О проблемах реформирования гражданского судопроизводства в странах Содружества Независимых Государств.
Лапин, Б. Н., Чечина, Н. А.,д-р юрид. наук,проф., засл. работник высшей школы РФ О проблемах реформирования гражданского судопроизводства в странах Содружества Независимых Государств. //Правоведение. -2000. - № 4. - С. 131 - 145 Библиогр. в подстрочных ссылках.
ПРАВОСУДИЕ - ГРАЖДАНСКОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО - РЕФОРМЫ - СНГ - СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ - СТРАНЫ СНГ - СУДОПРОИЗВОДСТВО Материал(ы): О проблемах реформирования гражданского судопроизводства в странах Содружества Независимых Государств. Лапин, Б. Н., Чечина, Н. А.
О проблемах реформирования гражданского судопроизводства в странах Содружества Независимых Государств
Б. Н. Лапин,* Н. А. Чечина**
После образования в декабре 1991 г. Содружества Независимых Государств (далее — СНГ) — международного сообщества, народы которого занимают значительную часть евразийского пространства, обладают давней исторической общностью хозяйственно-экономических интересов, традиций, обычаев и жизненного уклада, в каждой из входящих в него стран началось переустройство политико-правовых и государственных систем, включая национальные судебные юрисдикции. Базисным фактором реформирования судоустройства и судопроиводственной деятельности стали принципиально новые конституционные положения о правосудии как независимой и непосредственной форме осуществления государственной власти, наделении судов контрольными полномочиями за соответствием нормативных правовых актов положениям основных законов, а также за решениями и действиями административных учреждений и должностных лиц всех уровней. Судебная компетенция стала распространяться фактически на все общественные отношения в сфере гражданского (хозяйственного) оборота, где больше чем где бы то ни было возникает коллизий в связи с реализацией всего многообразия частных и публичных прав. Проводимые в странах Содружества преобразования судебных систем естественным образом распространились и на область правового регулирования гражданского судопроизводства, обусловив необходимость его обновления. В принятые в начале 1960-х годов гражданские процессуальные кодексы (далее — ГПК) стали вноситься изменения о существенном расширении подведомственности дел судебной юрисдикции, ускорении и дифференциации процедур с учетом специфики заявляемых суду обращений и требований.
Новеллизация систем национального гражданско-процессуального законодательства поначалу осуществлялась по традиционно сложившейся в союзных республиках бывшего СССР методологии — без принципиального изменения структуры и содержания, составлявших однотипную «семью» судебных кодексов этого вида. Однако в последнее время законопроектные работы при сохранившейся тенденции ориентирования на нормотворческую «модель» России стали привносить в национальные ГПК положения, заимствованные из мирового реликтового и современного опыта правовой регламентации гражданского судебного процесса.
В настоящее время пять государств Содружества приняли новые ГПК (Азербайджан, Беларусь, Грузия, Казахстан и Узбекистан). Однако, несмотря на определенный прогресс, достигнутый в этом чрезвычайно важном и сложном виде регулирования судопроизводственных процедур, эти кодексы представляются недостаточно совершенными. В них за исключением ГПК Республики Беларусь отсутствует тезаурус используемых юридических определений и понятий, фактически без изменений воспроизведены принципы судопроизводства и другие важные основные положения, институт апелляции введен только в ГПК Азербайджана и Казахстана, те же, что и прежде, диспозиции регламентируют действия суда и участников процесса по доказыванию устанавливаемых фактов и обстоятельств. Российский законодатель, занимая длительное время лидирующее положение среди стран Содружества в разработке проекта нового ГПК, пока что отложил на неопределенное время принятие этого Кодекса.
Учрежденная в марте 1992 г. Межпарламентская Ассамблея государств — участников СНГ помимо задач развития и укрепления сотрудничества между парламентами осуществляет разработку типовых (модельных) законодательных актов в целях сближения национального законодательства и приведения его в соответствие с положениями международных договоров, заключаемых в рамках СНГ.1
За 8-летний период активного участия в формировании нормативно-правовой базы СНГ Межпарламентская Ассамблея накопила значительный опыт разработки модельных законов, используемых парламентами для развития и унификации различных отраслей внутреннего законодательства государств Содружества. За это время ею принято свыше 100 модельных законодательных актов. Среди них — гражданский, уголовный, уголовно-исполнительный и уголовно-процессуальный кодексы, модельный устав железных дорог, модельные законы о принципах регулирования гражданства, о защите прав потребителей, о государственной поддержке малого предпринимательства, о банкротстве, о защите экономической конкуренции, об охране труда, об организации таможенного дела, об акционерных обществах, об иностранных инвестициях, об авторском праве и смежных правах, о занятости населения, о беженцах и миграции, об основных гарантиях прав ребенка и другие акты.
