О действии принципов публичности и диспозитивности при возобновлении уголовных и гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам /
Громов, Н. А., Николайченко, В. В.,доц., Францифоров , Ю. В.,ст. преп. Саратовского военного Краснознаменного института внутренних войск МВД России О действии принципов публичности и диспозитивности при возобновлении уголовных и гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам /Н. А. Громов, В. В. Николайченко, Ю. В. Францифоров . //Правоведение. -1999. - № 1. - С. 186 - 198 Примечания в подстрочных ссылках. Библиогр. в подстрочных ссылках.
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС - ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ДЕЛ - ГРАЖДАНСКИЕ ДЕЛА - ДИСПОЗИТИВНОСТЬ - КОММЕНТАРИИ - ПРАВОСУДИЕ - "ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС - УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС - ДОКАЗАТЕЛЬСТВА - ФАЛЬСИФИКАЦИЯ - ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС - ПРОКУРОРСКИЙ НАДЗОР - СУДОПРОИЗВОДСТВО - ПУБЛИЧНОЕ ПРАВО - УГОЛОВНЫЕ ДЕЛА Материал(ы): О действии принципов публичности и диспозитивности при возобновлении уголовных и гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам [Журнал "Правоведение"/1999/№ 1] Громов Н.А., Николайченко В.В., Францифоров Ю.В.
К числу принципов правосудия относятся публичность и диспозитивность. Это — отраслевые принципы, не закрепленные в Конституции РФ, первый из которых — принцип уголовного судопроизводства, второй — гражданского. Сущность принципа публичности в уголовном процессе выражена в ст.3 УПК РСФСР (далее — УПК), в соответствии с которой суд, прокурор, следователь и орган дознания обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления и принять предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию.1 Принцип диспозитивности означает, что стороны и другие участвующие в деле лица могут распоряжаться с помощью и под контролем суда материальными правами и процессуальными средствами их защиты в целях реальности и полноты осуществления правосудия.
Диспозитивность не чужда уголовному процессу, особенно по делам частного обвинения, где в процессуальной регламентации этой категории уголовных дел удельный вес диспозитивности даже больше, чем в гражданском процессуальном праве.2 Так, в гражданском процессе мировое соглашение сторон служит для основания прекращения производства по делу в том случае, если оно утверждается судом (п.5 ст. 219 ГПК РСФСР (далее — ГПК)). По уголовному же делу утверждение судом примирения потерпевшего с обвиняемым закон не предусматривает. Чтобы прекратить дело, суду требуется лишь установить факт примирения (п. 6 ст. 5, ст. 259 УПК). Кроме того, в соответствии со ст. 9 УПК суд, прокурор, а также следователь и орган дознания с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего прекратить уголовное дело в отношении лица, впервые совершившего преступление небольшой тяжести, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. А.М. Ларин и А.А. Мельников правильно отмечают, что есть также и отличия противоположного характера. Прекращение уголовного дела частного обвинения за примирением сторон допускается только до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора (ч. 1 ст. 27 УПК). Гражданское же дело может быть прекращено и судом кассационной инстанции на основании мирового соглашения, заключенного уже после подачи кассационной жалобы или протеста (ст.293 ГПК).
В уголовном процессе диспозитивность позволяет участникам судопроизводства свободно использовать процессуальные средства для отстаивания своих прав и законных интересов. От участников судопроизводства зависит, возбуждать ходатайство или нет, обжаловать те либо иные следственные и судебные действия или нет. Потерпевший имеет возможность заявить гражданский иск при производстве уголовного дела или в общем порядке гражданского судопроизводства; обвиняемый может давать показания или отказаться от их дачи; осужденный, оправданный, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик имеют право подать кассационную жалобу либо отказаться от обжалования приговора и т. д.3
Диспозитивность не достигает уровня принципа, поскольку уголовный процесс, будучи методом борьбы с преступлениями, ведется правоохранительными органами в публично-правовых, государственных интересах, а это устраняет свободу названных выше лиц распоряжаться обвинением как предметом уголовного процесса.4 А.Д.Бойков подчеркивает, что принцип диспозитивности (свобода распоряжения процессуальными правами) в уголовном судопроизводстве имеет ограниченное значение,5 а тот же принцип, но в приложении к гражданскому судопроизводству (стороны имеют свободу распоряжения своими субъективными правами), должен стать принципом уголовного процесса.6
Черты диспозитивности проявляются и в прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям при отсутствии возражений обвиняемого. В противном случае производство по делу должно быть продолжено в обычном порядке (п. 3—4 ст. 5, ст. 6—9 УПК). В интересах теории и практики уголовного процесса важно показать, что начала диспозитивности проявляются и в стадии возобновления уголовных и гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам.
В гражданском судопроизводстве принцип диспозитивности — это правило, согласно которому субъекты гражданского процессуального права могут свободно распоряжаться своими материальными и процессуальными правами при активном содействии в осуществлении ими указанных прав со стороны суда, прокуратуры, других государственных и общественных организаций.
