Реализация способности людей к труду :
Хохлов, Е. Б. Реализация способности людей к труду : Экономическое содержание и формы /Е. Б. Хохлов. //Правоведение. -1991. - № 6. - С. 76 - 83
Библиогр. в подстрочных примечаниях.
ГОСУДАРСТВЕННАЯ СЛУЖБА - ДОГОВОР НАЙМА - ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ - ТРУДОВОЕ ПРАВО - ТРУДОВЫЕ ДОГОВОРЫ - ТРУДОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ Материал(ы): Реализация способности людей к труду: экономическое содержание и правовые формы [Журнал "Правоведение"/1991/№ 6] Хохлов Е.Б.
В настоящее время основной формой привлечения к труду признается трудовой договор. Основные положения современной правовой теории трудового договора были сформулированы в 30—40-х годах, однако история исследования этого правового института в советской юридической науке берет свое начало с издания 30 октября 1922 г. нового Кодекса Законов о труде.
КЗоТ 1922 г. провозгласил договорный принцип привлечения к труду, отразив тем самым переход государства к новой политике в регулировании экономических отношений. Однако провозглашение этого принципа поставило перед специалистами ряд вопросов: о характере труда в рыночных условиях хозяйствования, о роли государства и закона в регулировании трудовых отношений, о соотношении норм КЗоТа и Гражданского кодекса и др.
Одним из необходимых условий перехода к договорному порядку установления трудовых отношений явился отказ от принудительной регламентации всей экономической жизни страны из единого руководящего центра и признание частной инициативы в хозяйственной деятельности, что дает возможность вступления в трудовые отношения на добровольных, т. е. договорных, началах. Предпосылкой возникновения трудовых отношений служит различие интересов сторон, которые и согласовываются в форме трудового договора. В связи с этим в литературе широкое распространение получило разделение труда на два вида: самостоятельный и несамостоятельный.
В основе такого деления лежит отношение непосредственных производителей (трудящихся) к средствам производства. С этой точки зрения можно противопоставить, с одной стороны, труд мелкого самостоятельного производителя и, с другой — труд наемно-капиталистический и труд социалистический. В последнем случае непосредственный производитель является только рабочей силой, но не выступает ни владельцем средств производства, ни организатором производства. При наемно-капиталистическом труде средствами производства владеют и производство организуют капиталисты, а при социалистическом труде — общество трудящихся. В этом смысле как наемно-капиталистический труд, так и труд социалистический в равной мере имеют характер труда несамостоятельного. При несамостоятельном труде рабочей силой работника распоряжается не сам работник, а противостоящий ему организатор
Предприятия, учреждения или хозяйства. Несамостоятельность работника при социалистическом труде выражает обобществление производства и вытекающую из этого зависимость отдельного работника от всего рабочего класса в целом, организованного в государство. При несамостоятельном труде работник всегда противостоит хозяину, предпринимателю или администрации предприятия. Это общественное отношение работника к владельцу или представителю владельца средств производства и вместе с тем к организатору производства (к администрации национализированного предприятия) есть трудовое отношение. Трудовое отношение, таким образом, является той общественной формой, в которой рабочая сила соединяется со средствами производства, отделенными от непосредственного производителя.
