жилище /Е. А.
Крашенинников.
//Правоведение. -1993. - № 4. - С. 103 - 105
В статье автор отвечает на такие вопросы : что
представляет собой конституционное право граждан на
жилище, каково его содержание, когда оно возникает, кто
является носителем встречной ему обязанности ?
Библиогр. в подстрочных примечаниях.
ГРАЖДАНЕ - ЖИЛЬЕ - КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО -
КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПРАВА - ЖИЛИЩНОЕ ПРАВО -
КОДЕКСЫ - КОММЕНТАРИИ
Материал(ы):
Конституционное право граждан на жилище [Журнал "Правоведение"/1993/№ 4]
Крашенинников Е.А.
Что представляет собой конституционное право граждан на жилище, каково его содержание, когда оно возникает, кто является носителем встречной ему обязанности? Перечисленные и другие вопросы уже более 15 лет привлекают к себе внимание советских цивилистов.1 Однако ни по одному из них в литературе до сих пор пет достаточной ясности. Между тем эти вопросы имеют не только теоретическое, но и практическое значение: то или иное их решение ведет к различной трактовке содержания и смысла отдельных норм жилищного права."
Обратимся прежде всего к основанию возникновения конституционного права граждан на жилище. Под основанием субъективного права понимается то, что порождает его бытие. Это основание выступает как единство многообразного, как совокупность условий, взаимодействие которых приводит к возникновению субъективного права. К числу этих условий относятся норма права, правоспособность и юридический факт. Не составляя исключения из общего правила, субъективное конституционное право на жилище появляется как продукт взаимодействия элементов его основания: нормы ст. 58 Конституции Российской Федерации, государственной правоспособности и политико-правовой принадлежности лица к Российскому государству.
Конституционное право гражданина на жилище существует не в силу какого-либо из своих условий, а в силу своего основания. Поэтому если имеются в наличии все условия возникновения этого права, оно вступает в существование. Следовательно, в момент приобретения лицом российского гражданства и наделения его государственной правоспособностью у него в соответствии с нормой ст. 58 Конституции Российской Федерации возникает субъективное конституционное право на жилище. Оно сопутствует гражданину на протяжении всей его жизни и отпадает только в результате смерти лица или утраты им политико-правовой связи с Российским государством.
Рассматриваемое право направлено на создание правосубъектных, нормативных и организационно-материальных предпосылок удовлетворения потребности гражданина в жилище. Деятельность государства по созданию этих предпосылок составляет материальное содержание конституционной обязанности, корреспондирующей конституционному праву па жилище. Отсюда следует, что данное право заключается в возможности гражданина требовать от государства, во-первых, наделения его административной и гражданской правосубъектностью, во-вторых, принятия и постоянного совершенствования жилищного законодательства и, в-третьих, осуществления деятельности по развитию жилищного фонда Российской Федерации и совершенствованию организационных отношений, связанных с управлением, эксплуатацией, использованием и обеспечением сохранности этого фонда. Только такой широкопрограммной деятельностью государство может обеспечить и обеспечивает реализацию конституционного права граждан на жилище.
Из того обстоятельства, что реализация гражданином своего конституционного права на жилище предполагает многогранную деятельность государства, некоторые авторы делают вывод о многогранности самого этого права, рассматривая его как комплексное право, различные грани которого находятся в сферах государственного, административного и гражданского права.3 Едва ли это верно. Комплексный характер могут носить законодательные акты, каковыми, например, являются Основы жилищного законодательства и Жилищный кодекс РСФСР, содержащие в себе нормы различных отраслей права. Что же касается субъективных прав, то они всегда имеют какую-то одну отраслевую принадлежность — это либо конституционные; либо административные, либо гражданские и т. д. права. Поэтому нет и не может быть «конституционно- административно- гражданского права на жилище». Удовлетворение жилищной потребности гражданина обеспечивается не комплексным субъективным правом, а комплексом различных по своей природе и отраслевой принадлежности субъективных прав. При этом конституционное право на жилище опосредует общественное отношение, в рамках которого создаются предпосылки удовлетворения потребности в жилище, а административные и гражданские права — организационные и имущественные отношения, возникающие соответственно в связи с предоставлением жилых помещений и пользованием ими.