Обратиться в суд за судебной защитой в виде рассмотрения гражданского дела по вновь открывшимся обстоятельствам имеет право любое заинтересованное лицо (ст. 3, 334 ГПК). Суд, обладающий правом пересмотреть решение, определение, постановление, приступает к рассмотрению заявления об открытии новых обстоятельств лица, обратившегося за защитой своего права или охраняемого интереса (ст.4, 336 ГПК). Как видим, решение вопроса о необходимости обращения в данный суд с заявлением о вновь открывшихся обстоятельствах зависит от заявителя. Ответчик вправе признать доводы, содержащиеся в заявлении, или возразить против этих обстоятельств.
Отдельные свойства принципа диспозитивности проявляются и в правилах, регламентирующих порядок возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам, в которых речь идет не только об отказе в возбуждении такого производства, но и о его прекращении. Например, диспозитивность проявится в возможности заинтересованных в правильном исходе дела лиц оказать влияние на движение процесса путем обжалования принятого решения вышестоящему прокурору (ч. 3 ст. 386, ч. 2 ст. 387 УПК). В ГПК подобных предписаний нет, поскольку определение о возбуждении производства по вновь открывшимся обстоятельствам для подготовки к рассмотрению дела в судебном заседании выносится судьей единолично, без извещения лиц, участвующих в деле (ст. 143 ГПК).
Таким образом, черты диспозитивности распространяются в определенной мере и на стадию возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам и пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений и постановлений, вступивших в законную силу, когда речь идет о таких актах, выносимых следователем или дознавателем с согласия прокурора, как вступившие в законную силу постановления об отказе в возбуждении уголовного дела либо о его прекращении по нереабилитирующим основаниям (п. 3—4, 8 ст.5, ст.6—9 УПК), которые в УПК и ГПК следует считать основаниями для возобновления уголовных дел и пересмотра гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам.7
Однако эта позиция законодателя является спорной, поскольку она в отношении должностных лиц правоохранительных органов, виновных в фальсификации доказательств, применении ими незаконных методов расследования и рассмотрения уголовных дел, а также свидетелей, экспертов и переводчиков, допустивших преступное посягательство против правосудия, признает, что доказательства, полученные с нарушением уголовно-процессуального закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения. Такие дела согласно ст. 10 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» рассматриваются в судебном заседании по правилам пересмотра судебных решений в порядке надзора, но не по вновь открывшимся обстоятельствам.8
С этим нельзя не согласиться, ибо решение задач по созданию демократического федеративного правового государства делает все более нетерпимыми нарушения принципов российского правосудия, гарантирующих установление объективной истины по делу. Реализацию данных принципов при отправлении правосудия призваны обеспечить требования ст. 23, 59—67 УПК, ст. 17—24 ГПК об отводе судьи, народного или присяжного заседателя, эксперта, переводчика, дознавателя, следователя и прокурора, если они лично, прямо или косвенно заинтересованы в деле. Правило об отводе этих лиц сформулировано как прямой запрет на их участие в деле. Запрет на участие в уголовном судопроизводстве указанных лиц основывается на ст. 17 Конституции РФ: «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Он конкретизирован во многих отраслях права, в том числе и в уголовно-процессуальном, и в гражданском процессуальном праве. Поэтому надо согласиться с мнением С.С. Алексеева, что общие запреты играют интегрирующую роль по отношению к конкретным охранительным уголовным предписаниям.9
Судебный акт по уголовному или гражданскому делу не должен вызывать никаких сомнений в беспристрастности лиц, на которых возложена обязанность его постановления и вынесения. При этом важно иметь в виду, что данные лица подлежат отводу не только тогда, когда ими проявлена необъективность, но и при наличии лишь предположения об их заинтересованности в деле и, следовательно, о возможной необъективности.
Объективность способствует достоверности знания как необходимому условию превращения знания в факт, вследствие чего ее антипод — необъективность наличествует там, где должностное лицо, виновное в предвзятом, тенденциозном отношении к обвиняемому или другому участнику уголовного или гражданского процесса, принимает необоснованное решение либо по иной причине делает вывод, не отражающий или искажающий действительное положение вещей. Необъективность, как правило, — не только следствие односторонности, но и нередко ее причина.10
Согласно ст. 18 ГПК перечень оснований для отвода судьи и других указанных участников гражданского процесса (ст. 20 ГПК) шире, чем в уголовно-процессуальном законодательстве. Так, ст. 18 ГПК, перечислив тождественные со ст. 59 УПК обстоятельства, устраняющие судью от участия в рассмотрении уголовного дела, устанавливает, что данное лицо может быть, кроме того, отведено и при наличии иных обстоятельств, вызывающих сомнение в их беспристрастности. В уголовном судопроизводстве такое основание отсутствует. Как видим, в гражданском процессуальном законодательстве гарантия реализации принципа объективной истины более совершенна. Подобное правило целесообразно внести и в уголовно-процессуальное законодательство.