В мелком крестьянском хозяйстве (или производстве ремесленника) принадлежность средств производства непосредственному производителю создает прямое соединение его рабочей силы со средствами производства, и здесь, при самостоятельном труде, нет места трудовому отношению.1
Соединение работника со средствами производства, собственником которых он не является, может осуществляться либо принудительно, либо на основе договора. В связи с этим в научной литературе ставился вопрос о пределах действия принципа свободы договора и, соответственно, о роли государства в регулировании трудовых отношений. Если даже в буржуазном законодательстве указанный принцип ограничивается применительно к трудовым отношениям, то действие этого принципа еще более ограничивается в советском гражданском законодательстве.2 Законодательство о труде оставляет открытым только одно направление, в котором могла быть осуществлена «свобода договора» нанимателем, заключающим трудовой договор, — улучшение условий труда по сравнению с нормами трудового законодательства. Статья 4 КЗоТ провозглашала гарантированность минимума прав и максимума обязанностей (ответственности) работника.3
Характерной чертой советского трудового права, по мнению И. Войтинского, является его единство, т. е. распространение основных, принципиальных положений закона на всех без исключения лиц, занятых по найму.4
Таким образом, теория трудового права 20-х годов исходила из того, что наемный труд наличествует, когда работник отчужден от средств производства, причем такое отчуждение существует и в условиях национализированной собственности. Признаками наемного труда являются, во-первых, добровольность найма (т. е. «при наемном труде трудовое отношение облекается в договорную форму трудового договора») ; во-вторых, предоставление нанимающимся своей рабочей силы в распоряжение нанимателя; наконец, в-третьих, возмездность труда.5 При социалистической организации экономики труд каждого работника носит несамостоятельный наемный характер, в силу чего применяется в рамках трудового отношения, возникающего на основе договора.
Поскольку наемный труд как разновидность несамостоятельного труда имеет общеэкономическое значение и ему может быть противопоставлен лишь самостоятельный (или предпринимательский, в частности, предпринимателя-подрядчика, труд),8 такое же общеэкономическое значение имеет и договор найма. Иначе говоря, правовая природа договора, заключаемого с собственником средств производства или его представителем (администрацией) о предоставлении способности к труду за плату — едина, независимо от того, кто является нанимателем (собственником средств производства)—социалистическое государство, кооператив, хозяйственное товарищество или частный предприниматель.
Договор служит основной формой регулирования условий применения труда, наряду с которой осуществляется государственно-принудительное регулирование, направленное главным образом на защиту прав и интересов работника.
Теория трудового договора подверглась в дальнейшем коренному пересмотру в соответствии с изменениями, которые происходили и в экономике страны, и во взглядах ее руководителей. Многие авторы не рассматривали политэкономический аспект договора о предоставлении рабочей силы за плату. В литературе по трудовому праву более позднего периода этот пробел был с лихвою восполнен.7 Как отмечал в связи с этим Л. Я. Гинцбург, с экономической стороны отношения наемного труда . заключаются в обмене своеобразного товара — рабочей силы собственником этого товара— рабочим на всеобщий эквивалент — деньги. Юридическое выражение наемного труда — договор личного найма — Ф. Энгельс еще в 1884 г. назвал трудовым договором.8 Однако в рассматриваемый период понятие трудового договора теряет свое универсальное значение и перестает отождествляться с понятием договора найма. Более того, эти две категории начинают противопоставляться. Если, по установившемуся всеобщему мнению, договор личного найма есть форма, в которой осуществляется купля-продажа товара рабочая сила, то социалистический трудовой договор такой формой не является, поскольку при социализме рабочая сила не есть товар.9 В частности, Н. Г. Александров подчеркивал, что «юридическим основанием возникновения трудовых отношений в СССР является не сделка купли-продажи рабочей силы, ибо рабочая сила, не является товаром и нет деления общества на покупателей и продавцов рабочей силы, а акт вступления в отношения непосредственного товарищеского сотрудничества свободных от эксплуатации людей».10 При социализме, отмечает Н. Г. Александров, рабочая сила не является товаром, и контрагентом трудящегося выступает не эксплуататор—покупатель рабочей силы, а объединение самих трудящихся.11
Таким образом, в обществе могли бы существовать два вида договоров о труде — договор найма и трудовой договор. Учитывая, однако, всеобщий характер обобществления средств производства в стране, термин «договор найма» впредь мог употребляться исключительно в негативном аспекте и исключительно в применении к другим — несоциалистическим — странам.12
Из признания особой природы трудового договора, заключаемого в сфере национализированной (но национализированной только социалистическим государством) собственности, вытекает ряд существенных последствий.