Равным образом нельзя согласиться с Т. В. Касаткиной, которая сводит содержание конституционного права гражданина на жилище к правомочиям по владению, пользованию и распоряжению жилым помещением, предоставленным пользователю для проживания.4 При таком подходе конституционное право на жилище по существу отождествляется с субъективным гражданским правом на жилое помещение. Между тем это — самостоятельные субъективные права, отличающиеся друг от друга по основанию возникновения, субъектам и содержанию.
В самом деле, ни один из элементов основания конституционного права па жилище не является условием возникновения гражданского права на жилое помещение. Достаточно сказать, что обладание лицом субъективным гражданским правом на жилое помещение не зависит от наличия у него российского гражданства. Возникновение этого права обусловливается не политико-правовой принадлежностью лица к Российскому государству, а иными юридическими фактами, чем и объясняется то обстоятельство, что носителями права на жилое помещение наряду с российскими гражданами могут выступать иностранные граждане и апатриды (ч. 1 ст. 562, 563 ГК РСФСР). Далее, субъектами, связанными конституционным правом на жилище, являются, с одной стороны, гражданин Российской Федерации, с другой—Российское государство как целое, тогда как право на жилое помещение, построенное по модели абсолютных гражданских прав, связывает своего обладателя со всеми третьими лицами. И, наконец, содержание субъективного конституционного права на жилище составляет возможность гражданина требовать от государства создания правосубъектных, нормативных и организационно-материальных предпосылок удовлетворения своей потребности в жилище, в то время как субъективное гражданское право на жилое помещение заключается в возможности управомоченного владеть, пользоваться и распоряжаться жилым помещением в пределах, установленных законом, а также требовать от обязанных лиц воздерживаться от совершения действий, ущемляющих его право.
О самостоятельности этих прав свидетельствует и тот факт, что лицо может иметь право на жилое помещение при отсутствии у него конституционного права на жилище, и наоборот. Так, гражданин, осужденный к лишению свободы на срок свыше шести месяцев, ссылке или высылке, с момента приведения приговора в исполнение утрачивает право па жилое помещение (п. 8 ч. 2 ст. 60 ЖК РСФСР). Но такая утрата не колеблет принадлежащего ему конституционного права на жилище, С другой стороны, постоянно проживающие в нашей стране иностранные граждане и лица без гражданства обладают субъективным гражданским правом на жилое помещение, хотя и лишены конституционного права на жилище, так как носителями этого права могут быть только граждане Российской Федерации.
Скрытой основой отстаиваемой Т. В. Касаткиной гражданско-правовой трактовки конституционного права на жилище служит то обстоятельство, что О. А. Красавчиков, на которого она ссылается в обоснование своей позиции, исходит из предположения, будто ст. 1 Основ жилищного законодательства, воспроизводящая mutatis mutandis текст ст. 58 Конституции Российской Федерации, заключает в себе норму гражданского права.5 Однако это предположение не имеет ничего общего с действительностью. Закрепленная в ст. 58 Конституции Российской Федерации норма является нормой государственного права. Государственно-правовая природа этой нормы не претерпевает изменения от того что, помимо Конституции, она находит воспроизведение в иных законодательных актах, поскольку отраслевая принадлежность юридических норм определяется кругом регулируемых ими общественных отношений, а не «привязкой» их к тому или иному нормативному акту. Будучи включенной в Основы жилищного законодательства и Жилищный кодекс РСФСР, норма ст. 58 Конституции Российской Федерации не выбывает из системы государственно-правовых норм и продолжает регулировать общественное отношение, возникающее между гражданином и государством по поводу создания предпосылок удовлетворения потребности гражданина в жилище. Следовательно, не может быть никакого сомнения в том, что ст. 1 Основ жилищного законодательства содержит корму государственного права. При таком понимании дела устраняется как исходное предположение О. А. Красавчикова, так и базирующееся на нем утверждение Т. В. Касаткиной о гражданско-правовой природе конституционного права на жилище.