Каждый из названных участников уголовного и гражданского процесса при наличии обстоятельств, исключающих его участие в деле, обязан заявить самоотвод. Личная, прямая или косвенная заинтересованность предполагают желание (или возможность) получить от результата рассмотрения ту или иную выгоду для себя, удовлетворить свои интересы за счет общественных или в ущерб им. Поэтому данные лица в таких случаях сознательно не устраняют себя от разрешения дела, а скрывают факты личной заинтересованности, игнорируя требования уголовно-процессуального и гражданского процессуального закона об отводе. Если были основания для отвода, но указанные в ст. 23 УПК и в ст. 17 ГПК лица самоотвод не заявили или отвод отклонили, то уголовное дело в порядке п. 1—3 ст. 384 УПК возобновляется по вновь открывшимся обстоятельствам, а гражданское дело пересматривается по вновь открывшимся обстоятельствам в порядке п. 2—3 ст. 333 ГПК. Основаниями, перечисленными в данных подпунктах, служат преступные посягательства против правосудия, установленные вступившим в законную силу приговором и совершенные, в частности, судьей, прокурором, следователем, дознавателем, экспертом, переводчиком.
Это не согласуется с положениями ст.23, 59—66, 67 УПК и ст.16—24 ГПК, так как, во-первых, если есть основания для отвода, то данные лица обязаны подчиниться требованиям уголовно-процессуального законодательства и устраниться от участия в деле; во-вторых, когда проявляется личная заинтересованность судей в исходе уголовного или гражданского дела, то нарушается принцип независимости судей и подчинения их только закону, отступать от которого и принимать решения под чьим-либо влиянием вопреки ему они не имеют права (ст.16 УПК, ст.7 ГПК, ст.120—122 Конституции РФ); в-третьих, другие участники уголовного и гражданского процесса — подсудимый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик — всегда имеют и отстаивают в деле свои личные интересы, а кроме того, все они, так же как и свидетели, участвуют в уголовном и гражданском судопроизводстве вследствие конкретных обстоятельств дела и поэтому незаменимы и отводу не подлежат; в-четвертых, установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные действия, направленные против правосудия, лишают вынесенный приговор по уголовному делу юридической силы, делают его неправосудным, а решение по гражданскому делу — ничтожным.
Фальсификация доказательств свидетельствует, что судья, народный или присяжный заседатель, прокурор, следователь или лицо, производящее дознание, игнорировали запрет, содержащийся в ст. 20 УПК, поэтому фактические данные, полученные для принятия процессуальных решений кем-либо из них путем применения насилия, угроз и иных незаконных мер, не имеют доказательственной силы. Это объясняется тем, что, как указывается в ч. 3 ст. 69 УПК, «доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в статье 68 настоящего Кодекса».
Часть 3 ст. 69 УПК согласуется со ст.50 Конституции РФ. Она не допускает использование «доказательств, полученных с нарушением Федерального закона», т.е. при установлении факта нарушения любых предписаний закона, относящихся к общим правилам доказывания или использованию доказательств определенного вида либо специфики доказывания на той или иной стадии судопроизводства, соответствующие фактические данные по уголовному делу не могут быть включены в качестве доказательств или должны быть исключены из их числа. Отметим, что терминология упоминавшихся законодательных актов о «доказательствах, полученных с нарушением закона», не совсем точна: фактические данные, не отвечающие требованиям ч. 1 и 2 ст. 69 УПК, не могут именоваться доказательствами, даже если и представлены в качестве таковых.11
Согласно ч. 3 ст. 14 ГПК суд, сохраняя беспристрастность, создает необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела: разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий в случаях, предусмотренных ГПК, оказывает им содействие в осуществлении их прав. Игнорирование этих требований в гражданском процессе лишает фактические данные доказательственной силы.
В силу ч. 3 ст. 49 ГПК доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда.
В соответствии со ст. 3 УПК суд, прокурор, следователь и орган дознания обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления и к наказанию лиц, нарушивших закон.
Совершение кем-либо из этих лиц преступного посягательства против правосудия, которое с уголовно-правовой точки зрения является преступлением, а с уголовно-процессуальной и гражданской процессуальной — вновь открывшимся обстоятельством, и сокрытие его в ходе предварительного расследования или в суде является игнорированием принципа публичности в виде существенного нарушения требований уголовно-процессуального закона и гражданского процессуального закона. К числу существенных нарушений уголовно-процессуального и гражданского процессуального закона относится вынесение приговора или решения незаконным составом суда, когда судья (народный или присяжный заседатель) лично заинтересован в исходе уголовного или гражданского дела (ст.345 УПК, п.1 ст.308 ГПК). Полагаем, что в указанных случаях дело не должно рассматриваться по вновь открывшимся обстоятельствам. Нарушение правил об отводе всегда следует расценивать как безусловное основание отмены приговора или решения в порядке надзора, но не по вновь открывшимся обстоятельствам.