Прежде всего поскольку при социализме рабочая сила не является товаром и контрагентом работника в трудовом договоре выступает объединение самих трудящихся, то условия труда уже не могут быть ни предметом частной сделки, отражающей стихию рынка труда, ни предметом борьбы между сторонами, поскольку интересы сторон не антагонистичны, а сочетаются. Возникает необходимость нормировать условия труда в плановом порядке — нормативными актами, основанными на сознательном учете экономических возможностей и потребностей социалистического хозяйства в каждый данный момент его развития.13 Иначе говоря, если в сочетании применявшегося в период нэпа индивидуально (коллективно)-договорного и государственно-принудительного регулирования условий труда предпочтение отдавалось первой форме, то в последующий период государственное регулирование начинает преобладать. В централизованном порядке определяется не только гарантируемый государством минимум прав и максимум обязанностей (ответственности) работника, как прежде, но практически все стороны общественно-трудовой деятельности. Сфера свободного (договорного) определения условий труда существенно сужалась. Трудовой договор представлял собой уже не соглашение о предоставлении работником своей рабочей силы собственнику средств производства на определяемых в этом соглашении условиях, а был лишь соглашением о приеме-поступлении на определенную работу. Все остальные вопросы применения труда работников определялись собственником средств производства, т. е. государством, заранее в нормативном порядке.
В этих условиях теряет свое значение и такой признак труда, как его самостоятельность. Н. Г. Александров, опираясь на соответствующее положение «Капитала» К. Маркса, отмечал, что вместо неустойчивой и относительной «самостоятельности» единоличных крестьян и кустарей участники социалистического труда приобретают подлинную самостоятельность «свободных людей, работающих общими средствами производства и планомерно расходующих свои индивидуальные рабочие силы как одну общественную рабочую силу».14 Иначе говоря, признак самостоятельности труда не имеет никакого значения в силу того, что «при социализме все формы труда основываются на самостоятельном труде».15 Отказ от этого признака в описываемый период времени совершенно правилен, но по причине, прямо противоположной той, на которую указывал Н. Г. Александров. В посленэповский период (вплоть до настоящего времени) все виды общественного труда в большей или меньшей степени несамостоятельны, поскольку они подвергаются жесткому государственному регулированию в условиях полного отчуждения работника от средств производства.
Трактовка трудового договора как формы, опосредующей социалистическое трудовое отношение свободных от эксплуатации работников, и полное отрицание договора личного найма как явления, принципиально несовместимого с социалистической общественной организацией труда, стали практически общепринятыми. Вполне объяснимы поэтому и бурные дебаты в парламентах страны при принятии новых законов о собственности, и дискуссии в печати: провозглашение плюрализма и равноправия самых различных форм собственности, в том числе и частной, связано с фактической легализацией и наемного труда, а значит, по общепринятым понятиям, и эксплуатации чужого труда.
Если проанализировать позиции сторонников сохранения сложившихся форм привлечения к труду (трудового договора) и недопущения отношений личного найма, то можно указать на следующие основные положения:
1. Договор найма связан с эксплуатацией чужого труда. В рамках трудового отношения, возникающего на базе социалистического трудового договора, работник получает в виде заработной платы также не всю сумму произведенной им прибавочной стоимости, однако эти недополученные средства идут на удовлетворение общественных потребностей (в общественные фонды потребления, на нужды обороны, поддержание правопорядка в стране и т. п.).
2. Трудовой договор не может быть формой, скрывающей эксплуатацию чужого труда хотя бы потому, что отсутствует субъект, который осуществлял бы присвоение части произведенного работником прибавочного продукта.
3. Договор найма имеет место, если работник отчужден от средств производства, а это не позволяет обеспечить участие его в управлении. Поэтому переход к отношениям найма в нашей стране был бы шагом назад.