В10 постоянных комиссиях Ассамблеи в настоящее время разрабатываются типовые налоговый, земельный, трудовой, бюджетный, экологический и другие кодексы, модельные законы о регулировании отношений свободной торговли, о рынке ценных бумаг, об инвестиционной и внешнеэкономической деятельности, об аграрном рынке и ряд других актуальных законопроектных рекомендаций.
В связи с тем, что в настоящее время материально-правовая база регулирования гражданских и других отношений материально-правового характера, подпадающих под юрисдикцию общих судов, существенно обновлена и в своей основе сформирована в виде конкретных отраслей национального законодательства, для каждой из стран Содружества стала очевидно необходимой модернизация гражданского судопроизводства и, соответственно, всей системы регламентирующих его процессуальных норм. Сегодня в СНГ все более прочно утверждается идея сохранения традиционной близости гражданско-процессуального законодательства, которое было сформировано в период 1963-1964 гг. на базе союзных Основ гражданского судопроизводства от 8 декабря 1961 г. После образования СНГ стремление к совместной разработке и осуществлению межгосударственных программ и проектов в данной области было выражено в межправительственном Соглашении о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (20 марта 1992 г.), в Конвенции о правовой помощи то гражданским, семейным и уголовным делам (22 января 1993 г.) и Протоколе к ней (28 марта 1997 г.), а также в Соглашении о порядке взаимного исполнения решений арбитражных, хозяйственных и экономических судов на территориях государств — участников Содружества (6 марта 1998 г.).
Сравнительный анализ принятых ГПК в государствах Содружества и подготавливаемых в настоящее время проектов доказывает необходимость разработки модельного Кодекса гражданского судопроизводства, проведения на современной научно-методологической основе скоординированных исследований и решения наиболее актуальных проблем правового регулирования гражданско-процессуальных отношений, составляющих основу судебной деятельности, и в конечном счете повышения эффективности применения всего многообразия норм различных отраслей материального, преимущественно гражданского, права. Реализация решения Межпарламентской Ассамблеи о разработке модельного Кодекса гражданского судопроизводства позволит консолидировать интересы и усилия научных коллективов, законодательных, судебных и других правоприменительных органов СНГ в скорейшем преобразовании одной из важнейших сфер юридической практики, где рассматривается около 80 % всех судебных дел. Об аксиологической значимости данного начинания свидетельствует выраженное в Ассамблее депутатами национальных парламентов стремление государств Содружества обеспечить доступное и совершенное судебно-юрисдикционное осуществление частных и публичных прав в сфере гражданских, семейных, жилищных, трудовых, земельных, административных и других правоотношений по более совершенным и унифицированным правилам гражданского судопроизводства.
Прежде всего в модельном Кодексе предстоит раскрыть смысл и значение юридических терминов, используемых в законодательстве о гражданском судопроизводстве, включая принципиально новые понятия и определения, которые необходимо ввести для повышения эффективности отправления правосудия. Причем начать надо с констатации неадекватности наименований действующих и разрабатываемых в государствах Содружества законов (ГПК) регламентируемому ими виду юрисдикции, поскольку термин «гражданский процессуальный кодекс» не содержит такой крайне важной детерминанты, как «судопроизводство». Подобные наименования кодексы республик, образовавших СССР, получили в начале 1920-х годов в ходе реализации известной партийно-политической программы, предписывавшей сдать «на слом» старую государственную «машину» и законодательную систему, включая знаменитые Судебные уставы. Под «гражданским процессом», а именно это понятие лежит в основе наименований всех ГПК стран СНГ, следует понимать отрасль правоведения, представляющую систему научных знаний о доктрине, концепциях, источниках, законах, процедуре и обрядах гражданского судопроизводства. Поскольку семантическое восприятие и толкование данного термина вызывает множество научных споров, целесообразно дать этим кодексам название, идентичное тому, которое имел российский Устав гражданского судопроизводства 1864 г. В нем весьма точно определены и вид юрисдикции, и регулирующая ее законодательная система. Кроме того, использование идентичного определения «гражданский» в названиях двух разных по предмету правового регулирования кодексах — «гражданском» и «гражданском процессуальном» не оправдано с лингвистической, логической и юридической точек зрения. Необходимо также иметь в виду, что республики Азербайджан, Кыргызстан, Россия и Узбекистан конституировали именно «гражданское судопроизводство» как одну из форм осуществления правосудия. В других государствах Содружества это положение зафиксировано в органических законах о судебных системах. Депутаты национальных парламентов стран Содружества — члены Постоянной комиссии Межпарламентской Ассамблеи по правовым вопросам, которая и утвердила наименование будущего проекта — «Модельный Кодекс гражданского судопроизводства», признали все эти доводы убедительными.