Таким образом, совершение кем-либо из указанных лиц преступного посягательства против правосудия не входит в число видов вновь открывшихся обстоятельств. Данный вывод обоснован: фальсификация доказательств должностными лицами правоохранительных органов вновь открывшимся обстоятельством не является, поскольку в отличие от фактов, которые не были известны суду при разрешении уголовного дела, свойство неизвестности здесь отсутствует. Поэтому логично исключить из перечня оснований возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам, названных в п. 1—3 ст. 384 УПК, п. 2—3 ст. 333 ГПК, преступные действия против правосудия лиц, о которых речь идет в ст. 23 УПК и ст. 17 ГПК. В связи с этим временные параметры должны трактоваться не как сроки возобновления (пересмотра) дел по вновь открывшимся обстоятельствам (ст. 385 УПК, ст. 335 ГПК), а как сроки пересмотра приговоров, решений, определений и постановлений по данным основаниям в порядке надзора, поскольку в основе рассмотрения дел в порядке надзора лежит существенное нарушение уголовного и гражданского процессуального закона (ст. 345 УПК, ст. 308 ГПК). Реализация предложенных изменений полнее обеспечит единообразное применение судами процессуальных норм.
Субъектом, имеющим право возбуждать производство по вновь открывшимся обстоятельствам и рассматривать дела по вновь открывшимся обстоятельствам в гражданском процессе, является суд, чье решение опорочено вновь открывшимися обстоятельствами (ст. 333, 337 ГПК). В уголовном процессе разграничиваются функции возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам и возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам. Субъектом, возбуждающим производство по собственной инициативе или по заявлению граждан, сообщению предприятий, учреждений, организаций и должностных лиц, становится прокурор (ст. 386 УПК), а возобновляющим — суд, вышестоящий по отношению к суду, чей приговор отменяется ч.1 ст.388 УПК либо актом, исходящим из суда, принявшего подлежащее отмене свое решение (ч. 2 ст. 388 УПК).
В соответствии со ст. 41 ГПК прокурор имеет право вступить в гражданский процесс на любой его стадии и по любой категории дел, что относится и к пересмотру гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам. Более того, ст. 25, 386 УПК вменяют это в его обязанность. Если прокурор области, принимавший участие в деле в надзорной инстанции, не вправе опротестовать акты данной инстанции в порядке надзора, то он может войти с заявлением о пересмотре таких актов по вновь открывшимся обстоятельствам (ст. 334 ГПК).
В гражданском процессуальном законодательстве остается неурегулированным вопрос о пересмотре решения, определения или постановления, вступивших в законную силу, по вновь открывшимся обстоятельствам по заявлению помощников прокурора, принимавших участие в рассмотрении дела. Видимо, он должен быть решен положительно, подобно тому, как решен в ст. 282 ГПК вопрос о праве помощников прокурора и прокуроров отделов и управлений, участвовавших в судебном разбирательстве гражданского дела, приносить кассационные протесты. Предоставление им такого права соответствовало бы принципу единства органов прокуратуры и, несомненно, повысило бы их чувство ответственности за качество надзора в гражданском судопроизводстве.
Заявление о пересмотре решения, определения или постановления по вновь открывшимся обстоятельствам может быть подано лицами, участвующими в деле, в течение трех месяцев со дня установления обстоятельств, служащих основанием для пересмотра (ст. 334 ГПК). По просьбе сторон и других участвующих в деле лиц этот срок восстанавливается судом на общих основаниях. Исходя из функций прокуратуры как органа надзора за соблюдением законности, охраны интересов государства и граждан, закон не ограничивает каким-либо сроком право прокурора на подачу заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений и постановлений, вступивших в законную силу.12 Однако данное суждение спорно, поскольку в ст. 29 ГПК среди лиц, участвующих в деле, назван прокурор. Значит, если он участвовал в деле, то тоже обязан подать такое заявление в трехмесячный срок, закон же не ограничивает его сроками.
Предлагаем установить в ГПК правило о том, что срок обращения в суд с заявлением о пересмотре актов правосудия должен быть единым для всех субъектов возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам в данной стадии гражданского процесса. При ныне действующем положении этот срок теряет практическое значение. Так, любое лицо, участвовавшее в деле и пропустившее срок на обращение в суд без уважительных причин, может обратиться к прокурору с просьбой, чтобы он внес заявление о пересмотре дела, при наличии которого суд обязан будет рассмотреть его и вынести соответствующее определение уже независимо от того, обращались ли участвовавшие в деле лица по данному поводу в суд. Это либо создает условия для предъявления просто запоздалых требований, когда суду становится весьма затруднительно вынести правильное определение вследствие того, что, например, утрачены письменные доказательства, подтверждающие вновь открывшиеся обстоятельства, либо свидетели уже многое забыли об известных им ранее фактах.