Однако указанная позиция уязвима. Прежде всего сам по себе договор найма, конечно, не гарантирует возможность участия наемного работника в управлении средствами производства. Но участие или неучастие работников в управлении предприятием определяется целиком волей собственника и, как показывает мировой опыт, соответствует его интересам. Кстати говоря, в капиталистических странах накоплен значительный позитивный опыт привлечения трудящихся к управлению производством. Невозможно отрицать и того, что в генетическом плане вся система участия работников в управлении выросла из классического договора трудового найма. Опыт развития экономики в нашей стране показал, что в рамках трудового договора обеспечить участие работника в управлении всем народным хозяйством как единым комплексом невозможно. Такая возможность появляется только при реальном имущественном и организационном обособлении предприятия, причем чем больше степень такого обособления, тем более широки возможности для участия работников в управлении предприятием.
Вопрос о возможности эксплуатации труда людей в рамках сложившейся к настоящему времени общественной организации труда достаточно сложен. Отметим лишь, что небезосновательно мнение, согласно которому тотальное огосударствление средств производства само по себе не гарантирует исключение эксплуатации труда из жизни общества. На место частного предпринимателя, присваивающего результаты чужого труда, заступает государство — хорошо организованный социальный институт, который в условиях полной бесконтрольности со стороны общества становится субъектом присвоения произведенного прибавочного продукта и последующего его перераспределения, зачастую в полном противоречии как с интересами отдельных граждан и общества в целом, так и вообще со здравым смыслом.
Однако, признав возможность эксплуатации труда и в рамках существующей до последнего времени общественной организации труда, мы неизбежно сталкиваемся с вопросом — не является ли трудовой договор в этом случае договором найма? На этот вопрос должен быть дан отрицательный ответ, но не потому, что применение труда в условиях социализма якобы исключает эксплуатацию или что отсутствует субъект присвоения произведенного работником прибавочного продукта. Трудовой договор действительно не является куплей-продажей Товара «рабочая сила», и это следует считать скорее негативной, чем позитивной чертой существующей общественной организации труда.
В «К критике Готской программы» К. Маркс, имея в виду социалистическое общество, в частности, указывал: «. . .каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему... То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме».16 В. И. Ленин конкретизирует эту мысль: «Каждый член общества, выполняя известную долю общественно-необходимой работы, получает удостоверение от общества, что он такое-то количество работы отработал. По этому удостоверению он получает из общественных складов предметов потребления соответственное количество продуктов. За вычетом того количества труда, которое идет на общественный фонд, каждый работник, следовательно, получает от общества столько же, сколько ему дал»,17 т. е. имеет место распределение предметов потребления «по работе», а не по потребностям.18
Таким образом, имеет место прямой обмен трудом между членами общества, без привлечения денег и вообще товарно-денежных отношений. Как отмечал в связи с этим Н. Г. Александров, произведенный с помощью общественных средств производства продукт является общественным, причем часть его так и остается общественной собственностью и идет на удовлетворение общих нужд, а другая часть переходит в личную собственность в виде вознаграждения за труд.19 «Коренному перевороту во взглядах людей на труд в значительной мере способствует тот важный Исторический факт, что труд в СССР приобрел непосредственно-общественный характер, тогда как при капитализме труд имеет непосредственно частный, личный характер и общественная полезность труда обнаруживается лишь окольным путем, через обмен товаров».20 Наконец, приведем еще одно положение принципиального характера, сформулированное Н. Г. Александровым: «Вознаграждение за труд при социализме не является ценой товара — рабочей силы, а представляет собой долю общественного дохода, распределяемого между трудящимися соразмерно количеству и качеству доставленного труда. Общие размеры этой доли и тарифы оплаты труда устанавливаются в СССР в плановом порядке, а не частно-договорными сделками, выражающими стихию рынка труда, как это имеет место при капитализме».21
Попытка придания труду непосредственно-общественного характера (реализация принципа оплаты в соответствии с количеством и качеством затрачиваемого работником живого труда) дорого обошлась нашей стране, в самом прямом смысле слова. Возникла, во-первых, необходимость в создании органов, которые могли бы учитывать «количество работ», произведенных работником. Во-вторых, понадобилась система органов, которые осуществляли бы распределение продукта с «общественных складов» соразмерно количеству и качеству труда, а также система органов контроля за деятельностью двух первых. Иначе говоря, были созданы предпосылки для формирования огромной армии бездельников (с точки зрения их социальной полезности), имеющей свои интересы и обладающей широкими возможностями реализовывать их за счет общества. Наконец, поскольку труд не является товаром и имеет непосредственно-общественный характер, то он как таковой, а отнюдь не его потребительная и меновая стоимость, становится критерием определения величины заработка работника. Соответственно каждый работник и хозяйствующий субъект (товаропроизводитель) стимулируется к тому, чтобы зафиксировать как можно большую долю затрат своего труда в совокупном общественном продукте, что обусловливает высокую себестоимость произведенного товара и в конечном счете определяет наряду с другими факторами общий затратный характер всей национальной экономики. С другой стороны, при таких условиях дефицит всех видов ресурсов — материальных, Энергетических, трудовых — становится непременным атрибутом народного хозяйства.