В настоящее время только в ГПК Беларуси разъясняются используемые в нем юридические термины и понятия, например, такие, как «суд», «судья», «гражданские дела», «преюдиция», «законодательство», «судебные постановления», «кассационные жалобы», «кассатор», «законные представители», «близкие родственники», «члены семьи», «частные протесты». Представляется, что подобное начало, все более активно используемое в современном законотворчестве, должно найти отражение и в модельном Кодексе. Надо, однако, признать, что в ст. 1 ГПК Беларуси понятия «суд», «гражданские дела», «судебное постановление», «решения» и ряд других в значительной степени тавтологичны и не раскрывают их точного смысла (например, «суд» — суд, правомочный вынести решение; «гражданские дела» — исковые дела, дела особого производства, дела приказного производства, иные дела; «решение» — судебное постановление; «судебное постановление» — решение).
В целях обеспечения доступности и состязательности судопроизводства важно, чтобы не только практикующие юристы, включая судей и участвующих в отправлении правосудия народных представителей, но и любой обращающийся в суд человек были способны однозначно воспринять значение и смысл употребляемых в гражданско-процессуальном законодательстве терминов и понятий. Степень разработанности и адекватность юридических формулировок их подлинной сути впрямую будут определять результаты судебной деятельности и эффективность социального контроля за ней. При всей сложности данной задачи в связи с большим разнообразием доктринальных подходов и судебных прецедентов толкования законодательных норм очень важно в тезаурусе каждого современного кодекса представить своеобразный перевод юридических терминов на общедоступный язык. Это в значительной мере исключит противоречия и ошибки в восприятии правовых понятий, сделает их единообразными для практического использования не только судебными, но и другими юрисдикциями.
В общей (вводной) части модельного Кодекса необходимо сформулировать определения следующего ряда ключевых понятий: «кодекс»; «законодательство о гражданском судопроизводстве»; «правосудие»; «принципы гражданского судопроизводства»; «судебные инстанции, включая суд первой инстанции, суд вышестоящей инстанции» (апелляционный, кассационный); «состав суда»; «судья» (председательствующий, народный заседатель); «мировой судья»; «судебное производство»; «судебная подведомственность и подсудность гражданских и иных дел»; «обращение в суд»; «иск гражданский»; «иск административный»; «стадия гражданского судопроизводства»; «возбуждение гражданского дела»; «обеспечение заявленного требования»; «подготовка гражданского дела»; «судебное извещение»; «судебное разбирательство»; «отводы и возражения»; «судебные доказательства»; «доказывание»; «согласительная досудебная процедура»; «мировое соглашение»; «третейское разбирательство»; «протокол судебного заседания»; «секретарь судебного заседания»; «судебные издержки»; «тяжущиеся стороны»; «истец»; «ответчик»; «заинтересованные лица»; «незаинтересованные лица»; «прокурор»; «представители» (поверенные); «законные представители»; «судебное постановление»; «обжалование актов и действий суда»; «исполнение судебных постановлений»; «судебный пристав». Этот перечень при разработке проекта модельного Кодекса может быть дополнен.
Юридическая наука длительное время изучает чрезвычайно актуальную для судебной практики проблему сущности и значения гражданско-процессуальных правоотношений. Однако результаты теоретических разработок в этой области до сих пор не отражены в законодательстве, вследствие чего ни лица, обращающиеся в суд, ни адвокаты, прокурорские работники, эксперты и свидетели, ни даже сами судьи и заседатели не имеют ясного представления о том, что осуществление правосудия возможно только в системе процессуальных отношений, а вне их нет ни правосудия, ни самого суда.
Вполне очевидно, что суд является непременной стороной каждого процессуального отношения, а его дискреционные полномочия ограничиваются законом и уравновешиваются процессуальной правоспособностью лиц, участвующих в производстве по делу. Каждое такое лицо, являясь второй стороной гражданско-процессуального отношения, вправе требовать выполнения судом процессуальных обязанностей и соответственно совершения вполне определенных действий. При подобном подходе радикально меняется традиционное видение процессуальных отношений как исключительно «властеотношений», что характерно для уходящих в прошлое традиций «следственного» типа процесса, рудименты которого пока еще сохраняются в гражданском судопроизводстве стран Содружества.
Эффективность правосудия в решающей мере определяется своевременностью образования и полноценностью развития процессуальных отношений. Именно данный фактор способен гарантировать оптимальную реализацию процессуальных прав, а также исполнение процессуальных обязанностей всеми участниками судопроизводства, включая и сам суд. Только при этом непременном условии процесс можно квалифицировать как состязательный, ибо в нем не будут чрезмерно доминировать судебные властно-распорядительные полномочия.2
Процессуальные отношения должны быть определены в законодательстве стран Содружества в качестве реально существующей юридической субстанции и важнейшей гарантии состязательного, законного и справедливого суда. При разработке модельного Кодекса предстоит раскрыть сущность и значение столь важного для эффективности гражданского судопроизводства понятия, которое непременно должно быть объективировано правоприменительной практикой.