Установление единого срока для всех субъектов возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам в данной стадии гражданского процесса приведет к более оперативному обращению в суд прокуроров с заявлениями о пересмотре. Связанные сроками, участники гражданского судопроизводства обязаны их соблюдать, а в конечном счете своевременно принимать меры к отмене вступивших в законную силу судебных актов, законность и обоснованность которых вызывает сомнения, оперативному восстановлению нарушенных прав и установлению объективной истины по делу. Полагаем, что для этого необходимо предоставить прокурорам право одновременно с подачей заявления о возобновлении дела по вновь открывшимся обстоятельствам ставить перед соответствующим судом согласно п.7 ст.361 ГПК вопрос о приостановлении исполнительного производства.
Гражданское процессуальное законодательство Российской Федерации не предоставляет право на подачу заявления о возбуждении производства по вновь открывшимся обстоятельствам председателям, заместителям председателей верховных судов республик в составе России. В случае необходимости они могут обращаться для решения вопросов по существу в органы прокуратуры. Однако целесообразно предоставить право на возбуждение производства по вновь открывшимся обстоятельствам председателям областных и равных им судов и их заместителям. Расширение круга субъектов возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам вызывается потребностями практики.
Включение в состав субъектов возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам в гражданском процессе двух категорий лиц обусловлено свойствами публичности, согласно которым объективная истина должна быть установлена по делу не только в интересах отдельных лиц, права которых оказались нарушенными, но и государства в целом. Поэтому независимо от того, чьи интересы затрагиваются вступившим в законную силу судебным актом, если он вынесен без учета вновь открывшихся обстоятельств и, следовательно, вызывает сомнения в соответствии объективной истине, то он может быть пересмотрен и по заявлению других лиц, прямо уполномоченных на это законом. Причем настаивать на пересмотре данные лица могут и тогда, когда неизвестные ранее им и суду и открывшиеся для них лишь после вступления решения в законную силу существенные для дела обстоятельства были ранее известны сторонам, почему-то не поставившим своевременно в известность об этом суд. Предоставление права обращения в суд с просьбой о рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам прокурору, должностным лицам вышестоящих судов, а равно субъектам возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам отражено в ст. 4, 42 ГПК.
Судебная практика свидетельствует, что нередко необходимость рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам устанавливают должностные лица вышестоящих судов на основании поступивших к ним от граждан жалоб с просьбой пересмотреть дело в порядке надзора. В таких случаях судебная практика идет по одному из двух путей. Чаще всего должностные лица вышестоящих судебных органов разъясняют жалобщику, что ему следует обратиться с заявлением в суд, вынесший решение, определение или постановление, о пересмотре его по вновь открывшимся обстоятельствам. Второй способ реагирования на такого рода заявления выражается в том, что должностные лица вышестоящего суда сами пересылают в соответствующие суды направленные к ним заявления о пересмотре решения, определения или постановления по вновь открывшимся обстоятельствам.
В ряде случаев так поступают должностные лица вышестоящих судов, если основания для отмены решений по вновь открывшимся обстоятельствам усматриваются из жалобы лица, не участвовавшего в деле и не имеющего права обратиться в суд, вынесший решение о пересмотре его по вновь открывшимся обстоятельствам. При этом к жалобе прилагается специальное отношение, предлагающее нижестоящему суду пересмотреть дело по вновь открывшимся обстоятельствам. Такой порядок не соответствует законодательству России, ибо не только председатель Верховного Суда РФ либо его заместители, но и председатель верховного суда республики в составе Российской Федерации или равного ему суда не являются субъектами возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам. Кроме того, закон вообще не знает процессуального документа в виде отношения. Поэтому согласно действующему законодательству суд в таких случаях может лишь сообщить о вновь открывшихся обстоятельствах заинтересованным лицам или прокурору для того, чтобы они возбудили вопрос о пересмотре решения, определения или постановления ввиду открытия новых обстоятельств в предусмотренном законом порядке.
Важно проявление принципа публичности в стадии возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам, заключающегося в обязанности суда принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования вновь открывшихся обстоятельств, которые сами по себе или вместе с обстоятельствами, ранее установленными, доказывают невиновность осужденного или совершение им менее тяжкого или более тяжкого преступления, нежели то, за которое он осужден, а равно доказывают виновность оправданного или лица, дело в отношении которого было в судебном порядке прекращено.
Поэтому в соответствии со ст. 389 УПК президиум областного или равного ему суда либо судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, или президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по вновь открывшимся обстоятельствам, принимают одно из следующих решений: об отмене приговора, определения или постановления и передаче дела для производства нового расследования или нового судебного разбирательства; об отмене приговора, определения или постановления суда и о прекращении дела; об отклонении заключения прокурора. Согласно ст.337 ГПК после рассмотрения заявления о рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам суд выносит мотивированное определение, которым удовлетворяет заявленное ходатайство о возобновлении либо отказывает в нем.