Подобно всем другим конституционным правам граждан, анализируемое право осуществляется в рамках общего (конституционного) правоотношения, которое возникает между гражданином и государством как целым. В этой связи представляется ошибочным взгляд С. С. Алексеева, что носитель общего субъективного права (права на труд, на жилище, на судебную защиту и т. п.) «находится в отношении с каждым».6 Правосубъектные, нормативные и организационно-материальные предпосылки удовлетворения потребностей граждан в труде, жилище, судебной защите и т. д. могут быть созданы не «каждым», а только одним субъектом—государством. Поэтому именно на нем и лежит обязанность, корреспондирующая общему субъективному праву гражданина.7
Таким образом, субъективное конституционное право на жилище характеризуется тем, что оно: а) возникает у лица в момент приобретения им российского гражданства и сопутствует гражданину на протяжении всей его жизни; 6) связывает управомоченного не с каким-либо государственным органом, а с Российским государством как целым; в) заключается в возможности гражданина требовать от государства, во-первых, наделения его административной и гражданской правосубъектностью, во-вторых, принятия и постоянного совершенствования жилищного законодательства и, в-третьих, осуществления деятельности по развитию жилищного фонда Российской Федерации и совершенствованию организационных отношений, связанных с управлением, эксплуатацией, использованием и обеспечением сохранности этого фонда; г) имеет государственно-правовую природу и реализуется в рамках общерегулятивного конституционного правоотношения.
* Кандидат юридических наук, доцент Ярославского государственного университета.
1 См., напр.: Марткович И. Б. Жилищное законодательство в свете конституционных норм//Советское государство и право. 1979. №11. С. 73—75; Бару М.И., Пушкин А.А., Сибилев М. Н. Понятие и юридическая природа права на жилище // Основы советского жилищного законодательства. Свердловск, 1981. С. 55—62; Седугин П. И. Право на жилище в СССР. М., 1983. С. 30—41; Чигир В. Ф. Жилищное право. Минск, 1986. С. 5—9.
2 Например, в результате ошибочного сведения конституционного права на жилище к совокупности гражданских правомочий («праву пользоваться жилищем, а также распоряжаться им в определенных пределах») П. И. Седугин пришел к выводу, что применение ч. 1 ст. 38 Основ жилищного законодательства влечет «прекращение права гражданина на жилище» (Седугин П. И. Указ. соч. С. 36, 40), в то время как в действительности выселение поражает субъективное гражданское право лица на жилое помещение, не затрагивая его конституционного права на жилище. Аналогичную ошибку допускает В. П. Никитина, когда она, подвергая критике правило п. 3 ст. 306 ГК РСФСР, пишет, что, становясь сиротами, дети в силу этого правила «практически теряют и... право, гарантированное ст. 44 Конституции СССР» (Никитина В. П. Конституционное право на жилище//Цивилистические проблемы правового статуса личности в социалистическом обществе, Саратов, 1982. С. 42).
3 Бару М.И., Пушкин А. А., Сибилев М. Н. Указ. соч. С. 57, 58.
4 Касаткина Т. В. Три аспекта конституционного права на жилище//Основы советского жилищного законодательства. Свердловск, 1981. С. 66.
5 Красавчиков О. А. Основы жилищного законодательства: предмет регулирования и юридическая природа.//Основы советского жилищного законодательства. Свердловск, 1981. С. 11.—Этот почерпнутый из поверхностной видимости ошибочный: взгляду О.А. Красавчикова перенимает В. Ф. Чигир (Чигир В. Ф. Указ. соч. С. 20).
6 Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 г. М., 1982. Т. 2. С. 104.
7 Из сказанного вместе с тем видно, что конституционное право гражданина на жилище, вопреки противоположному мнению Пленума Верховного Суда РСФСР (см. п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 26 декабря 1984 г. № 5 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РСФСР»), не может быть нарушено ни местными органами государственной власти и управления, ни должностными лицами, ни гражданами, ибо они не являются субъектами встречной этому праву юридической обязанности.