В модельном Кодексе необходимо четко определить номенклатуру и раскрыть сущность основополагающих начал (принципов) гражданского судопроизводства. Самой трудной, пожалуй, задачей для всей правоустановительной деятельности является четкая юридико-техническая формализация судоустройственных и судопроизводственных принципов, наполнение каждой правовой нормы идеями и смыслом, которые несет вся совокупность принципов, декларируемых международным правом, национальными конституциями и законами. Принципы материального и процессуального права самым непосредственным образом участвуют в регулировании правовых отношений, как и сами нормы права. Принципы определяют не только «букву», но также «дух» и смысл закона, что позволяет судьям разумно сочетать самые жесткие императивы с началами гуманизма и справедливости. Эти фундаментальные правоутверждающие начала, вбирающие в себя юридические, социальные и гуманитарные идеи человеческой цивилизации, определяют типологию правовых систем и судопроизводственной деятельности, ее цели, задачи, содержание и эффективность.
Представляется необходимым включение в модельный Кодекс следующих, помимо общепринятых, принципов: доступность правосудия; инстанционность; формализация процессуальных отношений и эффективного их развития на всех стадиях судопроизводства; обязательность и своевременность извещений судом тяжущихся сторон; неприкосновенность частной жизни и охраняемой законом тайны; добросовестность осуществления судом и другими участниками судопроизводства процессуальных прав и обязанностей; законное и справедливое разрешение дела судом; объективная фиксация сообщаемых и исследуемых в суде фактов и обстоятельств с использованием технических средств; оценка доказательств по убеждению суда; непосредственность исследования судом доказательств; беспрепятственный доступ к материалам дела и судебным архивам; возмещение причиненного неправосудными решениями и действиями ущерба; приоритетность общепризнанных принципов международного права и положений международных договоров.
Предметом дискуссии при разработке проекта модельного Кодекса должен стать вопрос о целесообразности сохранения института прокурорского надзора за законностью гражданского судопроизводства, поскольку новые ГПК Беларуси и Казахстана по-прежнему воспроизводят его в отличие, например, от ГПК Азербайджана.
Главной компонентой гражданского судопроизводства является процедура доказывания достоверности фактов и обстоятельств рассматриваемого дела, формирующих судейское убеждение, необходимое для принятия обоснованного и справедливого решения. При этом судьи и другие участники процесса должны хорошо знать, что представляет собой доказывание и доказательства. Однако гражданско-процессуальное законодательство четких разъяснений по доводу данных понятий пока не дает.
Принятые в декабре 1961 г союзные Основы гражданского судопроизводства определяли доказательства как «любые фактические данные», на основании которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Эта дефиниция до недавнего времени сохранялась во всех ГПК стран — участниц СНГ. В ст. 76 нового ГПК Азербайджана и в проекте нового ГПК России понятие «любые фактические данные» заменено на «сведения, полученные в предусмотренном законом порядке». Однако и в этой интерпретации определение понятия доказательств несовершенно. Вряд ли можно признать удачным и определение в ст. 178 нового ГПК Беларуси доказательств как «любых сведений о фактах», входящих в «предмет доказывания», полученных в результате использования «средств доказывания». Столь юридически усложненная формула едва ли способствует логическому уяснению смысла данного понятия. Но в то же время законодатель впервые и совершенно обоснованно не связал здесь процедуру доказывания с исковым производством, как это принято в процессуальных кодексах других стран СНГ.
В ГПК Казахстана появилась глава с новым более предпочтительным наименованием: «Доказательства и доказывание», но в ст. 64 доказательствами по-прежнему признаются «фактические данные», связанные с обоснованием требований и возражений сторон, тогда как судами общей юрисдикции рассматривается множество категорий дел неискового производства, где нет спорящих сторон. Вместе с тем в ст. 69 Кодекса впервые зафиксировано принципиальной важности положение, что «фактические данные» признаются и допускаются в качестве доказательств только судом. К сожалению, данная констатация, имеющая большую практическую ценность, не вышла за рамки этой нормы, тогда как, будучи включенной в ст. 64, она могла бы позитивным образом изменить привычные постулаты доказательственного права.