Поскольку при таких условиях действие закона стоимости в сфере труда исключалось, то потребовалось создание системы критериев соотнесения различных видов труда и их измерения. Таким образом, повсеместно появилась ныне критикуемая тарифная система оплаты труда. А отсюда следует, что трудовой договор отнюдь не тождествен договору найма. В договоре найма стоимость товара (рабочей силы) определяется конъюнктурой рынка и является предметом соглашения сторон (с учетом гарантий, устанавливаемых для работника государством). Соответственно в условиях рынка труда существуют, во-первых, объективные критерии соотнесения и денежной оценки не только отдельных видов труда (квалифицированный — неквалифицированный, физический — умственный, и т. д.), но и качества труда каждого работника в отдельности. Во-вторых, рынок служит эффективной экономической формой оперативного перераспределения рабочей силы между не только отдельными регионами страны, но и различными видами трудовой деятельности.
Если учесть черты, присущие рынку труда и договору найма как юридической форме рыночных отношений, то мы должны, пожалуй, отметить значительные преимущества этой формы по сравнению с той, которую принято определять как трудовой договор. В частности, отсутствие каких-либо достаточно четких критериев для соизмерения различных видов труда привело к очевидным нелепостям в области заработной платы (например, часто разница в оплате экономически эффективного и неэффективного труда складывается отнюдь не в пользу первого). Существующая тарифная система, заменившая собой рынок и возвышающаяся над сторонами, заключающими трудовой договор, практически не в состоянии оперативно реагировать на возникающие потребности в тех или иных видах труда либо в том или ином районе страны. Поэтому мы были обречены на постоянное отставание в подготовке квалифицированных кадров по новым, необходимым народному хозяйству, профессиям, точно так же как были вынуждены перераспределять кадры по регионам в административном порядке.
Поскольку подобного рода политика в области труда осуществлялась в течение длительного периода, приходится опасаться, что если «коренной переворот во взглядах людей на труд», провозглашенный Н. Г. Александровым в конце 40-х годов,, действительно произошел, то нашей стране придется потратить очень много усилий и времени для того, чтобы наладить хоть сколь-нибудь эффективно функционирующую экономику. Если оценивать существующее положение исключительно с позиций повышения эффективности экономики, то переход к отношениям купли-продажи товара «рабочая сила» является одним из факторов, обеспечивающих такое повышение, хотя бы в силу того, что позволяет упорядочить цену различных видов трудовой деятельности в каждый данный момент времени. С другой стороны, рынок труда выступает как элемент (наряду с рынком товаров, капиталов, ценных бумаг и т. д.) рыночных отношений. Поэтому с переходом к рыночной экономике возникает как ее часть и рынок труда, и отношения личного найма, вне зависимости от того, хотят ли этого отдельные члены общества. Следовательно, противникам рынка труда и договора найма необходимо было бы выступать не против них, а против всей экономической реформы как таковой.