В связи с этим большое значение имеет решение вопроса о праве суда, возобновляющего дело по вновь открывшимся обстоятельствам, вносить изменения в приговор. Однако в уголовно-процессуальном законодательстве данный вопрос не нашел разрешения. Нет единства суждений и в юридической литературе. Аргументируя неправомочность суда, возобновляющего дело, вносить изменения в приговор, М.С. Строгович писал, что судебная инстанция, рассматривающая дело в таком порядке, пользуется данными, не исследованными судом первой инстанции, которые не были известны при вынесении им приговора. Он считал невозможным изменение приговора на основании тех обстоятельств, которые не рассматривал суд, вынесший этот приговор. Если вновь открывшиеся обстоятельства устанавливают неправильность приговора, последний подлежит не изменению, а отмене.13
Наделяя суд, возобновляющий дело по вновь открывшимся обстоятельствам, полномочиями отменить приговор и прекратить дело в этой стадии уголовного процесса, основываясь на ранее неизвестных доказательствах, сторонники данной точки зрения считают возможным предоставить суду в силу вновь открывшихся обстоятельств право не признать факты, положенные судом первой инстанции в основу приговора.14 Отвергая, однако, одни факты, суд вправе констатировать наличие других, ибо их установление позволяет признать недействительность прежних. Поэтому неверен запрет суду, возобновляющему дело при наличии вновь открывшихся обстоятельств, прекращать его не полностью, а частично, например, в части осуждения подсудимого за какое-либо одно из целого ряда вмененных ему в вину преступлений. Ведь основания прекращения дела аналогичны основаниям его полного прекращения. В этой связи логично признать за судом право отвергать не все факты, установленные приговором, а лишь часть их, и тем самым признавать осужденного виновным в совершении менее тяжкого преступления, чем то, за которое он был осужден.15
В пользу данного предложения говорит то, что по своему содержанию все основания возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам могут рассматриваться как разновидности односторонности или неполноты предварительного или судебного следствия, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, неправильное применение уголовного закона и, наконец, несоответствие назначенного судом наказания тяжести преступления и личности осужденного. Это подтверждается тем, что до вступления приговора в законную силу обстоятельства, перечисленные в ст. 384 УПК, рассматриваются судом второй инстанции как составная часть предусмотренных ст. 342, 379 УПК данных к отмене или изменению приговора в кассационном порядке либо в порядке надзора.16 Однако производство следственных действий для решения вопроса о принесении кассационного или надзорного протеста законом не предусмотрено, так как ошибки, допущенные по делу, могут быть усмотрены из самого дела или из дополнительно представленных или истребованных материалов. Поэтому должностные лица органов прокуратуры и суда, полномочные на принесение протеста как на вступивший, так и не вступивший в законную силу приговор, изучают не только материалы, содержащиеся в деле, но и дополнительно представленные либо истребованные по просьбе осужденных, оправданных, потерпевших и других лиц или по собственной инициативе. После изучения материалов дела при наличии достаточных оснований для принесения протеста они вносят его в соответствующий суд.
Порядок возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам по своей сложности не требует более квалифицированного подхода, нежели пересмотр в порядке надзора. Наоборот, решение вопроса о судьбе приговора при наличии вновь открывшихся обстоятельств в определенной мере облегчается тем, что факты, служащие основанием отмены приговора, установлены вступившим в законную силу приговором суда или иным актом судебных и прокурорско-следственных органов17 либо заключением прокурора.
Между тем при пересмотре в порядке надзора нередко основаниями отмены или изменения приговора становятся дополнительные (новые) материалы, также не исследовавшиеся ни на предварительном, ни на судебном следствии. Новые материалы, представляемые в надзорном производстве, — это документы официального и неофициального характера, полученные без производства следственных действий и не проверяющиеся при помощи таковых. «Документы, — гласит ст. 88 УПК, — являются доказательствами, если обстоятельства и факты, удостоверенные или изложенные предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами, имеют значение для уголовного дела».
В силу того, что закон специально не регламентирует процедуру истребования и представления документов и не содержит требования обязательного допроса автора документа в качестве свидетеля, приобщение дополнительных материалов в виде документов к делу фактически оказывается возможным на любой стадии уголовного процесса, в том числе и в тех случаях, когда производство следственных действий недопустимо.
Таким образом, вновь открывшееся обстоятельство как основание пересмотра вступившего в законную силу приговора, определения или постановления существенно отличается от сведений, содержащихся в новых материалах, тем, что его существование в объективной действительности удостоверено в надлежащем процессуальном порядке.
При наличии новых материалов суд кассационной или надзорной инстанции обладает большими полномочиями в отношении судьбы приговора или иного судебного акта, чем суд (кассационная или надзорная инстанция), возобновляющий дело по вновь открывшимся обстоятельствам, которому, по нашему мнению, с учетом принципа публичности должно быть предоставлено право наряду с названными в ст. 389 УПК решениями вносить изменения в приговор, определение или постановление в сторону смягчения наказания осужденному. Это тем более необходимо, так как вновь открывшиеся обстоятельства в отличие от дополнительных (новых) материалов могут быть подтверждены не только документами в порядке ст. 88 УПК, но и любыми видами доказательств (ст. 69, 386 УПК).