Термин «фактические данные» сам по себе весьма абстрактен и требует конкретизации. Не случайно в теории гражданского судопроизводства под фактическими данными, а вместе с ними и под доказательствами понимаются сведения о фактах, факты объективной действительности и источники сведений о них, сведения о фактах в сочетании со средствами доказывания, просто сведения либо информация и т. п.3 В известной монографии по данной проблематике приводится научное обоснование идеи понимания судебных доказательств как единства фактических данных и средств доказывания, выраженных в процессуальной форме.4
В исследовании английской и американской систем доказательственного права И. В. Решетникова отмечает, что ни теоретически, ни законодательно понятие доказательств там не разрабатывается, полного и развернутого их определения нет. Так, П. Мерфи под доказательствами понимает любые материалы, убеждающие суд в правдивости либо вероятности представляемых ему фактов. Н. Уилкинс считает, что доказательство факта — это то, во что намереваются заставить поверить. Р. Лемперт и С. Зальтбург полагают, что правила о доказательствах служат для увеличения шансов принятия верного решения и убеждения судьи в том, что аргументы юристов должны быть приняты.5
Все вышеизложенное в достаточной мере подтверждает необходимость продолжения и активизации научного поиска более совершенного, а по сути — простого и ясного представления о самой, пожалуй, главной детерминанте гражданского и других форм судебного процесса, отвечающего тенденциям усиления состязательного начала, а также задачам реформирования и унификации гражданско-процессуального законодательства стран — членов СНГ. Считаем, что в теорию доказательственного права, законодательство и правоприменительную практику необходимо ввести понятие «судебные доказательства» и определить их следующим образом: судебные доказательства есть полученные и исследованные в установленном законом порядке данные об обстоятельствах рассматриваемого дела, которые оценены судом как достоверные, приняты и признаны им в качестве юридически значимых фактов. Это означает, что на стадиях возбуждения дела, его подготовки и разбирательства суд оперирует не доказательствами в их юридико-техническом значении, а представляемыми ему в состязательном процессе «данными» (сведениями, информацией, общеизвестными или предустановленными (бесспорными) фактами, материальными (вещественными) и нематериальными объектами), составляющими суть логических, или обычных (предварительных для суда), доказательств. В процессе доказывания участвует множество заинтересованных и незаинтересованных в исходе дела лиц, однако только часть из представляемых ими данных принимается и удостоверяется в качестве судебных доказательств, исходя из степени их полноты и ясности, т. е. убедительности. Другая же их часть как сомнительная, не внушающая доверия либо явно недостоверная или не имеющая отношения к делу мотивированно отвергается судом и не признается им таковыми. На эти обстоятельства обращали внимание известные русские процессуалисты А. X. Гольмстен и К. И. Малышев.6
В ходе разработки модельного Кодекса возможны обсуждение и реализация ряда идей, связанных с совершенствованием нормативно-правовой регламентации процедуры доказывания. По-видимому, она должна проходить фазы собирания, представления, исследования «предварительных» доказательств и их источников, оценки достоверности устанавливаемых с их помощью фактов и обстоятельств, мотивированно принятых для обоснования решения по делу доказательств «судебными». В этой связи более конкретными и четко выраженными должны стать нормы о распределении onus probandi между тяжущимися, а также лицами, имеющими разные правовые интересы.
Современный состязательный процесс не может обойтись без широкого использования фактических и юридических доказательственных презумпций и привилегий, надежных способов обеспечения и идентификации доказательств, точного определения критериев их относимости и допустимости (во всех действующих ГПК стран СНГ этим важнейшим институтам отведено всего не более трех строк, тогда как им должно быть уделено значительно большее внимание). Поэтому необходимо установить новый стандарт доказывания: вместо отыскания «истинности» — достижение «максимально возможной достоверности» без отрицания права подтверждения судом истинности общеизвестных и предустановленных фактов. Все это позволит в конечном счете при исследовании и оценке фактических обстоятельств дела и принятии решения получить формируемое в рамках закона упорядоченное, в достаточной мере «контролируемое» и более объективное судейское убеждение.
Особое внимание при разработке модельного Кодекса должно быть уделено проблеме своевременной и надлежащей подготовки дел к судебному разбирательству — самому, пожалуй, «узкому» месту в гражданском судопроизводстве всех стран Содружества. Оперативность и полнота подготовительных действий в условиях состязательного процесса должны в решающей мере определяться активностью тяжущихся сторон, их представителей и других лиц, заинтересованных в исходе дела. Суд уже не вправе инициировать в той практически неограниченной мере, как было прежде, сбор и обеспечение доказательственных материалов, если на этот счет не сделано в его адрес соответствующих официальных заявлений. Как правильно заметил П. Арчер, значительный процент дел выигрывается либо проигрывается еще до того, как стороны приходят в суд, в зависимости от степени подготовленности доказательств на досудебном этапе.7 Некачественная подготовка либо ее отсутствие (что практически одно и то же) влечет отложение разбирательства дела, затягивание процесса и его удорожание. К тому же это судебные ошибки и дискредитация юридической практики в глазах общества.
