Материалы Научной
сессии, г. Волгоград, 20—27 ап-М34 реля
2003 г. Вып. 1: Право. — Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2003. — 248 с.
ISBN
5-85534-764-8
Сборник включает в себя статьи молодых ученых,
аспирантов и студентов, отражающие основные положения их докладов на Научной
сессии, проходившей в ВолГУ 20—27 апреля 2003 г.
Е.Ю. Карнаухов
студент
В ЗАЩИТУ ЦЕССИИ,
НЕ
ОБУСЛОВЛЕННОЙ ПЕРЕВОДОМ ДОЛГА
В
ОБЯЗАТЕЛЬСТВАХ ПО ФИНАНСИРОВАНИЮ
ПОД
УСТУПКУ ДЕНЕЖНОГО ТРЕБОВАНИЯ
Анализ
правоприменительной практики норм гл. 24 и 43 ГК РФ наталкивает на ряд проблем,
которые, по меткому выражению К.И. Скловского, можно охарактеризовать как
«юридическую неустойчивость упомянутых договоров в суде»1. Одним из
оснований для такого вывода служит позиция, занимаемая арбитражными судами, в
частности ВАС РФ, по вопросу о допустимости цессии в случаях, когда цедент
продолжает оставаться
— 20 —
субъектом
правоотношения, из которого возникло денежное требование, уступленное
впоследствии.
Выраженная в ряде
постановлений точка зрения Президиума ВАС РФ сводится к следующему:
если первоначальный кредитор не выбывает из обязательства полностью, то
уступка требования по обязательству невозможна, поскольку не происходит
безусловной замены лица в обязательстве, как того требует § 1 гл. 24 ГК РФ. По
мнению Президиума ВАС РФ, оставаясь правообладателем, несостоявшийся
цедент изменяет лишь фактический источник получения долга.
Теоретическое
обоснование подобной позиции можно встретить у О. Ломидзе, который считает,
что уступка права без перевода обязанности, «равно как и выделение стороной
обязательства из состава принадлежащего ей права и передача третьему лицу
отдельного правомочия (например, правомочия требовать оплаты), привела бы к
нарушению заданной нормами права последовательности в развитии прав и
обязанностей сторон (кредитора и должника), а в целом — к нарушению структуры
правового регулирования»2.
На наш взгляд, договор
финансирования под уступку не является формой полной и безусловной смены лиц в
обязательстве. Такое понимание целесообразно и соответствует не только «духу»
гражданско-правового регулирования, но и потребностям экономического развития,
и значит, целям, которые преследовал законодатель, разрабатывая и принимая ГК
РФ.
В гл. 43 ГК РФ
отсутствует норма, обусловливающая уступку клиентом требования обязательного
перевода долга на финансового агента.
Добавим, что иное
«извращало» бы назначение института финансирования под уступку, поскольку его
цель — ускорить оборачиваемость капитала и обеспечить поставщикам возможность
предоставления покупателям льготных условий оплаты — коммерческого кредита,
что, вне всякого сомнения, повышает конкурентоспособность поставщиков. Это
достигается своеобразным взаимовыгодным (для финансового агента и его клиента)
«разделением труда». Когда финансовый агент выполняет функции по
финансированию, а также взысканию дебиторской задолженности по уступленному
требованию, то клиент, получив в качестве финансирования реальные денежные
средства, имеет возможность
— 21 —
заниматься
своей основной деятельностью, то есть производством и реализацией товаров,
выполнением работ или оказанием услуг.
Интересно здесь
предложение разделять понятия «обязательство в широком смысле» и
«обязательство в узком смысле»3, соотнося их как целое и часть, под
первым подразумевая отдельные виды обязательств (как они сформулированы в ГК
РФ), а под вторым — конкретные права требования кредитора к должнику и,
соответственно, корреспондирующие им обязанности в рамках обязательства в
широком смысле.
В таком случае, если
право уступается полностью (а оно передается именно так), цессия всегда влечет
за собой перемену лица в обязательстве (по крайней мере, в его узком смысле).
К.И. Скловский обращает
внимание на то, что «…ни из ст. 382, ни из ст. 824 ГК РФ не вытекает, что
передается обязательство целиком. Напротив, речь идет об уступке отдельных
требований, из которых состоит практически любое обязательство. Нигде не
оговорено, что в остальной части обязательство должно непременно прекратиться
или что должны быть переданы все требования, составляющие обязательство»4.
Считаем, что нет оснований для того, чтобы не соглашаться с приведенным
высказыванием. Уж во всяком случае, не должно быть никаких необоснованных
препятствий к свободному распоряжению правообладателем своим правом, если
таковое не является неразрывно связанным с его личностью.
Клиент при совершении
уступки выбывает из обязательства (в узком смысле) и уже не может предъявлять
к должнику какие-либо требования по обязательству в части, уступленной
финансовому агенту. Таким образом, право требовать определенные соглашением о
финансировании денежные суммы у клиента основывается на совершенно ином
обязательстве, нежели первоначальный договор с должником. Меняется характер
предоставления — это уже не платеж за товар, работу или услугу, а платеж за
уступаемое требование, то есть изменяется не просто фактический источник, а
правовое основание получения денежных сумм.
Примечания
1 Скловский
К.И. Собственность в гражданском праве. М.: Дело, 2002. С. 461.
— 22 —
2 Ломидзе О. Уступка права (цессия) //
Российская юстиция.1998. ¹ 5.
3 Почуйкин В.В. Некоторые вопросы уступки права
требования в современном гражданском праве // Хозяйство и право. 2000. 1.
4 Скловский К.И.
Указ. соч. С. 465—466.
|