С учетом изложенного мы пришли к выводу, что суд, возобновляющий уголовное дело по вновь открывшимся обстоятельствам, должен быть наделен правом отменить приговор и все последующие судебные решения и передать дело для производства нового расследования или нового судебного разбирательства; отменить приговор, определение или постановление суда и прекратить дело; изменить приговор в пользу осужденного; отклонить заключение прокурора.
В гражданском судопроизводстве долг суда, рассматривающего гражданское дело по вновь открывшимся обстоятельствам, также не ограничивается представленными материалами и объяснениями. Суд обязан принимать все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного установления вновь открывшихся обстоятельств по делу, прав и обязанностей сторон. Он должен разъяснить лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупредить о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий и оказать содействие в осуществлении их прав (ст. 14 УПК).
Согласно ст. 337 ГПК после рассмотрения заявления о рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам суд выносит мотивированное определение, которым удовлетворяет заявленное ходатайство о пересмотре дела либо отказывает в нем.
При анализе положений ст. 389 УПК и ст. 337 ГПК выяснилось, что объем прав в уголовном процессе у соответствующего суда, возобновляющего дело по вновь открывшимся обстоятельствам, при рассмотрении им заключения прокурора несколько шире, чем в гражданском судопроизводстве у суда, рассматривающего заявление о пересмотре решения, определения или постановления по вновь открывшимся обстоятельствам, так как последнему не предоставлено право принимать решение о прекращении гражданского дела. Между тем никаких принципиальных оснований для этого нет, ибо юридическая природа данного института, его цели и задачи едины как в уголовном, так и в гражданском процессуальном законодательстве.18 Специфика каждого из процессов обусловливает лишь различный порядок возобновления уголовных и рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам, но решения, которые могут быть приняты в этих стадиях уголовного и гражданского процесса, должны быть, по нашему мнению, равнозначны.
В гражданском судопроизводстве при решении вопроса о пересмотре решения, определения или постановления по вновь открывшимся обстоятельствам право суда одновременно решить дело с учетом волеизъявления сторон законом не предусмотрено. Здесь речь идет об одной из основных форм проявления диспозитивности в гражданском процессе — праве сторон в любой стадии процесса распоряжаться своими материальными правами, по поводу которых идет спор в суде, а также процессуальными средствами их защиты. Истец может отказаться от исковых требований, ответчик вправе признать иск. Стороны имеют право окончить дело мировым соглашением. Порядок волеизъявления сторон регламентирован законом, что позволяет суду осуществлять надлежащий контроль (ст. 165 ГПК).
Согласно п. 4 ст. 34 ГПК суд контролирует и направляет деятельность участников гражданского процесса, включая и деятельность сторон, с тем, чтобы она способствовала установлению истины по поводу спорного материального права, была законной и не нарушала чьи-либо права и охраняемые законом интересы.
Поскольку диспозитивность в гражданском судопроизводстве — это закрепленная в нормах гражданского процессуального права идея свободы участников гражданского процесса, имеющих в деле материально-правовой или процессуальный интерес, распоряжаться своими материальными и процессуальными правами в целях возникновения, движения или прекращения гражданского процесса для защиты субъективных прав или охраняемых законом интересов,19 то суд, возобновляющий дело по вновь открывшимся обстоятельствам, при наличии оснований может не только прекратить гражданское дело, но и внести в решение необходимые изменения в связи с уменьшением гражданским истцом исковых требований к гражданскому ответчику.
Заявление о рассмотрении гражданского дела по вновь открывшимся обстоятельствам рассматривается в открытом судебном заседании судом в составе председательствующего и народных заседателей с участием сторон и других участников гражданского процесса. В таком случае за основу принимаемого решения берутся доказательства о вновь открывшихся обстоятельствах, исследованные в условиях непосредственности, устности, гласности и других принципов гражданского процесса. В тех случаях, когда по обстоятельствам дела открытое разбирательство будет противоречить интересам охраны государственной тайны или может оказаться нежелательным с точки зрения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц, суд рассматривает вопрос о пересмотре решения, определения или постановления по вновь открывшимся обстоятельствам в закрытом судебном заседании.
При пересмотре решений по вновь открывшимся обстоятельствам суду должно быть предоставлено право внести изменения в вынесенное решение, определение или постановление или прекратить дело производством, если стороны просят об этом. Такая необходимость обусловлена тем, что согласно ст. 333 ГПК пересмотреть решение по вновь открывшимся обстоятельствам вправе суд, вынесший его. Кроме того, если определением или постановлением вышестоящего суда решение (определение) суда первой инстанции оставлено без изменения, то пересматривается само решение или определение данного суда. В связи с этим просьба о пересмотре решения в силу ст. 334 ГПК в подобных случаях должна быть адресована в суд, вынесший решение (определение). При отмене же решения (определения) отменяется и оставившее его без изменения определение кассационной инстанции либо определение или постановление суда, пересматривающего дело в порядке надзора.