В последнее время категория наемного труда отрицается с иных позиций — на том основании, что это «пройденный этап» человеческой истории. Например, В. Тихонов полагает, что «наемный труд уходит в прошлое, это однозначно. Наступает эпоха, когда каждый человек становится собственником, хозяином своего труда. Но это совершенно не учитывается, и нам предлагается то, от чего человечество уже уходит. То, что уже в прошлом. И самое главное — эта программа (речь идет об экономической программе, предложенной третьему Съезду народных депутатов РСФСР. — Е. X.) сохраняет отчуждение работников от средств производства».22 К сожалению, такая точка зрения имеет хождение в обществе. Печально, что она поддерживается и членом комитета по вопросам экономической реформы и собственности Верховного Совета РСФСР.
Во-первых, эпоха, когда каждый человек является собственником своего труда, наступила уже несколько столетий назад, с победой буржуазных революций в Европе, и именно наступление этой эпохи обеспечило возникновение отношений трудового найма. Во-вторых, если человечество и уходит от наемного труда (что сомнительно и вряд ли может быть доказано), то наша страна не находится в его рядах как раз в силу того, что со времен экономической реформы конца 20-х годов у нас были уничтожены отношения трудового найма, а вместе с ними и собственность субъекта на свою способность к труду. Наконец, действительно, отношения трудового найма отсутствуют, помимо случаев личной несвободы индивида, и при ликвидации отчужденности работника от средств производства, с помощью которых он трудится. И здесь мы должны констатировать закономерность, характерную для общественного сознания, — стремление найти какое-то единственное кардинальное средство для решения всех проблем и тем самым абсолютизировать его. Испытав разочарование от крушения иллюзий, связанных с производственной демократией, а затем социалистическим рынком как универсальными средствами решения всех наших проблем, мы, наконец, подошли к идее плюрализма и свободного соревнования различных форм собственности. Но вопреки этому одновременно провозглашается и недопустимость отчуждения работника от средств производства. К чему же могут привести практические меры (как элемент государственной политики в сфере экономических отношений) по борьбе с таким отчуждением?
Отчуждение работника от средств производства отсутствует, если он одновременно и их собственник, т. в. предприниматель. Однако не все члены общества хотят стать предпринимателями. Кроме того, фигура предпринимателя, не применяющего наемный труд (иначе говоря, ремесленника-кустаря), вряд ли станет основной в нашей экономике. С другой стороны, при благоприятной конъюнктуре у предпринимателя с неизбежностью возникнет потребность в расширении своего производства, а значит, и в применении наемного труда. И вот именно в этот момент, по логике противников наемного труда, перед нашим кустарем должно появиться государство и прекратить деятельность предприятия из-за возникновения на нем отношений трудового найма, не принимая при этом в расчет ни полезность для общества данного предприятия, ни мнение «эксплуатируемых» наемных работников. Государство может предложить предпринимателю прекратить отношения трудового найма на его предприятии и другим способом, а именно, превратив всех лиц, занятых по найму, в собственников имущества. В характере реакции предпринимателя на такое предложение можно не сомневаться.
Особые надежды возлагаются сторонниками идеи недопущения отчуждения работников от средств производства на так называемые коллективные предприятия, которые возникают, как правило, вследствие либо выкупа, либо передачи трудовому коллективу предприятия средств производства собственником (в наших условиях — государством). Имущественная и правовая природа подобных хозяйствующих субъектов трудноуловима. Одной из насущных практических проблем для такой хозяйственной формы будет являться, во-первых, фиксирование участия в коллективном предприятии, во-вторых, определение имущественных прав участников на собственность предприятия и, в-третьих, выработка способов учета трудового вклада каждого в полученную прибыль. Как показал опыт производственных бригад, удовлетворительно разрешить проблему распределения общего дохода так и не удалось. Как правило, она вовсе неразрешима для больших (более 30—50 членов) бригад. С течением времени состав коллективного предприятия неизбежно будет меняться, в частности, в связи с выходом на пенсию отдельных работников. Сохраняют ли члены коллективного предприятия в этом случае свои права по участию в прибыли и по управлению им? И, с другой стороны, является