В стадии подготовки чрезвычайно важно, чтобы процессуальное отношение «суд — истец» не доминировало над другими правоотношениями. Однако во многих случаях именно оно к моменту окончания подготовки остается единственным и наиболее развитым, что неминуемо нарушает нормальное развитие судопроизводственного процесса на всех последующих его стадиях.8 Однако в условиях непомерно высокой нагрузки на судебные системы государств Содружества и задержки введения производства у мировых судей проведение обстоятельной подготовки по каждому гражданскому делу весьма проблематично. Например, сегодня в России ежемесячная нагрузка на районного судью составляет 8,3 уголовных дел, 35,8 — гражданских дел и 17,4 —- подпадающих под судебную юрисдикцию дел об административных правонарушениях. При этом один судья приходится на 9,5 тыс. населения, тогда как во Франции — на 6 тыс., в Германии — на 4 тыс., в Англии — на 3 тыс.9
В таких условиях необходимо введение института мировых судей, которые могут снять более 70 % нагрузки с гражданских судов первой инстанции, т. е. вернуться к «корням» и важнейшей доминанте судебной реформы 1864г. В модельном Кодексе следует предусмотреть порядок производства дел у мировых судей и апелляционного производства по принимаемым ими решениям, а также процедуры посредничества и других форм внесудебного мирного разрешения гражданско-правовых споров. В помощь судьям важно разработать дополнительную регламентацию подготовительных процедур по всем наиболее значимым категориям дел. Было бы, например, целесообразно закрепить по ряду сложных судебных производств порядок обязательного обмена состязательными бумагами между тяжущимися, участие в подготовке их адвокатов с последующим проведением у судьи согласительно-примирительных совещаний, значительно расширить практику третейского разбирательства.
Не менее значимая проблема совершенствования гражданского судопроизводства, которую предстоит рассмотреть при разработке модельного Кодекса, — упорядочение производства гражданских дел по проверке законности и обоснованности решений судов первой инстанции.
Существующая в настоящее время система судебного контроля и надзора громоздка и во многом несовершенна. Кассационные инстанции фактически наделены полномочиями по пересмотру дел, переоценке доказательств, исследованию новых фактов и обстоятельств по уже рассмотренному судом первой инстанции делу. То есть кассационное производство полностью подменило институт апелляции. В связи с этим было бы разумно возродить во всех судопроизводственных системах стран СНГ апелляционное производство, появление которого относится ко времени принятия в XIV—XV вв. российских Судебников и которое получило затем развитие в ходе судебной реформы 1864 г. Это была самая эффективная форма контроля вышестоящих инстанций за судопроизводством у мировых судей и судами первой инстанции.
Введение апелляционного судопроизводства позволит значительно сократить по времени исправление судебных ошибок, поскольку дела в данной инстанции рассматриваются коллегиально и наиболее квалифицированными судьями, которые не подвержены местному влиянию в отличие от судей, рассматривающих теперь дела по первой инстанции в подавляющем большинстве случаев единолично.
Необходимо упорядочить и существенно разгрузить производство в кассационной инстанции, которая осуществляла бы проверку законности и обоснованности постановлений судов первой и апелляционной инстанций, вступивших в законную силу. В исключительном порядке дополнительное (экстраординарное) кассационное производство могли бы осуществлять верховные суды, а в Российской Федерации — и суды ее субъектов. Естественно, что производство по делам в связи со вновь открывшимися обстоятельствами должно быть сохранено. При введении полной апелляции и усилении прерогатив кассационных судов производство по делам «в порядке надзора» излишне и его целесообразно упразднить, сохранив, может быть, в экстраординарных случаях эти прерогативы только за верховными судами. Известно, что чем меньше инстанций, тем больше доверия к судебной власти. Однако данные вопросы надо решать взвешенно и постепенно, поскольку при этом возникает множество проблем организационного, законодательного и ресурсного порядка в сфере судоустройства.
При обширных территориальных пространствах, не обеспеченных достаточно развитыми и надежными коммуникациями с учетом современных экономических реалий, а также исторически сложившихся традиций в организации учреждений судебной власти, создание специализированных административных судов в государствах СНГ, особенно в России, Казахстане и Украине, в ближайшей перспективе вряд ли возможно. Дела, возникающие из административных правоотношений, вполне могут и впредь рассматриваться судами общей юрисдикции по правилам гражданского судопроизводства, а также административных кодексов при определенной специализации судей. И здесь нет пока особых проблем с обеспечением законного и справедливого их разрешения. Требуется лишь устранить оставшиеся по некоторым делам судебно-административной юрисдикции препятствия в осуществлении права обжалования решений судов первой инстанции. Кроме того, настало время решить вопрос о замене практикуемой в настоящее время формы обращений в суды, именуемых «жалобами», на «административные иски». В этой связи дела подобного рода вряд ли могут именоваться гражданскими. Но тогда возникает вопрос: надо ли создавать специальное процессуальное законодательство административного судопроизводства, которое конституировано большинством стран СНГ?
Такой необходимости, мы полагаем, в настоящее время нет, поскольку кодексы об административных правонарушениях подробным образом регламентируют процедурные вопросы деятельности административной юстиции. Что касается судебной компетенции в сфере административной юрисдикции, то она в странах СНГ определяется отчасти этими кодексами, а также специальными разделами и статьями гражданско-процессуального законодательства (ГПК). Административные дела, находящиеся сегодня в ведении общих судов, как и уголовные дела, могут и далее рассматриваться ими без ущерба для целей и задач обеспечения правопорядка и гарантий прав личности. Требуется лишь значительно усилить эти гарантии в суде путем большей унификации соответствующих процессуальных норм. Может быть, следует в связи с этим подумать об изменении наименования действующих ГПК на кодексы гражданского и административного судопроизводств?