В суде, пересматривающем решение, определение или постановление, вновь открывшиеся обстоятельства устанавливаются с помощью заявителя или лиц, участвующих в деле, следующими средствами: объяснениями сторон и третьих лиц, письменными доказательствами и вещественными доказательствами. Участие свидетелей и экспертов в этой стадии гражданского процесса не предусмотрено. Суд, рассматривая заявление, применяет те же методы оценки доказательств и руководствуется теми же принципами гражданского процессуального права, что и суд первой инстанции при рассмотрении дела по существу. И хотя пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений и постановлений, вступивших в законную силу, не отождествляется с рассмотрением гражданских дел по существу, предлагаем распространить в законодательном порядке некоторые положения о производстве в суде первой инстанции и на стадию рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам независимо от того, каким судом осуществляется данный пересмотр.
Так, на эту стадию гражданского процесса полезно распространить действие правил, допускающих использование доказательств (показаний свидетелей, заключений экспертов). Целесообразно возложить на суды обязанность проведения подготовки подлежащего рассмотрению согласно ст. 336 ГПК дела к судебному разбирательству ввиду открытия новых обстоятельств в соответствии с требованиями ст. 141, 334 ГПК. При отсутствии данного процессуального этапа этот вопрос приходится решать в ходе рассмотрения судом заявления, что чрезвычайно затрудняет производство по делу, так как суду в коллегиальном составе надо предварительно проверить предпосылки права на подачу заявления к своему производству.
Правила ст. 336 ГПК распространяются также на кассационные и надзорные инстанции, когда они пересматривают свои определения и постановления по вновь открывшимся обстоятельствам.20 Причем эти же судебные инстанции на основе имеющихся в деле и дополнительно представленных материалов (справки, акты, тексты договоров, выписки и другие письменные доказательства, предусмотренные ст. 63 ГПК) вправе вносить изменения в решение или отменять решение, определение или постановление полностью или в части и прекратить производство по делу. При наличии более широкой доказательственной базы об открытии новых обстоятельств суды, рассматривающие гражданские дела по вновь открывшимся обстоятельствам, при имеющемся волеизъявлении сторон неоправданно лишены права вносить изменения в указанные судебные акты или прекращать производство по делу полностью или частично. По нашему мнению, эти судебные инстанции при рассмотрении заявления об открытии новых обстоятельств должны действовать согласно ст. 305, 329 ГПК, которые определяют права суда при рассмотрении дела в кассационном или надзорном порядке.
Нуждается в уточнении ч. 1 ст. 337 ГПК, редакция которой не совсем удачна. В ней говорится, что суд, рассмотрев заявление о пересмотре решения, определения или постановления по вновь открывшимся обстоятельствам, либо удовлетворяет заявление и отменяет судебный акт, либо отказывает в пересмотре. Однако институт рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам не может закончиться вынесением определения об отказе в пересмотре решения, определения либо постановления, так как это возможно лишь в случае принятия судом заявления не о пересмотре судебного акта, а об отмене его, если в ходе пересмотра суд выяснит, что заявление необоснованно.
Таким образом, стадия рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам никогда не заканчивается вынесением определения об отказе в пересмотре. Но в теории,21 а также на практике22 это несовершенство не учитывается. Например, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского городского суда должна была отказать З. в удовлетворении заявления не о пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам, а в его просьбе об отмене судебного акта.23
Кроме того, судами допускаются нарушения требований ст. 337 ГПК. Так, К. обратилась с заявлением о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам трех решений Павловского районного народного суда Краснодарского края. Народный суд рассмотрел это заявление в отдельном производстве при отсутствии конкретных гражданских дел и вынес решение о взыскании с С. в пользу К. Между тем суд обязан был рассмотреть заявление К. отдельно по каждому из трех гражданских дел, по которым состоялось решение Павловского районного народного суда, в том же самом производстве, а каждое из них рассмотреть по вновь открывшимся обстоятельствам. Таким образом, в нарушение ст. 337 ГПК суд не вынес определений об отмене трех названных решений народного суда, а сразу же постановил новое решение.24
Содержание ст. 337 ГПК, как мы полагаем, должно быть изложено в следующей редакции: «Суд, рассмотрев заявление о пересмотре решения, определения или постановления по вновь открывшимся обстоятельствам, либо удовлетворяет заявление и отменяет либо изменяет решение, определение или постановление, либо отказывает в принятии заявления об отмене решения, определения, постановления», и далее по тексту данной статьи.
Совершенствование законодательства по воплощению принципа публичности и диспозитивности в правосудии будет содействовать защите интересов государства и общества, укреплению правопорядка, охране прав и свобод граждан.25 В данной работе проанализирована лишь часть проблем, которые стоят перед органами предварительного следствия, прокуратуры и судами в связи с возобновлением уголовных и рассмотрением гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам. Авторы предложили свои варианты решения этих проблем, исходя из того, что практика требует быстрейшего их разрешения.
* Профессор Саратовского юридического института МВД РФ.
|