ли факт заключения трудового договора с новым работником одновременно свидетельством того, что он приобретает полный статус участника коллективного предприятия? Коллективное предприятие неустойчиво и всегда имеет тенденцию либо к распаду, либо к переходу в иное качество (хозяйственное товарищество, кооператив, частное предприятие). В любом случае она может быть эффективным экономически только при небольших размерах. Ссылка же сторонников коллективных предприятий на то, что в развитых странах Запада существуют коллективные предприятия, неубедительна. Во-первых, их количество относительно невелико (в США—10—11 тыс.),23 во-вторых, они существуют в условиях хорошо налаженной рыночной экономики наряду со всеми другими хозяйственными формами, и при этом никому не приходит в этих странах в голову странная мысль требовать ликвидации акционерных обществ и частных фирм в целях устранения отчуждения персонала наемных работников от средств производства. Наконец, немаловажно и то, что и в развитых странах идет поиск в определении правового статуса коллективного предприятия.24 Имеем ли мы возможность и время для того, чтобы присоединиться к этим странам в таком поиске, отвергая при этом формы, положительные и отрицательные стороны которых проверены временем?25
Таким образом, если государство, осуществляя экономическую политику, в качестве основной цели ставит задачу ликвидации отчужденности работника от собственности, оно должно сделать основную ставку на коллективное предприятие, одновременно принимая решительные меры против применения наемного труда мелкими частными предпринимателями («кустарями») и исключая все другие формы хозяйственной деятельности из жизни общества. Не говоря уже о ненадежности такой ставки и катастрофических последствиях ее для общества,, если она будет сделана, проведение такого рода государственной политики сводит на нет и провозглашенный принцип плюрализма, свободного развития и соревнования различных форм собственности, заменяя его монополией — в данном случае коллективной — формы. При этом государство должно будет и впредь постоянно осуществлять бдительный контроль за функционированием экономической сферы, жестко пресекая любые попытки создания хозяйственных форм, связанных с использованием наемного труда, даже если это в интересах наемных работников и приносит пользу обществу.
В области экономики государственная политика должна осуществляться по двум стратегическим направлениям. Во-первых, это повышение эффективности экономической жизни, а следовательно, поощрение предпринимательской активности, различных ее форм.26 Для этого применяются главным образом экономические (косвенные) методы регулирования, но не исключается и прямое государственное инвестирование различных программ. Во-вторых, — безусловная защита прав и интересов работников, занятых по найму, независимо от того, в каком хозяйстве применяется их труд. Разумеется, должна существовать и система самых разнообразных мер ответственности за правонарушения в сфере экономики, как и структура соответствующих правоохранительных органов государства.
Что же касается проблемы отчужденности работника от средств производства, то она не должна быть основной целью государственной политики и может решаться лишь в той мере, в какой реализуются указанные выше приоритетные цели. Поэтому любой член общества при соответствующих гарантиях должен иметь возможность взять кредит в банке для открытия собственного дела, но для этого должна существовать развитая структура инвестиционных банков и государственные программы по поддержке мелкого бизнеса; любой член общества должен иметь право приобрести акции, однако для этого должен быть создай рынок ценных бумаг, и т. д.
Завершая рассмотрение вопроса, следует отметить, что с расширением спектра форм собственности (соответственно и форм хозяйствования) значительно увеличивается и количество форм, в которых член общества может реализовать свою способность к труду.
Учитывая существенную либерализацию в регулировании экономических отношений, наметившуюся в последнее время, рост самостоятельности субъектов производственной деятельности и относительной независимости их от государства, следовало бы вернуться к категориям самостоятельного и несамостоятельного труда. С этой точки зрения можно выделить труд предпринимательский (самостоятельный). Здесь трудовые отношения отсутствуют, поскольку собственник средств производства (предприниматель) и работник совпадают в одном лице. Предпринимательский труд является предметом гражданского права, так как он имеет четко выраженную вещественную форму и выступает в хозяйственном обороте в качестве товара.