Однако самым приемлемым решением проблемы все же нам видится, пусть не в ближайшей, а в отдаленной перспективе, создание кодекса судебного права, в котором все виды правовой регламентации конституционного, гражданского, административного, предпринимательского, уголовного и других возможных судопроизводств составляли бы его отрасли с единообразным юридическим тезаурусом, принципами, процедурой доказывания, проверкой судебных постановлений, исполнительным производством, а главное — с одним верховным судебным органом. Несомненно, это обеспечило бы эффективную реализацию одного из основных принципов государственности — единства судебной системы и регламентирующего ее законодательства, а также всей правоприменительной практики.
Актуален и вопрос о целесообразности включения в модельный Кодекс гражданского судопроизводства норм, регламентирующих особенности производства по гражданским и административным делам, связанным с предпринимательской деятельностью, подпадающим в настоящее время в большинстве государств Содружества под юрисдикцию экономических (хозяйственных, арбитражных) судов. Предлагаемая нами идея «единого» модельного Кодекса гражданского судопроизводства обосновывается, во-первых, тем, что объект судебной деятельности (материально-правовые отношения) и регулирующее их право в двух разделенных лишь по субъектному составу процессах — однотипны. Поэтому, во-вторых, должны быть неразделимыми и принципы с нормами судопроизводства, иначе налицо противоречие принципу равенства всех перед законом и судом, а также праву каждого на равный суд.
Тем не менее законодательные органы в каждой из стран СНГ смогут выбрать на основе модельного Кодекса наиболее приемлемый для них вариант: иметь ли два тождественных по своей сути процессуальных кодекса либо один, предусматривающий специфические особенности судопроизводства по категориям гражданских дел, связанных с регулированием отношений в сфере предпринимательской деятельности. Все же более логично судебный процесс по так называемым экономическим (хозяйственным, экономическим, коммерческим) спорам представлять как специализированный вид общегражданской судебной юрисдикции.
В новых ГПК Азербайджана и Казахстана вполне рационально предусмотрен единый судопроизводственный процесс, осуществляемый специализированными составами судей по отношениям и спорам между хозяйствующими субъектами. При этом законодателями не ставился вопрос о ликвидации либо слиянии гражданских и арбитражных судов, ибо они вполне оправдывают себя, оперативно и на высоком профессиональном уровне рассматривают дела, которые все-таки относятся к «общегражданской» подведомственности.
Модельный Кодекс гражданского судопроизводства предположительно должен включать раздел общих положений, содержащий следующие основные главы: «Определение основных понятий, используемых в кодексе»; «Основные принципы гражданского судопроизводства»; «Судебные инстанции и составы»; «Виды судебных производств»; «Судебная подведомственность дел»; «Участники судопроизводства, их процессуальные права и обязанности»; «Представительство»; «Отводы»; «Доказательства и доказывание»; «Судебные расходы»; «Процессуальные сроки»; «Форма и содержание обращений в суд»; «Принятие, отказ и оставление обращений без рассмотрения»; «Обеспечение обращений»; «Досудебный порядок урегулирования отношений»; «Судебные извещения и вызовы»; «Порядок ознакомления с процессуальными документами и получения их копий в суде»; «Протоколы»; «Приостановление и перерыв производства по делу»; «Обеспечение порядка в суде»; «Основания и меры гражданско-процессуальной ответственности».
В разделах и главах Особенной части модельного Кодекса целесообразно предусмотреть следующие виды судебных производств: производство у мировых судей и апелляционное производство по принимаемым ими решениям; производство в суде первой инстанции (по исковым и иным видам обращений), включая стадии возбуждения гражданского дела, его обязательную подготовку и проведение согласительной (примирительной) процедуры, обеспечение заявленных требований; судебное разбирательство (с подробной регламентацией принципов и процедуры доказывания, а также статута судебных доказательств); порядок прений и принятия судом постановлений.
В разделе, посвященном особенностям производств по отдельным категориям дел, включая иски по административным делам, с учетом специфики предмета обращений, особенностей подготовки и процедуры доказывания целесообразно предусмотреть выделение следующих производств: о разделе собственности (движимого и недвижимого имущества); об отношениях и спорах по наследованию; о брачно-семейных отношениях; о жилищных отношениях; о земельных отношениях и спорах; о предпринимательских отношениях и спорах; о банкротстве; о признании собственности бесхозяйной; о трудовых отношениях и спорах; об отношениях и спорах по авторскому праву и иным видам интеллектуальной собственности; об установлении опеки и попечительства; по искам против административных актов и действий должностных лиц; об оспаривании нормативных правовых актов; о требованиях по защите чести, достоинства и деловой репутации; об осуществлении избирательного права; об обеспечении общественно-правовых интересов; о признании безвестного отсутствия; об объявлении умершим; о признании недееспособности и ограничении дееспособности; о порядке принудительной госпитализации в психиатрический стационар; об устранении неправильностей актов гражданского состояния; об установлении факта принадлежности правоустанавливающих документов; об эмансипации несовершеннолетних; о производстве по делам с участием иностранных лиц; о производстве по признанию и исполнению решений судов СНГ и других иностранных судов; о восстановлении утраченного судебного или исполнительного производства; о восстановлении прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя; о претензиях по нотариальным действиям. Данный перечень, естественно, может изменяться и дополняться.