С другой стороны, можно выделить несамостоятельный труд или труд по найму. Он имеет место во всех случаях, когда работник отчужден от средств производства и не является ни их владельцем, ни их собственником. Отношения между собственником средств производства и наемным работником — это трудовые отношения, которые составляют предмет трудового права. Регулирование этих отношений должно осуществляться в договорном порядке, путем индивидуального или коллективно-договорного регулирования. Роль государства сводится к установлению основ правового положения наемного работника (гарантирование минимума прав и максимума обязанностей (ответственности) в трудовых отношениях).
Помимо указанных выше, надлежит выделить труд членов ассоциации производителей (коллективных, арендных предприятий). Здесь каждому работнику противостоит коллектив в целом. Отношения между работником и коллективом по поводу применения способности к труду, т. е. трудовые отношения, являются элементом более общего отношения по управлению делами корпорации (коллектива), а трудовой договор есть договор о членстве в корпорации, дающий право на участие в управлении ею.
Наконец, можно указать и на такой специфический вид труда, как государственная служба. Здесь работник вступает в трудовое отношение непосредственно с государством. Основным способом регулирования условий труда работника в этом случае должно остаться, как это и имеет место сейчас для подавляющего большинства лиц, вступающих в трудовые отношения, нормативное регулирование. Трудовой договор в этом случае служит юридическим фактом, порождающим трудовое отношение на заранее установленных в законодательстве условиях.
Таким образом, содержание понятия, которое ныне определяется как трудовой договор, неоднозначно: в одном случае —это договор найма, в другом — договор о членстве в замкнутой корпорации, в третьем — соглашение о поступлении на государственную службу. Это обстоятельство следует учитывать в процессе как нормотворчества, так и правоприменения.
* Кандидат юридических наук, доцент С.-Петербургского государственного университета.
1 Войтинский И. Трудовое право СССР. М.; Л., 1925. С. 10—11, и др.
2 Принцип «свободы договора» был отвергнут по мотивам его принадлежности буржуазному праву, но гражданское законодательство обеспечивало, тем не менее, значительную степень свободы для частнохозяйственной деятельности.
3 Варшавский К. М. Трудовой договор по Кодексу Законов о Труде 1922. Пг., 1923. С. 10—15; Войтинский И. Указ. соч. С. 45—46, 67.
4 Войтинский И. Указ. соч. С. 65 и след.
5 Варшавский К. М. Указ. соч. С. 21 и след.; Войтинский И. Указ. соч. С. 122—123.
6 Войтинский И. Указ. соч. С. 123.
7 В тридцатых годах И. Войтинский признал свои заблуждения, но прощен не был.
8 Гинцбург Л. Я Социалистическое трудовое правоотношение. М., 1977. С. 29.
9 См., напр.: Маркус Б. Труд в социалистическом обществе. М., 1939. С. 140.
10 Александров Н. Г. Трудовое правоотношение. М., 1948. С. 62, 65, 138, 146 и др.
11 Там же. С. 65.
12 Термин «договор найма» формально сохранялся в КЗоТе 1922г. вплоть до его замены новым кодексом, однако в юридической литературе постоянно указывалось, что этот термин неточен и не отражает природу принципиально отличного от договора найма социалистического трудового договора.
13 Александров Н. Г. Указ. соч. С. 65.
14 Там же. С. 54.
15 Там же. С. 160.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 19. С. 18.
17 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 92.
18 Там же. С. 93.
19 Александров Н. Г. Указ. соч. С. 52.
20 Там же. С. 55.
21 Там же. С. 64.
22 Тихонов В. Время выбора // Экономика и жизнь. 1991. № 15. С. 6.
23 Фигурнов Э. Разгосударствление и приватизация: что получат трудящиеся? // Экономика и жизнь. 1990. № 41. С. 3—4.
24 Например, в США получает развитие «рабочая акционерная собственность», представляющая собой паевое товарищество работников предприятия (см.: Рабочая акционерная собственность // Приложение к газете «Экономика и жизнь». 1990. № 43. С. 1—2).
25 Акционерные общества возникли в Европе еще в XII в., а в России — в конце XVIII в.
26 В частности, мелкого бизнеса, что чрезвычайно актуально в связи с угрозой безработицы.
|