В разделе производств по проверке судебных постановлений должен быть регламентирован порядок, во-первых, полного апелляционного производства (с предъявлением и исследованием новых фактов и обстоятельств) по не вступившим в законную силу постановлениям судов первой и апелляционной инстанций; во-вторых, кассационного производства по вступившим в законную силу постановлениям судов первой инстанции; в-третьих, производства по делам в связи со вновь открывшимися обстоятельствами. Необходимо отказаться от использования традиционного термина «пересмотр», поскольку закон не должен моделировать априори достижение именно такого результата практики вышестоящих судов, которые если и «пересматривают» обжалуемые постановления судов первой инстанции, то не более 2 %.
В разделе исполнительного производства необходимо значительно усовершенствовать порядок реализации принятых судами решений, осуществления контроля за судебными приставами (исполнителями) и рассмотрения жалоб на их действия (бездействие).
В модельный Кодекс должен быть включен и раздел о принципах и порядке применения норм иностранного права. Сегодня государства мира, включая СНГ, заинтересованы в том, чтобы гражданские дела в отношении их подданных за рубежом решались местными судебными органами, а не поднимались на дипломатический уровень, осложняя межгосударственные отношения.10 С этой целью в модельный Кодекс предполагается внести положения упомянутых ранее международных договоров, заключенных в рамках СНГ, а также Гаагской конвенции по вопросам гражданского процесса от 1 марта 1954 г., Нью-йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (1958 г.).
Вышеизложенные концептуальные положения модельного Кодекса одобрены Постоянной комиссией Межпарламентской Ассамблеи по правовым вопросам на прошедшем 23 февраля 2000 г. заседании в ее штаб-квартире — Таврическом дворце Санкт-Петербурга. О большой заинтересованности в проекте сообщили Верховный Суд Казахстана, Верховный Суд Украины и Экономический Суд СНГ, председатели суда Баку - столицы Азербайджанской Республики и федерального суда Санкт-Петербурга, приславшие в Секретариат Совета Ассамблеи положительные отзывы о концепции модельного Кодекса. О желании участвовать в нашем проекте заявили Академия правовых наук Украины, Кишиневский университет, Лейденский университет (Нидерланды) и Университет им. Христиана Альбрехта в г. Киле (Германия).
9—10 марта 2000 г. в Санкт-Петербурге под эгидой Совета Европы и Государственной Думы Федерального Собрания РФ состоялся международный научно-практический семинар по проблемам кодификации законодательства и расширения доступа граждан к правовой информации, организованный информационно-правовым консорциумом «Кодекс». В своем выступлении на этом семинаре заместитель председателя Совета при Президенте РФ по вопросам совершенствования правосудия С. Е. Вицин подчеркнул, что значение идеи разработки проекта модельного Кодекса для реформирования гражданского судопроизводства невозможно переоценить.
Статья 3 Устава ЮНЕСКО призывает к укреплению взаимопонимания между народами путем развития во всемирном масштабе изучения систем иностранного права. В этом плане работа над проектом модельного Кодекса гражданского судопроизводства для стран — участниц СНГ, закладывающих традиции открытого демократического общества, предоставляет уникальные возможности для организации доступной, гуманной и справедливой системы гражданских судов, способной реализовать современные стандарты и средства юридического обеспечения частных и публичных гражданских прав и свобод.
В настоящее время нами завершена разработка концептуального проекта структуры модельного Кодекса, включающего около 1100 статей. Именно такое количество положений системного законодательного акта подобного вида представляется оптимальным, а не 450, как это имеет место во всех действующих ГПК стран Содружества. К примеру, новеллизированный и действующий уже более 120 лет Кодекс гражданского судопроизводства Германии 1877 г. состоит из 1066 параграфов, а не менее уникальный по своей юридической технике Устав гражданского судопроизводства России 1864г. содержал более 2000 статей. Предложенная концепция, проект структуры и оптимум нормативно-правовых установлений модельного Кодекса проекта гражданского судопроизводства позволят значительно усовершенствовать в государствах Содружества самый массовый из судопроизводственных процессов, усилить его состязательное начало, создать условия для своевременного образования и качественного развития процессуальных отношений, сделать более предсказуемыми и ответственными действия суда и других участников гражданского судопроизводства.
*Кандидат юрид. наук, доцент, заместитель начальника главного экспертно-аналитического управле-ния, заведующий экспертно-правовым отделом Секретариата Совета Межпарламентской Ассамблеи государств — участников Содружества Независимых Государств.
|
